Как не в единстве тёмной ночи,
Как не в покое красоты
Век не сыскать царевны очи,
Чувств воздымающей любви.
Как не столпов среди дремучих,
Чувств во плоти, питавших тьмы,
Победой полной над тягучим
Предлогом выстланной любви...
Человек никогда не воспримет доподлинно истину божественной литургии, вследствие превалирования логики ума к обстоятельству своего в нём нахождения. Он попросту не почувствует то, что должен, ибо думал априори о другом.
Вы можете идти в любых одеяниях к Свету, если Ваше намерение основано на чувстве любви к ПЕРВИЧНОМУ; вы можете есть что угодно, ходить с кем-угодно, желать, что выгодно, если ваше чувство от этого не зависит и логика к данному явлению не скреплена корыстной целью эгоцентризма.
Вы можете сколько угодно отождествлять себя с высочайшим, причащаясь, исполнять псевдообряды, продолжая поклоняться вымощенному собственной фантазией божеству, но по уму вы никогда не сможете понять сущность чувства, в т.ч. и того явления, как могла выглядеть любовь, милость и необъятная мудрость Вечного. Именуемая Богом или истиной, представляющей образ велегласного, непреложного, Абсолютного, трансцендентного, но не в том обличии, которое вымостил собственной фантазией человек.
Человек не проймет, как выглядит истинное воочию, потому как прежде слишком много понимал. Посвящая время бессмыслице, а не чувству, созидающему время (!), он искал правду на стороне: в писаниях, суждениях, опираясь на догму ума и апостериорное знание, базирующееся на мышлении и воле форм, созидающихся его непобежденным, или по ныне бунтующим эго-я.
Т.е. руководствовался пережитым опытом, полученным под иллюзорной догмой ума, а не первичным “интуитивным” чувством, о котором ему априори неведомо.
Он даже не осознает, что есть эго, а что есть истинное: от истины, потому как воспринимал мир под эгидой порочных чувств, не позволяющих ему видеть потаенное, но лишь от глаза того поделом не заслуживающего.