Что такое культ личности?
ИЗ РЕЧИ ПЕРВОГО СЕКРЕТАРЯ ЦК КПСС Н.С. ХРУЩЕВА НА СОВЕЩАНИИ АППАРАТА ЛЕНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО И ГОРОДСКОГО КОМИТЕТОВ КПСС (8 мая 1954 г.)
. . . Я хочу снова продолжить разговор о культе личности и в связи с этим немного покритиковать ваших руководителей. Вчера они мне говорят: «Поедемте, мы Вам покажем стадион». Хорошо. Я поехал. Действительно, стадион у вас замечательный.
На этом стадионе висит огромный портрет товарища Маленкова, портретов других же членов Президиума ЦК там нет.
Что такое культ личности? Это возвеличение одного человека, которому приписывают все существующие и не существующие заслуги. Зачем нам нужно создавать какого-то «бога»? Ведь у нас все государственные вопросы решаются коллегиально. Все члены Президиума ЦК партии в равной степени несут ответственность перед партией и страной. Если вы хотите выделить тов. Маленкова, то это неправильно, потому что и другие члены Президиума также являются достойными руководителями нашего государства, как и товарищ Маленков. Зачем вы начинаете расставлять членов Президиума по полочкам, на сантиметры мерить (аплодисменты), одному, мол, такой-то портрет, а другому — на 5 сантиметров больше. Неправильно это, товарищи. Люди в наших советских условиях завоевывают доверие и уважение партии и народа своей беззаветной преданностью делу коммунизма, неутомимой организаторской работой, умением руководить массами. Я об этом хотел сказать вашим руководителям еще там, на месте, потом, думаю, скажу членам бюро. На активе я не стал говорить об этом, потому что некоторые могли неправильно меня понять. Товарищ Маленков правильно меня поймет. Я приеду в Москву, ему скажу об этом.
Вы знаете, товарищи, что мы это дело осудили. Я на это указывал вам, когда приезжал еще прошлый раз. За это критиковали Андрианова. Ду маю, что пора понять этот вопрос. Я бы вам посоветовал повесить на стадионе портрет Ленина. (Бурные аплодисменты.)
Какой бы величины вы портрет Ленина ни написали, он всегда будет меньше, чем сам Ленин. Я уверен, что ленинградцы одобрят это. (Бурные аплодисменты.) . . .
О Молотове
ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ Н.С. ХРУЩЕВА НА СОБРАНИИ АКТИВА МОСКОВСКОЙ ГОРОДСКОЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ (2 июля 1957 г.)
. . . Я даже такую мелочь расскажу. В 1953 г. после смерти Сталина поехал я в отпуск, отдыхал в Крыму, рядом с Маленковым, Молотов отдыхал в Сочи. Мы часто переговаривались по телефону.
. . .
Идет почта, и сидишь на берегу моря и слушаешь «ВЧ», ты в море прыгнул, а тебя просят к телефону. Я не жалуюсь, раз попал в такое положение, надо нести крест в интересах нашей партии и народа, отрываться нельзя. Побыл я на отдыхе неделю, но не терпится мастеровому. Я позвонил Полянскому — секретарю обкома, сел в машину, чтобы познакомиться с Керчью. Потом приехал на берег моря. Здесь Маленкову говорю: я собираюсь теперь поехать в группу колхозов около Евпатории. Он сказал: я прошу меня с собой взять
. . . . Я умышленно ничего не сказал Маленкову и поехал, чтобы ночевать в Симферополе. Когда он уз нал, что я уехал, он мне позвонил с претензией на то, что я не взял его. Тут я немножко скривил душой: тебя укачивает в дороге, с тобой ездить... я решил поехать один. Тогда Маленков сказал, что он приедет ко мне ночью. И он действительно к утру приехал. Позавтракали вместе. Надо ехать. Когда выехали, дождь пошел, машина пройти не может. Знаешь что, говорю я, Кириченко звонил, пленум проводит, махнем к ним. Мы поехали, я выступил по старой памяти. Вернулись, был в отпуске, никакого опубликования в печати не было. Я звоню Молотову,
это интересно, показывает, кто такое Молотов, — я говорю: как там? Он говорит: на самодура рыбу ловлю. Это хорошее дело, я не хочу обвинять рыболовов, но я не люблю ловить рыбу ни на самодуров, ни на умное орудие, нет привычки. Я ему говорю, что ездил туда-то с тов. Маленковым. Слышу, тон меняется: как так поехал? Я отвечаю: а так, взял и поехал. Нет, нельзя, говорит, у нас решения не было. — Слышишь, дорогой, да я в отпуске.
. . . Нет, говорит, ездить нельзя. Я ему на это ответил, что и ты взял бы из Сочи да и проехал бы в Краснодар, да и людей послушал, да и люди тебя бы послушали. Я считаю, что же здесь плохого. Он ответил, что с этим не со гласен. Тогда я ему сказал, что приедешь из отпуска и ставь этот вопрос на заседании Президиума Ц К, а я там дам объяснение. Я это не вру, я могу Маленкова призвать в свидетели, он не откажется. (В зале смех.) Ведь засох человек, нет потребности внутренней видеть человека, слушать его слова.
В самом деле, я не сельскохозяйственник. Сейчас меня более или менее признают, а я сельским хозяйством никогда не занимался. Отец мой был шахтер, сам — слесарь, работал на заводе, на руднике, но знаете, нужда за ставит, так и сопатого полюбишь. (В зале смех.) Если меня поставили секретарем, я вынужден был заниматься этим делом, я более или менее изучил сельское хозяйство. Где же я учился? В народе, общаясь с народом, учась у народа, а потом мог и сам подсказать полезное дело. Если ты сидишь, где же ты будешь учиться, что тебя по радио или по телевизору обучат? Нет потребности. Вот что такое Молотов. . . . (стр 584-585)
О Сталине
ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ Н.С. ХРУЩЕВА НА СОБРАНИИ АКТИВА МОСКОВСКОЙ ГОРОДСКОЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ (2 июля 1957 г.)
У него (Молотова) еще была одна идея. При жизни Сталина он поднял вопрос о том, что у нас низкая квартплата. Действительно, нигде нет такой низкой квартплаты, как в Советском Союзе. Сталин создал комиссию. Я был в ко миссии, Булганин был, Маленков был в комиссии. Мы эту комиссию оттянули до смерти Сталина. Несколько раз собирались, Яснов знает, Бобровников, по-моему, в комиссии был, Зверев, и мы все дорабатывали этот вопрос. Нельзя поднять квартирную плату рабочим и служащим, потому что это изменит зарплату. Этого делать нельзя.
Я Молотову тогда сказал. Он говорит: «Я предлагал о поднятии заработной платы». Сталин любил так: то, что взять, он сразу брал, а то, что дать, он отложит. Значит, квартирную плату повысит, а заработную плату — это посмотрим. Это мы знаем по сельскому хозяйству. Мы знаем, что такое Сталин. А он опять упомянул об этом: а когда мы вернемся к квартирной плате? Я говорю: подожди, сначала повысим заработную плату, а потом вернемся и к этому. Сейчас, я думаю, мы этот вопрос решили. (Смех, аплодисменты.) Укрупнение строительных организаций. Все москвичи знают, а он говорит — строить не будут. Я не буду повторяться. Каганович — факты. Если о Кагановиче говорить —это подхалим. (Аплодисменты.) Товарищи, вы имейте в виду, у таких людей всегда крайности, когда перед сильным — на брюхе ползает, перед меньшим — он ходит как орел. Вот такой Каганович. Я его знаю. (стр 588-589)