Несмотря на запуски новых ракет-носителей и разработки программ по освоению космоса, мы все еще далеки от понимания даже его обозримой части.
Какой бы смелой и необычной ни была научная фантастика, она всегда слишком человечна по своей сути. Не важно, насколько экзотична местность или научные концепции, в итоге жанр все равно сосредотачивается на человеческом (или человекоподобном) взаимодействии, людских проблемах, испытаниях и слабостях. Это то, на что мы реагируем и что можем понять. Главная сложность — увязать историю с человеческими эмоциями, измерениями и временем, одновременно пытаясь передать невероятные масштабы Вселенной.
Размеры Вселенной никогда не перестают удивлять. Мы говорим, что ее обозримая часть простирается на десятки миллиардов световых лет, но наш единственный шанс осознать это — разбить материю на части, начав с собственного понимания размеров Земли. Непрерывный полет из Дубая в Сан-Франциско покрывает расстояние почти в 13 тысяч километров — чуть больше половины радиуса планеты. Солнце — намного больше: его диаметр превышает земной более чем в 100 раз. Расстояние от Земли до Солнца примерно в 100 раз больше — около 160 миллионов километров. Это расстояние — фундаментальная величина в астрономии, известная как астрономическая единица, или а. е. Космический аппарат «Вояджер-1», запущенный в 1977 году и летящий со скоростью почти 18 км/с, сейчас находится в 137 а.е. от Солнца.
Звезды расположены еще дальше. Самая близкая — проксима Центавра — находится примерно в 270 тысячах а.е., или 4,25 светового года от нас. Чтобы заполнить пространство между нашей звездой и проксимой Центавра, пришлось бы выстроить в ряд 30 миллионов Солнц. Вогоны из «Автостопом по Галактике» Дугласа Адамса были крайне удивлены, что люди не прибыли в систему проксимы Центавра, чтобы прочесть уведомление об уничтожении Земли. Шутка в том, насколько невероятно огромно это расстояние.
Четыре световых года — среднее расстояние между звездами Млечного Пути, среди которых — Солнце. Это очень много пустого пространства! В Млечном Пути диаметром около 100 тысяч световых лет находится примерно 300 миллиардов звезд. Одним из самых волнительных открытий за последние 20 лет стало то, что Солнце — далеко не единственная звезда со своей свитой планет. Так, данные свидетельствуют, что вокруг большинства солнцеподобных звезд Млечного Пути вращаются планеты, многие из которых находятся на таком расстоянии от своих звезд и имеют такие размеры, которые в совокупности могут быть благоприятны для жизни, какой мы ее знаем.
Тем не менее путешествие к этим планетам — другой вопрос. Если бы «Вояджер-1» летел по направлению к проксиме Центавра, он бы долетел до нее через 75 тысяч лет. Писатели-фантасты применяют разные приемы для преодоления таких межзвездных расстояний: к примеру, герои находятся в анабиозе во время длительных перелетов или путешествуют на скорости, близкой к скорости света. Или же они добавляют в свои произведения варп-двигатели, кротовые норы и другие пока еще нераскрытые феномены.
Когда астрономы провели первые точные измерения нашей Галактики сто лет назад, они были потрясены размерами обозначенной Вселенной. Поначалу ученые скептически отнеслись к тому, что так называемые спиральные туманности на снимках неба на самом деле являются «островными вселенными» — структурами размером с Млечный Путь, но на огромных расстояниях от нас. И хотя сюжет большинства научно-фантастических рассказов разворачивается в пределах нашей Галактики, множество астрономических открытий последних 100 лет сосредоточено на том, насколько Вселенная больше человеческого понимания. Наш ближайший галактический сосед находится почти в двух миллионах световых лет от нас, а свет большинства далеких галактик, который могут видеть телескопы, путешествовал до Земли в течение почти всего существования Вселенной — примерно 13 миллиардов лет.
В 1920-х мы узнали, что Вселенная непрерывно расширялась со времен Большого взрыва. Но примерно 20 лет назад астрономы обнаружили, что это расширение ускоряется за счет силы, чью физическую природу мы не понимаем и которую окрестили темной энергией. Она воздействует на временные и пространственные масштабы космоса в целом: и как уместить эту концепцию в художественное произведение?
История на этом не останавливается. Мы не можем видеть галактики из тех частей Вселенной, свет которых до нас еще не успел дойти с момента Большого взрыва. Что находится за пределами обозримой Вселенной? Наши простейшие космологические модели предполагают, что она постоянна в своих свойствах даже в самых крупных масштабах и простирается до бесконечности. Одна из гипотез гласит, что Большой взрыв, породивший Вселенную, — всего лишь один из множества (возможно, бесконечного) таких взрывов, а мультивселенная, образовавшаяся в результате, имеет размеры, осознать которые мы не можем.
Американский астроном Нил Деграсс Тайсон однажды сказал: «Вселенная не обязана быть понятной». Точно так же и ее чудеса не обязаны облегчать работу писателям-фантастам, для того, чтобы те о них рассказали. По большей части Вселенная — это пустое пространство, и расстояния между звездами в галактиках и между ними непостижимо велики для землян. Попытка охватить истинные масштабы Вселенной и связать их с человеческими эмоциями — далеко не легкая задача для любого автора. Олаф Стэплдон попытался сделать это в романе «Создатель звезд», наделив звезды, туманности и космос в целом сознанием.
И хотя мы принимаем наш ничтожный размер по сравнению с космосом, наш мозг лишь до определенной степени может осознать, насколько велика Вселенная. Это вселяет надежду. Как сказал астробиолог Калеб Шарф из Колумбийского университета: «В конечном мире космическая перспектива — это не роскошь, а необходимость». Настоящее испытание — как для астрономов, так и для писателей — донести эту мысль до общественности.
Источник: naked-science.ru