Мелькнувший в его глазах призрак дикой надежды говорил сам за себя: бесполезно делать вид, что всё в порядке, подумаешь, мир катится в пропасть.
— А как мы сможем рассчитать нейтрализующее воздействие на этого горе-деятеля без технического отдела? Мишу Меченого ведь лучшие аналитики подняли, сам говорил, — не могла не возразить по существу, хотя мне очень понравилось, как он весь вдруг встряхнулся, и сразу же отчётливо проступил потускневший образ прежнего Каринского — легенды операторов альтернативных миров и кумира тех наивных девочек-идеалисток, какой я сама была ещё лет сорок назад.
А Каринский реально загорелся идеей спасти Союз и то, во что он должен был превратиться в «правильном» будущем. Да, мы не могли туда вернуться, но почему бы не исправить всё прямо здесь?
— Просто нейтрализовать Меченого теперь не получится, конечно, всё зашло слишком далеко, — Гена вошёл в раж, — но мы же можем попробовать что-то сделать! Или ты хочешь молча наблюдать, прекрасно зная, как всё будет?
— Про молча я ничего не говорила, заметь, — и налила ему из кастрюли ещё тарелку горячего борща, он всегда лучше соображал, если кормить в процессе течения мысли.
— Смотри, то, что мы можем влиять на кого угодно — это факт. Весь вопрос в том, что конкретно изменить, чтобы не стало ещё хуже. Но неужели не сможем разобраться? Как следует всё продумать?
— Я оригинальную историю всё ещё помню на зубок, конечно, но здесь уже пошло не в ту степь, — деятельный Каринский нравился мне гораздо больше рефлексирующего, так что смело раскачивала лодку, — и, сам знаешь, многое решается за закрытыми дверями, как будем отслеживать? Данных-то нет.
На самом деле, это не такая уж и проблема.
Очень странный зомби-апокалипсис в Подмосковье "Богатые тоже зомби"
В последние несколько десятилетий я выглядела, как только что окончившая ВУЗ длинноногая фея с полудетским выражением огромных серых глаз — трудно предположить, что в сём милом создании кроется довольно жёсткий персонаж с богатым опытом манипуляции. Внешность обманчива, увы им и ах.
Может быть, начинающая журналистка с протекцией от главного редактора издательства? Или перспективная аспирантка в сфере международной дипломатии? А хоть бы и личный секретарь-референт? Вариантов проникнуть в высшие сферы и остаться почти незамеченной очень много.
Мы боялись действовать наобум и следующие несколько лет аккуратно создавали свою собственную сеть — люди всё-таки ужасно болтливы, не перестаю удивляться. Очень часто даже не нужно было использовать специальное внушение, они и сами отрабатывали, как надо.
Пружина будущего развала страны всё сильнее и сильнее сжималась, а мы потихоньку выстраивали план сброса со счетов лишних фигур и идей.
В последние месяцы толком и не бывали дома, а всё свободное время тратили на бурные обсуждения текущей повестки. Кухня любимой мансарды на Новом Арбате превратилась в самый настоящий штаб сопротивления.
Однажды даже решили, что действительно близки к цели. Пасьянс из самых влиятельных карт просто обязан был сложится!
Но не учли другого — обычные люди в Союзе почти поголовно позволили себя одурачить. Где мы были, когда это случилось?