Осенний вечер резко занавесил офисное окно черной плотной шторой. Надя взглянула на часы. Маленькая стрелка подползла к 10 вечера.
«Опять засиделась, балда! – разозлилась на себя девушка. Она совсем недавно переехала в новый микрорайон Живица. Дорога теперь занимала в два раза больше времени, но зато у Нади теперь была пусть и маленькая, зато своя светлая и уютная квартира. Неделю назад на автобусной остановке к Наде прибился кот. Он был тощий и несчастный, а у Нади был кров и тепло где она была хозяйкой. «Теперь будет кому встречать меня по вечерам, - подумала Надя, - запихивая кота под мышку». Так их стало двое: Надя и Афоня.
Девушка потянулась, расправляя затекшие плечи и улыбнулась мыслям о мурчащем клубке, что наверняка давно поджидает её у двери. Надо было торопиться из холодного неона офиса в октябрьскую хмарь. Днём новый район, где жила Надя смотрелся ярким и приветливым, а вечерами становился мрачным, тёмным и запутанным лабиринтом. Большинство жильцов еще не заселились и оконные глазницы оставались спящими. Надя никак не могла привыкнуть и постоянно путалась в одинаковых аккуратных коробочках огромного жилого массива. Один раз, почти как в «Иронии», чуть не вломилась в чужую квартиру.
Остановка продрогла, осень зло сыпала редким прохожим в лицо колючие щепоти дождя. Старый, грустный троллейбус не спеша подполз к остановке и Надя устало опустилась на свободное сиденье рядом с женщиной, погруженной в чтение какой-то районной газеты. «Монстр вышел на охоту» - выкрикивал со страницы заголовок. Поневоле Надя нырнула в торопливые газетные строчки. «Нападает в тёмное время суток….очень осторожен, не оставляет улик…5 жертв… просим всех, кто что-то знает… - страшные слова заглатывались кусками – предположительный портрет преступника». Черным пятном на странице пластался фоторобот. Черная челка на глаза, черная куртка с высоким воротом. Девушка испуганно вскинула голову. Не стоило читать эту гадость по дороге в Живицу, да еще и в тёмное время суток. И вдруг неприятное, вязкое, инстинктивное чувство опасности стукнулось в груди. Из дальнего, слабо освещенного угла Надю пристально разглядывал высокий сутулый мужчина. Нижняя половина его лица пряталась под высоко поднятым воротником тёмной куртки. Он не отводил взгляда и щурился, словно пытался что-то разглядеть в Надином лице. Ладошки у девушки сделались ледяными и мигом вспотели. Троллейбус медленно подползал к безлюдной Живице и ей надо было выходить в безлюдную громадину строящегося района.
«Только бы не вышел, только бы не вышел, - мысленно молила девушка». Она нарочно задержалась в троллейбусе и сделала рывок в уже закрывающиеся двери. У остановки разлилась глубокая лужа и девушка не имела возможности оглянуться сразу. Миновав лужу несколькими неловкими прыжками, она кинула взгляд через плечо и похолодела. Незнакомец тоже выпрыгивал из троллейбуса. Не помня себя от страха Надя со всех ног рванулась к своему дому, до которого было около 800 метров. Бегать по октябрьской жиже нового микрорайона да еще на каблуках – и не самый скоростной вид передвижения. Частые тяжелые мужские шаги неотступно вторили Надиным. Поворот, поворот, «Господи, хоть бы не заблудиться! – молилась, задыхаясь девушка». И вот он, дом, точно, это он, уже успевший стать родным подъезд. «Если меня убьют, что же с Афоней будет? – метались Надины мысли». Рывок двери, 4 ступени вверх, теперь лифт, на 10 этаж быстро ведь не убежать! Скорее-скорее! Но кнопка лифта не реагировала на судорожные удары девичьей ладошки. Новостройка, лифт постоянно ломался. Сделал он это и в тот вечер…
Преследователь тяжело дышал в метре от сжавшейся Нади. Черная мокрая челка падала на лоб, тёмные глаза, черный ворот куртки. «Это конец!» – Надя сползла по стене на пол.
-Девушка, вы уж меня простите, напугал наверное! Я недавно переехал в этот район и постоянно путаюсь в домах. 4 раза приходил не к себе. А вас я несколько раз видел, мы же с вами соседи, я на седьмом этаже живу. Я подумал, вдруг вы тут уже хорошо ориентируетесь, и решил за вами пойти. А вы так улепётывали, что я даже не успел ничего сказать…. Ой, вы плачете? – смущенно топтался на месте парень, протягивая Наде теплую ладонь.
- Я не от вас улепётывала, а от маньяка, начиталась у тётки в троллейбусе – трясясь от хохота простонала Надя.
Так их стало трое: Надя, Афоня и Павел.