Демократия - это самоорганизация. Ее нельзя разрешить сверху. Она растет снизу: из крестьянской общины, церковного прихода, ремесленного цеха и профсоюза. Сверху можно все это задавить, но чаще люди сами отказываются от своих прав. Побудительный мотив - не страх, а тупое ленивое безразличие. Зачем тащиться на собрание? Зачем вникать и брать на себя ответственность? Начальству виднее, как нам жить.
В порядке альтернативы - уголок демократии, который случайно возник под прозаичной вывеской “ТСЖ “Рублевское шоссе 18 - 1”. ТСЖ - Товарищество Собственников Жилья. А Рублевка совсем не та, про которую анекдоты из жизни паразитов. Обычная многоэтажная застройка ближе к метро, 12-подъездный дом, кое-как возведенный на закате СССР для бесквартирных офицеров. Сейчас под окна его обитателям еще вперли эстакаду (чтобы не путали свою простонародную Рублевку с настоящей, элитной). Но это внешнее - со стороны шоссе. А когда со двора заходишь в подъезд, возникает ощущение, что попал в банк или в дорогую платную клинику, только там цветы могут оказаться пластмассовыми, а здесь безупречно живые.
“Борьба жизни с черт знает чем” (копирайт: Б. Гребенщиков) началась 10 лет назад с большой государственной аферы. Помните в конце правления Ю.М. Лужкова кампанию по организации фальшивых ТСЖ? Люди вдруг узнают, что они, оказывается, сами выразили желание оплачивать коммуналку через дополнительного посредника. Большинство подобных “Рогов и копыт” с приходом С.С. Собянина (надо отдать ему должное) было ликвидировано тем же административным порядком. А здесь жители подумали: не использовать ли форму товарищества, раз уж она юридически зафиксирована, чтобы действительно взять дом в собственные руки? 2314 собственных рук у руля - конечно, абстракция, в реальности должен был появиться кто-то конкретный, кто разбирается в коммунальном хозяйстве. Везение Рублевки, 18 -1, - что там жила инженер-строитель Лилия Павловна Пасечник. Также ей - по собственному признанию - пригодились навыки общественной работы, благодаря которым удавалось созывать соседей на собрание: кто пробовал это сделать в многоквартирном доме, оценит положительный результат. Вот ее и выбрали настоящим (не фиктивным) председателем правления ТСЖ, каковые обязанности она первые 6 лет выполняла на общественных началах (везение № 3 - альтруизм).
Сейчас ТСЖ - небольшой комбинат коммунального обслуживания, выполняющий любые работы, какие могут понадобиться членам товарищества, включая собственную аварийную службу и бухгалтера, который считает в пользу жильцов (а не наоборот). Все значимые решения принимает собрание (почти как в Афинах при Перикле), ТСЖ само следит (с помощью приборов учета) за расходованием воды (чтобы потом десятки вытекших из дырявой трубы кубометров не перекладывались на жильцов), за состоянием подвалов, за сдачей помещений, чтобы там не устраивали “хостелы” для гастарбайтеров. Программа на нынешний год: оформить права на землю рядом с домом, завести собственного дворника (который будет выполнять решения собрания, а не капризы проезжего начальства) и закрыть территорию для постороннего автотранспорта. Смысл не только в том, чтобы превратить двор в райский сад. Желательно не допустить его использования в качестве дублера Рублевского шоссе, что может последовать за открытием вышеупомянутой эстакады.
При этом в городе существует множество контор, теоретически призванных помогать самоуправлению. И они не сидят сложа руки. Мешают, как могут. История ТСЖ “Рублевское шоссе 18 - 1” - это непрерывная вереница судов. Не буду утомлять читателя перечислением бюрократических инстанций, скажу только, что одна из них с эпилептоидно вязким упорством препятствовала обустройству подвала, другая проявила неожиданную прыть в изъятии помещения, где располагался офис товарищества. Зачем богатейшему департаменту городского имущества Москвы вдруг понадобились эти 45 метров - Бог весть, их невозможно ни сдать под магазин (вход через обычный подъезд), ни перерегистрировать под жилье. А если не корысть, то что? Инстинктивная ненависть ко всему живому - та же, которая побуждает сбривать под корень весенние цветы? Фарсовая тяжба грозит дойти до Верховного Суда.
Еще в 70-е годы автор этих строк спорил с участниками коммунарского движения по поводу локальных социальных экспериментов: можно ли построить коммуну для узкого круга, не обращая внимания на то, что происходит в стране? Нет, нельзя.
Однако другого пути, кроме самоорганизации, история все равно не предлагает. В Смуту XVII века, когда должностные патриоты либо прятались, либо продавались “наияснейшему великому государю Жигимонту, королю польскому”, страну спасла нижегородская земская изба. Предкам, конечно, было легче организоваться, потому что у них места жительства и работы совпадали. Не питаю особых иллюзий и даже не могу рекомендовать кому-то другому рублевский опыт (поскольку он базируется на маловероятном стечении обстоятельств). Но если есть у России какие-то перспективы, они связаны не с новыми составами старого правительства и не с депутатами, голосующими по команде, а с такими людьми, как Лилия Павловна.
Илья Смирнов, историк