Автор: Василий Зайцев
Когда заходит речь о политике в РФ постсоветского периода, на ум неизменно приходят два выражения, два ярких и неотвязных образа: «борьба нанайских мальчиков» и «поиски черной кошки в темной комнате». Особенно, когда там ее нет, верно.
Казалось бы, если верить певцам демократии и либерализма, в девяностых годах Россия пережила настоящий политический бум, словно бы прорвало многолетнюю тоталитарную плотину, и живительным потоком хлынули партии, движения, политические споры, все заклокотало и забурлило, все стали за кого-то голосовать и сами избираться, продвигать в массы бесконечное разнообразие самых разных идеологий. Что ж, в какой-то момент, пожалуй, это было похоже на правду. Только вот продолжалась эта благостная картина до обидного недолго — года два-три. Быть может, с конца восьмидесятых до печально знаменитого девяносто третьего года. Да и то, очень странным оказалось это политическое половодье и плюрализм мнений, о котором так любил поговорить последний генсек, оставшийся в народной памяти под почти блатными кличками «Горбач» и «Меченый».
К примеру, означенное половодье безжалостно смыло на обочину политической жизни всех, кто осмелился не разделить либеральные догматы тогдашних властителей дум. Противники и даже просто осторожные критики избранного рыночного курса были заклеймены «сталинистами», «консерваторами», а то и «фашистами», с которыми любой здравомыслящий человек побрезгует находиться рядом. Все декларируемое многообразие удивительным образом оказалось яростно и шумно антисоветским и антикоммунистическим, часто вызывающе и крикливо русофобским, помешанным на сказках о капиталистическом рае и свято уверенным в том, что ради вхождения в этот рай можно и даже нужно обрушить в нищету и безысходность десятки миллионов. Богоугодное это дело, если, конечно, почитать за бога золотого тельца.
Фразы-приметы того времени: «Жить будем плохо, но недолго» и «Ну вымрут миллионов тридцать, чего о них беспокоиться? Они не вписались в рынок», прекрасно отражают умонастроение пришедших к власти прекраснодушных борцов за права человека и свободы. Но, как бы то ни было, именно тогда и началась пресловутая «борьба нанайских мальчиков», когда на легальном политическом поле стали бороться только «рукопожатные» и одобряемые свыше силы. Все неудобные, «маргиналы», «сталинисты» и «фашисты», «красно-коричневые» оказались в гетто, откуда иногда подавали голос с помощью запрещенных газет и митингов, регулярно кроваво разгоняемых милицией. То есть власть и оппозиция, представленная на экранах телевизоров и в СМИ, по большому счету перестали сущностно отличаться друг от друга еще в девяностых годах.
Вся «борьба» свелась к тому, приватизировать ли все сразу или по частям, сразу сделать всех рабочих нищими, или группами, воровать открыто и нагло, или скромно, краснея и смущаясь, как Альхен из «12 стульев». Вопрос о том, что, может, воровать и грабить свою страну и народ вообще как-то не хорошо, не ставился абсолютно, оставшись прерогативой «маргиналов», несистемной оппозиции, с которой не считались ни тогда, ни сейчас.
Апофеозом «демократии» стали, без сомнения, расстрел Белого дома, принятие вслед за этим Конституции, за которую, по сути, никто не голосовал, и выдающиеся по накалу маразма и уровню использования политтехнологий выборы 1996 года, когда Геннадий Зюганов практически передал голоса КПРФ в пользу Ельцина в обмен на право избавиться от статуса маргинала и примкнуть к когорте системной, конструктивной, уважаемой, да что там, практически придворной оппозиции. Называя вещи своими именами, пробраться к кормушке и занять там более или менее удобное место. Пробрался, занял, устроился с максимальным комфортом, и с тех пор вальяжно высказывает иногда претензии, пороча с каждым днем все больше имя своей партии и предавая рядовых активистов, многие из которых еще верят, что могут на что-то повлиять, надо лишь чуть-чуть подождать и поднажать.
Собственно, чем-то подобным занимаются и прочие «конструктивные», сидящие в Госдуме. У каждого своя роль, зазубренная годами бесконечного повторения и надоевшая до тошноты. Как поется в песне московской группы «Moscow Death Brigade», «каждому сегменту потребителей — свои кумиры»: радеешь за коммунистическую идею — вот тебе Зюганов и его КПРФ. И ничего, что у вождей партии солидные доходы, дорогие машины, что капитализм и частную собственность они давно не отрицают, зато они же в Думе, а значит на следующих выборах непременно, во что бы то ни стало, честно-честно, добьются, выпросят у нехороших буржуев победу, а великий кормчий Геннадий Андреевич станет президентом к вящей радости всего электората.
Устал от кумача и бюстов Ленина-Сталина еще в годы «проклятого совка», желаешь чего-нибудь поострее, с перчинкой и душком великорусского национализма? В кремлевском меню есть блюдо и для тебя — ЛДПР. Правда, и Владимир Вольфович уже подустал, не брызжет уже тем красноречием и эмоциями, что раньше, да и решительно не понятно, чем же таким значительным идеология ЛДПР отличается от идеологии правящей партии (да и есть ли она вообще у них всех – идеология?), но для возжаждавшего великодержавной риторики обывателя и так сойдет.
