Ивашка «удалый», такъ прозванный за свой удалый нравъ, съ ранняго дѣтства былъ круглый сирота и до самого призыва на службу жилъ по чужимъ людямъ, переходя отъ одного хозяина къ другому.
Но, наконецъ, одинъ зажиточный крестьянинъ, Семенъ Егорычъ, человѣкъ добрый, ласковый, пожалѣлъ парня и взялъ его къ себѣ на воспитаніе.
Ивашкѣ у Семена жилось хорошо; Семенъ такъ полюбилъ его, что цѣнилъ едва ли не дороже своихъ сыновей. Да и какъ было не любить его; парень работящій, не пьющій, не гуляющій, и дѣло всякое въ рукахъ такъ и горитъ.
Но не только одинъ Семенъ любилъ его, а любила и вся деревня за его удалый нравъ. Ну и дѣйствительно же Ивашка былѣ удалъ; не даромъ и прозвище такое получилъ.
Много онъ людей изъ бѣды выручилъ. Только случись у кого какая бѣда, Ивашка первый помощникъ, и дѣло обладитъ такъ, что лучше не надо.
А пѣсни пѣть какой онъ былъ мастеръ! Другого такого во всей округѣ не было. Выйдетъ бывало Ивашка лѣтнимъ вечеркомъ за деревню на крутую горку, сядетъ на травушку муравую и затянетъ свою любимую задушевную пѣсенку.
Мамонька моя родимая
Зачѣмъ на горе меня родила.
....и т. д.
И поетъ себѣ поетъ, словно соловей залетный, и его звонкая, трогающая душу человѣка, пѣсенка далеко несется по зарѣ вечерней. Слушаютъ его пѣсни всѣ добрые люди и наслушаться не могутъ; диву дивятся, откуда только у него такое искусство берется, и невольно вспоминаютъ о его жизненной участи и, жалѣючи его, досыта не наплачутся.
Напоется Ивашка въ волю и, глубоко вздохнувъ, вспоминаетъ о своемъ дѣтствѣ, какъ онъ выросъ среди грубыхъ людей, которые обращались съ нимъ жестоко, зачастую угощая его пощечинами вмѣсто родительской ласки.
При мысли этой на сердцѣ у него становится горько и обидно: обыкновенно вызывается ненависть и презрѣніе къ этимъ жестокимъ людямъ, но не таковъ былъ Ивашка, чтобы ненавидѣть своихъ обидчиковъ, а, напротивъ, обращается со всѣми вѣжливо, съ ласковыми словами, желая всѣмъ своимъ существомъ угодить своему ближнему. Только, бывало, отмахнувшись рукой, скажетъ „Богъ съ ними"!
Однако не долго пришлось жить Ивашкѣ на бѣломъ свѣтѣ.
Дожилъ онъ и до урочныхъ годовъ. Привелъ ему Господь на войнѣ побывать, за вѣру и Царя постоять и помѣриться въ честномъ бою съ супостатами, отстаивая честь и достояніе родины.
На службу ушелъ онъ вмѣстѣ съ младшимъ сыномъ Семена — Василіемъ, съ которымъ и пробылъ до самой смерти, находясь все время осады въ Портъ-Артурѣ.
Какой онъ дома былъ молодецъ, таковымъ и тамъ себя показалъ, такъ разсказываетъ про него его товарищъ:
Кипѣло его сердце: все ему хотѣлось дальше да больше. Бывало, говорилъ онъ мнѣ.
— Эхъ, Вася! Плохіе мы солдаты, коли такъ въ окопахъ сидимъ, себя бережемъ, чтобы не ужалила японская муха. А по моему бы такъ, не ждать ихъ, когда они на насъ будутъ нападать, а намъ впередъ на нихъ идти, вотъ такъ хорошо бы было.
— „Чудакъ ты право, Ваня, вѣдь начальство про то знаетъ,— отвѣчу я ему".
— „Вѣстимо дѣло, что начальство знаетъ, а мнѣ вотъ не терпится. Какъ тебѣ съ жару хочется пить, такъ и мнѣ японца колотить. Эхъ, жалко, что нѣтъ теперь схватки, повозился бы я съ ними“. И приэтомъ самъ даже дрожитъ весь, зубами скрипитъ.
Незадолго до сдачи Портъ-Артура, Ивашкѣ снарядомъ оторвало обѣ ноги по колѣна, и онъ упалъ, истекая кровью. Диву всѣ дались, когда вмѣсто тяжкихъ стоновъ онъ затянулъ унылую, щемяющую сердце пѣсенку. Но голосъ его обрывался и, наконецъ, изъ его обагренныхъ кровію устъ вырвались, ежеминутно стихая, одни слабые стоны.
Но вотъ изъ его мощной груди вырвались послѣднія слова. „Прости, прости, о родина милая!" И въ это же время возлѣ него ударился громадный снарядъ. Съ оглушительнымъ трескомъ разорвался онъ на мелкія части, взрывая землю и засыпая осколками, такъ что отъ Ивашки и слѣда не осталось.
Такъ вотъ и кончилась жизнь нашего удальца.
Портъ-Артуръ былъ сданъ, храбрый гарнизонъ выступилъ изъ города, и его мѣсто заняли японцы, а доблестные защитники очутились въ плѣну.
Но вотъ по немногу нѣкоторые начали возвращаться на родину. Въ числѣ ихъ возвратился и Василій Семеновъ.
Вѣсть о прибывшемъ солдатѣ съ быстротою молніи облетѣла все селеніе.
Побросали крестьяне свои работы и сбѣжались смотрѣть на солдата.
Первыми ихъ словами были вопросы объ Ивашкѣ. И Василій, со слезами на глазахъ, разсказалъ про всю его жизнь и приключенія, какія съ нимъ только случались.
Всѣ слушали съ большимъ вниманіемъ, глубоко сожалѣя о своемъ любимцѣ.
Василій, разсказавши все, заплакалъ, а за нимъ заплакали и всѣ.
Вотъ прошла весна красная, на пролетѣ и лѣто теплое, а на горкѣ, близъ села все тихо: не поетъ никто задушевныхъ пѣсенокъ.
Крестьянинъ Ѳ. П. Овчинниковъ.
[Сельскій Вѣстникъ, 1905, № 61, стр.2]
[Про Василия Семенова:]
Сельскій Вѣстникъ, 1905, № 12
Списокъ нижнихъ чиновъ бывшаго Портъ-Артурскаго гарнизона оставшихся въ плѣну въ Японіи. (Продолженіе). Здоровые:
стр.266 .. 25-го восточно-сибирскаго стрѣлковаго полка: .. Семеновъ Василій
стр.268 .. 27-го восточно-сибирскаго стрѣлковаго полка: .. Семеновъ Василій
Подписаться на канал Новости из царской России
Оглавление статей канала "Новости из царской России"
YouTube "Новости из царской России"