Пустыня. Это удивительное место. Она кажется полностью безжизненной днём, когда под палящим солнцем тут ничего не способно выжить. Температуры тут бывают просто невероятными. На КПП нашего ФОБа градусник в тени допрыгивал до 50.
Северяне просто сходили с ума от жары. Пот катился градом из под касок и по их затуманенным глазам порой казалось, что это вытекает их расплавленный мозг.
Нам, южанам, было легче. Мы привыкшие и четко знали одно правило. В обед - сиеста. Мне, как командиру фаертима пришлось иметь разговор со старшим офицером нашего ФОБа. Не смотря на то, что из всех представителей Содружества нас больше всего, командующий упоротый Текс - австралийский Терминатор. И днем и ночью в каске и бронике. Шутят, что он даже супружеский долг в таком виде выполняет. Круче него только американские боевые плавцы. Мы видели их в кафе в пустыне. Эти монстры были ещё и в гортексовских штанах. Должно быть к вечеру содержимое их трусов можно было подавать с майонезом и петрушкой к столу.
Мы не такие упоротые. Единственным человеком, которого слушают мои соколы являюсь я. Нет, чтоб не подрывать авторитет нашего австралийского командира мы тоже носим каски и броники. В патрулях и на выходных. Но не на ФОБе. И по этому поводу Текс бесится. Но мы южане. Нам на это насрать. У нас вообще свои задачи. И только один авторитетный британский командир.
Текс это тоже знает и его это невероятно раздражает. Ведь под его командованием сейчас даже канадцы. И остальные британцы. Но не мы. Нас четверо и мы сами по себе.
В нашей палатке, которую мы сами привезли с собой, есть холодильник, который мы сами привезли с собой, он питается от генератора, который мы сами привезли с собой. И в сиесту мы пьем холодное домашнее вино и спим, как и пологается южанам.
Однажды наш сон прервали бойцы 6-го иракского пехотного батальона. Так как двое из них наши закадыки, то они прибыли к нам с дружеским визитом. А за одно подкинули нам пакетики с наркотой, чтоб на следующей день нас замело милитари полис.
Но этого так и не случилось.
Ночь в пустыне наступает как-то резко. Солнце до последнего не хочет скатываться с небосвода и прожаривает песок до последнего.
Но как только оно уходит, приходит прохлада.
И именно в этот момент надо смыть с себя дневной пот. Иначе потом будет холодно. А смыть надо обязательно и сменить трусы и футболку. Удивительное дело, но в британской армии трусы у солдат, несущих службу в жарком климате специальные. Они сделаны из специального материала с антибактериальным эффектом. Это значит что ваши бубенчики сохранятся в них дольше и лучше. Но менять белье надо обязательно кажлый день. Ибо футболка, хоть и кулмакс и отводит пот от вашей тушки, не промокая при этом на сквозь. Но подмышки растирает будь здоров. А если у вас хватит ума одеть потом на голое тело броник, то вы получите такие разъеденные солью раны, что придется их лечить.
Обычно это болезнь новичков - растертые в хлам подмышки и задница.
Их легко узнать по характерной походке. Такое впечатление что их всю ночь пользовали в зад и теперь они ходят в раскорячку, подняв руки.
Но мы отвлеклись. Итак. Наступила ночь. Мой фаертим поделился на два и мы заняли южные посты. Я и Рус в юго-восточном окопе, Гарри и Койот в юго-западном. Гарри, кстати, гнида. Должен мне 20 тысяч. Надо было его там ещё пристрелить.
Днём к нам приходили местные. Наш ФОБ находился в утненьком месте, окружённом барханами с единственнным удобным входом и ещё одним неудобным - узкой щелью. Ее наглухо заминировали и затянули колючкой. А потом ещё и обосрали, так как полевые туалеты на нашем ФОБе оборудовали уже позже.
А срались по началу все. Это, как говорится, выходили домашние пирожки и заходил сухпай. Кстати сказать, американский. 8 меню на выбор. Даже для мексиканцев и, прости Господи, веганов. Два блюда, настоящее Нескафе и жвачка Стиморол, которую я триста лет не видел.
