В первом полицейском участке мы провели часов 6. После того, как наши данные занесли в систему и оформили, нам сказали, что отвезут в другой участок и посадят в общую камеру ждать суда.
Все ещё не верилось, что это происходит на самом деле. Это впечатление усилилось, когда нас посадили в полицейский микроавтобус с железными скамьями, к которым и пристегнули наши наручники.
Мы все ещё храбрились и переговаривались между собой по русски, что это похоже на какой-нибудь эпизод из “Orange is the new black”. Услышав это, один из полицейских ответил нам на чистейшем русском, что ничего смешного не происходит. Разговорились. Оказалось, что он русский, переехал в Нью Йорк и уже несколько лет работает в полиции. Бывает и так.
Привезли нас в другое место. Смеяться уже не так хотелось. Со всех сторон были просторные камеры. Везде по 7-10 человек. Нас ещё раз досмотрела крупная чернокожая женщина. Собственно, именно в этот момент у меня и пропало ощущение свободного человека. Нас попросили снять все, вплоть до белья. Это было очень унизительно. Ты больше не уникальный и неповторимый, а просто кусок мяса.
Дальше был путь в камеру. В которой мы были единственными белыми. К чему я акцентирую цвет кожи? А к тому, что расизм существует и активно процветает. С нами объективно обращались хуже только из за цвета кожи.
Камера была большая, вдоль двух стен стояли скамьи. У входа располагался туалет, который был огорожен стенками высотой до пояса и только с двух сторон. То есть все находящиеся в камере видели все, что вы там делаете. Но как будто этого было мало, из угла прямо на туалет была направлена видеокамера.