Ты так красива и ужасна,
Как полнолуние в разгаре грёз.
Ты так красива и ужасна,
Как твой союз камней и слёз.
Очередной загруженный день подходил к концу. Старина Бьёнер пластом рухнул на койку в личной комнате своей таверны, да так, что с неё пыль посыпалась, окутав серым туманом всё помещение. Поддерживать такое заведение в благополучном состоянии становилось с каждым днём всё сложнее и сложнее, к тому же годы уже брали своё. А ведь когда-то таверна Бьёнера была лучшей в округе: в заведение собирались толпы путешественников, торговцев, наёмников из разносторонних гильдий, временами даже рыцари Империи не пренебрегали отдохнуть здесь ночку другую. Сладостные воспоминания заставили старика невольно улыбнуться, будто младенец получил заветную игрушку, однако вспомнив о реальности, улыбчивую гримасу сменило уже привычное угрюмое выражение лица недовольного жизнью ворчуна.
Переборов чувство острой лени, Бьёнер нехотя поднялся с койки и заковылял в сторону выхода, к бочке с водой. Как следует ополоснувшись, он с презрением взглянул на собственное отражение: морщины, мешки под глазами, серые пряди волос и исхудавшее лицо прибавляли прожившему уже пол века старику ещё так десяток лет. Скорчив очередную недовольную гримасу, он с отвращением плюнул в сторону и прихрамывая побрёл обратно к таверне.
Обстановка в таверне напоминала остатки былых счастливых дней. Еле зрячий даже подумает, что «Лесная Застава» довольно приличное заведение: оно имело достаточно большое помещение, рассчитанное на немалое количество народу, притягательную барную с кухней, от которой так и веяло сытной похлёбкой и притягательным элем и множество деревянных столиков, окруживших уютный камин прямо посреди таверны. Вот только на деле всё было куда хуже: деревянные стены давно покрылись зловредной плесенью, трещины будто шрамы покрывали каждый уголок таверны, всюду стояли клубы пыли. Хватало даже тошнотворного запаха помойки для понимания того, какая же это всё же дыра.
Постояльцы полностью соответствовали положению заведения. Ближе к камину приютились два зачуханных торговца, небрежно поедающих самую дешёвую похлёбку, а в самом углу уже третий день без остановки пил одинокий краснокожий огнекай, одетый в потёртые латные доспехи. Окинув своих гостей презренным взглядом, Бьёнер с мерзкой гримасой обратился к своему юному беспечному помощнику, лениво протиравшему очередную пивную кружку несчастного пьяницы.
— Что-то эти двое оборванцев засиделись. Не пора бы им уже валить из моей таверны?
— Будьте любезнее, эти бедолаги последний конвой потеряли на границе Плоскогорья, — не отрываясь от кружки, ответил светловолосый юноша, — и чудом сами остались живы, гонимые проклятыми темнокровками.
Бьёнер сузил глаза и всмотрелся прям в подбородок паренька.
— Праааай, — произнёс он вяло, сделав небольшую паузу, — мне плевать. Если гроши им ещё позволяют наслаждаться моим гостеприимством, пусть дальше волочат своё жалкое присутствие. А затем гони их в шею.
Он перевёл внимание на огнекая.
— А что с этим огненным другом северных земель?
Прай криво взглянул на него.
— Наёмник из свободных гильдий. Уже дюжину наймов провалил. Жаль его, он настолько паник, что его волосы даже не воспламеняются от эмоций. Парню просто не повезло…
— Не буянит? — скривив глаз, спросил трактирщик.
— Говорю ж, сломлен боец, лишён даже эмоций.
— Ну и хрен с ним! Будет буянить, сообщи мне. Мигом вышнирнем его отсюда.
Не выдержав бессовестного отношения старика к своим же гостям, Прай от злости с грохотом поставил начищенную кружку
— Вот поэтому ваша прекрасная таверна докатилась до свинарника! — произнёс он на повышенных тонах. —- Когда-то здесь было прекрасное оживлённое заведение, жемчужина окрестностей Лесной Заставы, но ваша скупость и презренность его погубили, как и вас самого в скором времени погубит.
И без того угрюмое лицо седовласого старика от наглых выкриков юнца наполнилось багровыми красками.
— Ах ты… Забыл своё место, сопля…
Возмущённые высказывания трактирщика прервал порыв оглушающего ветра, прорвавшийся сквозь открывшийся входной проём. На пороге стоял тёмный силуэт человеческого роста, облачённый в длинный серый плащ, идеально окутавший словно туман всё тело. Капюшён в совокупности с повязкой тщательно укрыл макушку вместе с лицом так, что остались видны лишь серые как пыль глаза. От него веяло страхом и опасностью, причём непонятно: представляет ли он сам опасность, или она идёт за ним по пятам. Однако круг посетителей в таверне старика последние время видал и отбросов похуже, из-за чего не Бьёнер, не Прай ни капли не удивились такому странному человеку, а лишь бросили на него пустые взгляды. «Ещё один отброс Империи», — подумал про себя трактирщик.
Обведя оценивающим взглядом скудную обстановку трактира, таинственный незнакомец скользящей изящной походкой подлетел к старику в плотную и вручил ему 30 бронзовиков. Ледяные мрачные глаза пронизывали Бьёнера насквозь, от чего даже ему стало не по себе. Опомнившись, трактирщик быстро перевёл внимание на монеты.
— И чего ты от меня ждёшь? — недовольно спросил Бьёнер.
Незнакомец промолчал. Он жестом показал цифру три на руке, не издав и звука. Старик продолжал оценивать его скучающим видом, в то время как Прай заметил интересные черты лица в незнакомце: глаза полностью серые, да и кожа вокруг представляла собой слегка каменистую серую кожу.
— Три ночи значит, — разрядил тишину трактирщик. Выхватив жадно монеты, он пробурчал, — Второй этаж, любая комната в вашем распоряжении. Через три дня платите ещё или проваливайте. Лестницу сами найдёте?
В ответ снова тишина. Равнодушно кивнув хозяину, незнакомец также быстро скрылся с глаз, как и появился. Прай проводил его недоуменным взглядом.
— Странный парень. Никогда не видел рас с такой внешностью.
Бьёнер одарил его насмешливой улыбкой.
— Глаза заворожили? — улыбку сменил привычный угрюмый вид, — Плевать. Пока деньги платит, он может быть моим гостем.