Чувствуешь в себе зуд реформаторства и умеренной «левизны» — добро пожаловать в «Справедливую Россию». Болит душа за малый бизнес и средний класс — СПС в девяностых, а чуть позже «Яблоко» и Навальный с Каспаровым. Выбирай, что душе угодно. На экранах телевизоров мы видим ожесточенную борьбу власти и «либеральной оппозиции», а на самом деле это же катается в пыли актер, одетый в костюм, и изо всех сил изображает борьбу нанайских мальчиков. И правда: а чего им, власти и оппозиции, делить? Замечу, что речь идет о той оппозиции, которую нам усиленно продают за таковую: белоленточников, либералов, навальных, собчак, немцовых и прочих. В чем их различие? Во взглядах на экономику? Нет, конечно: и Кремль, и его противники выступают за рыночную экономику, частную собственность, ни о какой национализации или пересмотре итогов приватизации и речи не ведется. Тут у них просто идиллическое согласие. А может, водораздел проходит по линии отношения к советскому прошлому? Но и тут не найдешь ни одного противоречия: что власть, что ее раскрученные противники дружно льют грязь на большевиков и революцию, видя в семидесяти годах Советской власти страшную черную дыру, поглотившую часть российской истории.
Кто-то скажет об имперской риторике Кремля, о «реабилитации» Сталина, но это же просто смешно, честно. Ну какая там имперская риторика?.. Впрочем, об этом чуть ниже, а что касается Сталина, то вы посмотрите повнимательнее, как протекает эта «реабилитация». На вооружение берутся и рекламируются те стороны Сталина и периода его правления, которые выгодны правящей клике и не более того. Для кремлевских пиарщиков Сталин – эффективный менеджер, жесткий руководитель, в лучшем случае – собиратель русских земель, но все то, что составляет истинную сущность Сталина и «сталинизма», — а это построение социалистического общества, беспощадная борьба с коррупцией и привилегиями, создание могучей промышленности и сельского хозяйства на основе плановой экономики, преданность идеям Ленина — все это аккуратно и ненавязчиво выносится за скобки. В итоге происходит реабилитация не реального Иосифа Виссарионовича Сталина, а какого-то картонного чучела, наспех вырезанного и раскрашенного путинскими политтехнологами. Так что и тут мимо.
За что же тогда борются «нанайские мальчики»? Ответ напрашивается один: за власть, за то самое место у кормушки, наполняемой из нефтяной и газовой трубы. Грызутся, скалятся друг на друга и даже иногда могут укусить, но по сути все они связаны в один клубок, все эти олигархи и политики девяностых и «силовики» двухтысячных. И, крутясь в этом клубке, периодически хватают зубами за ляжку соседа, а иногда и самого себя. Такая вот неразбериха. И тут самое время вспомнить про поиски черной кошки. Я это к тому, что вообще бесполезно искать в современной России какую-либо политику, борьбу идеологий и тому подобные вещи из героического двадцатого века. Их просто нет, по крайней мере, в публичном доступе.
Все те силы, которые действительно имеют принципиально отличную от либеральной и капиталистической точку зрения, радикально зачищаются. Нет, массовых репрессий и расстрелов пока нет (тьфу-тьфу-тьфу), да это и не нужно, ведь созданы такие условия, что ты можешь говорить что угодно, вот только, как заметил писатель Захар Прилепин, власть это совершенно не волнует. И окружающих тоже не волнует, потому что есть двести сортов колбасы и айфоны, а если кто-то не может себе позволить это изобилие и прелести буржуазного потребления, то он, наверное, неудачник и плохо работает. Так сказали по телевизору, написали «эксперты» в интернете и «властители дум» в глянцевых журналах.
И все, черной кошки в темной комнате нет, а есть огромная бетонная стена, по сравнению с которой Великая китайская – жалкая пародия. Эта вот стена находится между реальной политикой и жизнью и тем серым, гальванизированным монстром-зомби, который дергается на экранах телевизоров, роняя куски гниющей плоти. Нет политики в РФ, вообще нет. Нет никаких «башен Кремля», ни либеральной, ни патриотической, ни имперской, и бесполезно их искать или выдумывать, как хитрый план одного небезызвестного человека. И просчитывать многоходовочки тоже нет смысла по той же самой причине. Политики в России нет, потому что правящие страной люди вообще не мыслят в политических категориях.
В связи с бойней на Донбассе многие мучаются вопросом: предал ли Путин Россию, «слил» ли Новороссию?
Успокойтесь, граждане, и расходитесь по домам: об этом никто даже не думает там, за красными стенами Кремля. Для них нет никакой России, нет никакого народа и национальных интересов, они рассуждают не как политики и властители, а как бизнесмены, банальные торгаши. Логика и образ мыслей современных правителей страны ничем не отличается от логики и стремлений мелкого ларечника, переживающего о конкуренции с соседом и боящегося, чтобы рядом не открыли супермаркет, который сожрет все заработанное непосильным трудом. Российская власть, чиновники, олигархи, белоленточная оппозиция не исповедуют никакой идеологии, им нет дела до интересов России или США, их разборки (именно разборки, это очень верный термин, как у бандюков в девяностые) — это конкуренция бизнес-группировок за барыши и сферы влияния. Флаги для них — это замена брендов и эмблем корпораций. Для Путина не существует государство Россия с тысячелетней историей, ему важно АО «Российская Федерация» и интересы его акционеров – заправителей «Газпрома», «Роснефти», РЖД и прочих. Пока на нашу страну будут смотреть как на источник капитала, а на нас — как на способ этот капитал приумножить, бесполезно говорить о политике, патриотизме, возрождении, русском мире и прочих высоких смыслах, просто потому, что в это самое время президент-лавочник и его друзья-конкуренты уже подсчитывают стоимость продажи всего этого на рынке.
Больше актуальной информации на официальном сайте партии РОТ ФРОНТ