Что удобно в нем, так это то, что не надо ничего греть на открытом огне и вскрывать ножом. Все уложено так, что ты просто вливаешь воду в специальный пакет, в котором лежат карбидовые брикеты и закрываешь ЗИП. Две минуты и получаешь горячую еду. Чудо.
Единственный минус всего этого - оно максимально обезвожено. Чтоб дольше хранились. По этому его надо основательно запивать. Если этого не делать, то вы получите два неприятных последствия.
Первым будет обезвоживание и все сопутствующие его прелести.
Вторым сюрпризом станет поход в туалет. Вы будете срать арматурой, нарезать которую придется мощным сжатием сфинктера. Это незабываемо.
Но опять отвлекся.
Так вот. Днём через бархан к нам пришли местные. Их проспали караулы и они влезли к нам с арбой и бараном. Предлогали купить то одно, то другое. Никакие уговоры на них не действовали. Только когда канадский сержант достал гранату и сказал что сейчас всунет ее в жопу барану, местные убрались. Но перед этим их цепкие взгляды зафиксировали всю оборону ФОБа.
Мы поняли, что к нам очень скоро придут гости. Текс взял грузовик и с нашим спецназом укатил принимать гостей на дальних подступах. В начале его было ещё слышно в рации. Он постоянно что-то требовал, указывал и т.д.
Но потом мощность его передатчика перестала добивать до нас и в эфире воцарилась тишина, прерываемая время от времени переговорами караулов.
Настала ночь. Прошло 4-ре долгих часа в окопах. За это время мы вспомнили все анекдоты и шутки. Перетерли все темы. А потом, в свете поднимающейся белой, огромной пустынной луны, я заметил силуэты, бегущие по гребням барханов.
Наш оставшийся офицер дал команду усилить бдительность. Наш окоп уже занимали другие, а мы вышли через КПП в патруль вокруг базы. И выбрали не очень удачное направление.
Мы наткнулись на американцев, рассматривающих немецкий пулемет, стоящий на немецком джипе. Это воистину смертоносное оружие почти не изменилось со времён Второй Мировой.
Обменявшись частотами и с теми и с другими мы двинули неспешно по направлению к ФОБу. И тут началось. Истошный визг в рации донес до нас, что ФОБ атакован и мы должны вернуться. И при этом зайти в тыл врага. Конечно же без вазелина.
На подходах мы атаковали и уничтожили небольшую группу, залегшую на склоне нашего бархана.
Перевалив через него мы увидили, что те самые южные склоны заняты местными и от туда ведётся плотный огонь. Караулы на связь не выходили. Значит их уже не было. Через минуту по нам долбили уже с трёх из четырех барханов. Находящийся в низине ФОБ просто заливали огнем. Очень красиво мелькали в ночи трассеры, постоянно ухали гранатометы, рация исходила истошным визгом Текса. Он где-то все катался на грузовике со спецназом и пытался командовать. Получалось у него это плохо, так как он не видел обстановки. Бойцы метались по лагерю как бараны. Текс требовал вернуть контроль над южными барханами. Сделать это пыталась группка бойцов. Но выбить местных, засевших в наших укреплённых точках было не реально. Бойцы просто падали на песок бархана и скатывались вниз к лагерю.
В ночной темноте было слабо что видно. Но это нам. Местные имели ПНВД и их слабое зеленоватое свечение выдавало место нахождения корректировщиков гранатометного огня. Они наводили остальных лентами трассеров. И пулеметный и гранатометный огонь передвигался по лагерю, заливая как из шланга очаги неорганизованного сопротивления.
В некоторых палатках ещё спали или просыпались бойцы, вернувшиеся с ротации на отдых. Я видел как в одну из палаток, прям в откинутый полог, красиво влетел выстрел из гранатомёта...
Некоторое сопротивление все же удалось организовать. Центральный ДОТ вел круговую оборону. Там засели наиболее старые и опытные ребята, бывавшие в этой пустыне не первый раз. Командовал ими наш британский офицер, Дан или Ден, могу ошибаться.
Так же отстреливались ещё два окопа по краям нашего бархана. Особенно доставалось северо-западному. Его зажимали с трёх сторон. Четвертую с гребня бархана прикрывали мы. Местные очень скоро нас заметили и трассеры стали впиваться в песок рядом с нами. Гранатометный и пулеметный огонь так же перенёсся сюда. Пустыня под нами пока была пустой. Местные ещё не успели обогнуть наш бархан и мы имели место для маневра. Мы просто скатывались до середины бархана и отклонялись левее или правее от точки обстрела.
