В продолжение XLVI
Из моей детской поэмы СИЯЙ:
Чадо, здравствуй,
Не рыча, снова ведаю тебе,
Как заметил сгоряча,
Всей словесности борьбе,
Объяснил, как мог, родному
Я родителю сему,
Твоему, как смел чудному
Тебе жить не во мечту.
И чего глупа ленивость,
Чья безмерно влюблена
В его нрав скупой на милость
Быть должна твоя вина?
Его мира неведение
В Абсолютность бытия,
И его к нему неверия
В чадо славное, тебя?[1]
[1] Читай до тех пор, пока не осознаешь, что ребёнок и Вселенная на ранних этапах взросления единый организм.
Я всей силою хотел,
Чтоб сих строк ты внять сумел!
Всё поняв верно́ при этом,
Зная прежде, что запретом:
Петь мечтой, любви куплетом, –
Мир волнуя пируэтом
Грации жестом удалой,
Вечной юности былой, –
Было вовсе не имел.
То лишь взрослого удел
Быть заложником ума,
Мысли чьи – тьмы кутерьма….