Хотите историю из жизни?
Жил у нас в городе один, скажем так, бизнесмен. Крутой был, в чиновники все метил. Бизнес свой начинал в девяностых и потому точно знал, что жив только от того, что Господь уберег. На церковь жертвовал, к старцам почти каждый месяц – как на работу – ездил, а потом нашел себе духовного учителя. Жила в нашей глуши такая пара бывших хиппи, вроде как Луна да Солнце, а к ним городские тянулись на учение. Многие, кстати, так и вовсе оставались навсегда: строили избы, пахали, сеяли, жили, короче, духовной жизнью вдали от соблазнов. И вот чего наш бизнесмен ни спросит – как Матушка там скажет – так то и случается. Видит она наперед: кто предаст, кто ногу поставит, а к кому за помощью нужно идти.
Все делал, как ему говорили, ну и жил себе спокойно – с охраной, конечно, и днем и ночью, но это уж положение обязывает.
Жена у него была вторая – совсем девчонка. Старший сын от первого брака той новой жены на два года старше был, ревновал отца очень сильно. Вот забеременела жена, поехал Николай к своим хиппи совета просить. А Матушка на него не глядит, говорит «погубит тебя твой сын». Тот ей – «да как же так, мы ведь даже не знаем, сын или дочь!» А она ему «Я тебе все сказала, теперь уходи и не возвращайся».
Уехал Николай, сильно задумался. А это про старшего сына Матушка говорила, про Витю. Он приезжал, вроде как за учением, а сам все намекал, мол, поможете с отцом моим вопрос окончательно порешить, в долгу не останусь. Ну, не важно, Витя как раз тогда за другое присел, а у Николая реально родился мальчик. Николай тогда жену даже из роддома не встретил, водителя отправил. Не могу, говорит, смотреть на этого ребенка, душа не лежит. Два дня не смотрел, на третий напился до чертиков - выкинул малыша прямо в кроватке с балкона. Ну там невысоко было, первый этаж, ножки только пацан поломал. Мать, понятно, в шоке, собрала вещи и уехала к родителям. Потом, конечно вернулась – родители ее мужу и привезли, а ребенка отдали армянам знакомым, они его в Гюмри забрали, имя ему придумали армянское, фамилию свою дали и вообще растили, как своего, любили хромого очень.
Ну да бог с ним, с мальчишкой! Николай потом еще двух дочек нарожал, успокоился, стал заместителем мэра по торговле. Приезжает он как-то на рынок проверять санитарную обстановку. Показали ему там, где огнетушитель, где рукомойник, денег дали, балыка, икры, яблок для дочек. Идет он такой к машине, видит – персики крымские, «Белый Лебедь». Он водителю говорит: «ты прихвати ящик», а продавец такой: «Деньги плати!». Крепко Николай обиделся, говорит «гоните этого молодого дурака, с рынка, другой раз увижу – ноги переломаю!»
Садятся в машину, отъезжают они, видят – за ним тихонько так фура с персиками стартует. Он водителю «давай-ка побыстрее» – фура не отстает. Короче дернулись, задели колесом бордюр, машина на крыше, водитель без царапины, а вот Николай отъехал через лобовое в реанимацию. Неделю пролежал - не выходили. Не пристегивался никогда потому что.
А дальше такое было: водитель фуры, который с персиками, эти персики в больницу принес. Николаю-то уж и не нужно было, а там жена его сидела. Познакомились, разговорились. Через полгода потихоньку стали жить вместе, решили пожениться. Парень все боялся, что родители не примут: невеста старше, да еще с детьми. Но позвал на свадьбу отца, мать, теток – там большая семья была у него.
Те приезжают – как привидение увидели. Отец ни в какую: «не бывать этой свадьбе!». Парень очень расстроился, говорит «люблю – не могу». А мать ему фоточку показывает, где жена его, совсем девчонка в роддоме малыша запеленутого держит. «Ты и есть», говорит, «этот малыш!»
Ну, вообще офигеть! Невесту как откачали – так она вешаться побежала. Отговорили, конечно: дочки же малые, надо растить. Потом, правда, опять повесилась. А парень, который женился – он сын Николая был – в запой ушел. Не просыхал недели две, тоже в больницу попал, ослеп на один глаз почти. Доктор говорит – метиловый спирт, а я так думаю: Бог его наказал.
Потом оклемался, над сестрами опеку оформил, в Гюмри увез, там климат лучше. Приезжает к нам иногда с водителем. За руль с одним-то глазом теперь ему нельзя. Солидный такой - Эдип Хачатурович, Эдик по-нашему.
Вот какая ерунда бывает от суеверия!