Текс визжал что нам помощь не нужна и мы справимся сами. Но его уже никто не слушал. Так как свежие частоты имели только мы, то пока мы ещё могли это сделать, мы вызвали немцев и американцев.
6-й иракский батальон не отвечал. Но на некоторых местных я видел подозрительную смесь из старого американского вудланда, который был основной униформой иракцев и гражданской одежды. Прям как будто специально. Чтоб не возможно было идентифицировать.
Да и действовали местные слишком слаженно. Слишком для мирных козлопасов. Но удивляться было особенно некогда. Центральный ДОТ принял на себя главный удар всех калибров местных. Но наши ещё даже огрызались от туда редкими выстрелами. Местные не лезли в открытую, а просто методично заливали его огнем.
По моим прикидкам скоро наш ФОБ должен был быть перемолот в фарш. Сбежать и уцелеть могли только мы. Но мы не бежали, а помогали чем могли гибнущиму оплоту демократии.
Надо сказать, что я тогда был поражен красотой ночного боя. Впечатления останутся у меня на всю жизнь.
Столько грохота и света. Какафония звуков и вспышек. Только на первый взгляд все кажется хаотичным, но если присмотреться, то видна некоторая системность:
Как только нашим удавалось где-то собрать некоторое количество бойцов и организовать оборону, как тут же с барханом из-под зеленоватого свечения ПНВ прилетали трассеры и тут же туда же лупило все, чем располагали местные. Буквально минуту, пока наши не прекращали отстреливаться. Потом единичные постреливания, и опять внизу наращивали плотность огня и их тут заливали сверху. Очагов сопротивления в ФОБе становилось все меньше, местные уже стали открыто перемещаться по бархану. Они спускались вниз, чтобы добить тех, кто ещё огрызался одиночными выстрелами.
Мы ещё слышали в гарнитурах редкие голоса. Еще командовал Дан и визжал из далека Текс. Мы прикидывали как используя момент неожиданности, забрать с собой побольше местных.
Но тут из-за наших спин вжарили пулеметы немцев. Их пулеметы были все теме же газонокосилкам Гитлера, что и во Вторую мировую.
Немцы не стали изобретать велосипед и используют немного доработанный машингвер до сих пор. В работе он страшен и прекрасен одновременно.
Он даёт такой ураган огня, что буквально сметает все на своем пути. В том числе и местных. К нему добавились ещё и характерные выстрели немецких Г-36. Но и машингвера было достаточно и он был великолепен.
Корректировщики местных опять засветились зелёным, но на этот слабый свет, полетели, словно мотылки, маленькие и злые пули немецкого пулемета.
Да, местные опомнились от первого шока и уже в сторону пулемета заухали гранатометы.
Но машингвер уже жарил по ним с другого места. Немцы очень оперативно меняли позицию.
И с другой стороны по ним защелкали эмки американцев. Это был переломный момент, и мы решили рвануть к нашему центральному ДОТ который всё ещё осаживали местные, успевшие сбежать вниз.
В этот момент я услышал стремительно приближающееся вжииик и что-то ударило в мою каску.
До этого в мою каску уже прилетал жук-хохотун. Так называли здорового черно-белого жука. По легенде, если перевернуть его на спину и чесать кончиком ножа пузо, то он будет хохотать. Так делали все новички, а старики ржали над ними.
И вот однажды ночью я услышал приближающееся вжууук и в каску прилетело.
Я думал это снайпер. Залёг. Ощупал каску, и снял с нее этого самого хохотуна, застрявшего в сетке.
В этот раз вжууук был другой и удар гораздо сильнее. На столько сильный, что я упал и все померкло. Но перед этим я успел почувствовать ещё пару ударов в бронепластины...
Ночь в пустыне это время жизни. С ночным холодном из песка вылезают жуки, пауки, ящерицы и змеи. Все они стремятся сожрать того, кто меньше себя в размерах и не быть сожраным тварью покрупнее.
И в эту ночь все так же повторилось. Жизнь течет своими чередом. И мы - люди ней далеко не на первом месте...