Я начал нашу беседу с вопроса о том, как она провела день, она даже не стала интересоваться моим времяпрепровождением. Ведь мы оба знали, что кроме как про похождения по игорным заведениям, мне рассказывать особо нечего. Был ли я хорошим собеседником? Пожалуй, да. Начиная с обычных вопросов о проведенном времени суток, я всегда мог перейти на любые другие темы, связанные с чем угодно, с какой угодно человеческой, животной или любой другой деятельностью.
- Как твой отец? – спросила Лидия
- Все также, – пробурчал я.
Мой отец не знал об академическом отпуске. Не знал и о том, что я трачу его деньги не на съем квартиры и плату за институт, а просаживаю все на собачьих бегах и в казино. Меня перевели на бюджетное место после первого семестра в университете. Отчислили несколько ребят с курса - вроде они напились до чертиков и пытались изнасиловать декана факультета, и да, он был мужчиной. Волей-неволей место освободилось. У меня была отличная успеваемость, в большинстве своем не столько за усилия, сколько за подвешенный язык.
- Даниель, ты меня слушаешь? – сказала Лидия.
Но я не слушал. Ах да, забыл сказать, меня зовут – Даниель. В тот момент я почему-то думал об одной девчонке с моего потока, она мне запомнилась отличительной эрудированностью. Звали ее вроде Маргарет. Вспоминая о ней, меня снова клонило в депрессию. Но тут хлесткая пощечина от Лидии вернула меня обратно из мира грез в насущную, злободневную реальность.
– Даниель, мать твою, почему ты не отвечаешь и игнорируешь меня? Что с тобой такое? Ты даже не заметил, что я отсрочила квартплату еще на месяц и… И надела новую юбку за которую между прочем отвалила чуть ли не две сотни долларов!!
Я поднял свой, пронизывающий насквозь взгляд ненависти, на нее. Она замерла. По ее взгляду было понятно, что она растерянна и, должно быть, винит себя за необдуманные действия.
- Приятного вечера, – ответил я пренебрежительным, холодным , бросающим в дрожь голосом.
- Куда же ты, Даниель? Я же... – донесся голос из-за находившейся в нескольких метрах от меня двери.
Нет, я не побрел шататься по ночному городу, я закрылся у себя и начал перебирать письма от кредитора, каждое из которых было всего лишь очередной попыткой психологического воздействия на меня. "Кусок дерьма, мой отец раскроит тебе череп в трех местах и положит в качестве кубка для вина, в гроб убийцы Кеннеди".
