В МГИМО проходит курс «Правовые основы блокчейн-технологий», собравший интереснейший состав лекторов и предлагающий интенсивную и насыщенную программу обучения. Команда HodlWeek побеседовала с основателем этого проекта, профессором МГИМО, руководителем рабочей группы по оценкам рисков оборота криптовалюты при Госдуме РФ Элиной Сидоренко.
Элина, вы – известный эксперт по технологиям блокчейн, криптовалютам. Это направление достаточно молодое и интересное. Как вы сами пришли к нему, будучи уже состоявшимся специалистом немного в другом профиле?
- Я бы не сказала, что профиль другой, поскольку долгое время я занималась именно финансовой безопасностью, и когда возник вопрос об установлении уголовной ответственности за денежный суррогат, надо было доказать, что и с точки зрения здравого смысла и криминологии, и юридической техники здесь нет уголовной ответственности. Это чрезвычайно жесткая мера, особенно тогда, когда нет регуляторики. Поэтому такой переход был совершенно ожидаем и понятен. Ведь только тогда, когда ты знаешь, что запрещено, ты можешь полноценно, четко и гармонично определить то, что разрешено.
- А какой был ключевой момент, когда вы увидели для себя новую сферу деятельности?
- Ключевой момент был в 2015 году, когда Минфин выступил с инициативой установить уголовную ответственность за оборот денежных суррогатов. А поскольку на тот момент я уже довольно долго была членом экспертного совета Комитета по безопасности, в том числе занималась вопросами финансовой безопасности, было поручено создать специальную межведомственную группу, которая должна была эти вопросы согласовывать. Сейчас эта группа по-прежнему существует, так как министерства и ведомства пока не определили, в каком направлении двигаться, и это можно видеть даже по курсам, стартовавшим в МГИМО. Здесь присутствуют представители разных ведомств, и мы видим, что позиция по ряду вопросов бывает диаметрально противоположная. Поэтому, когда возникло предложение ужесточить оборот криптовалют через введение механизма уголовной ответственности, мы восприняли его очень жестко. Было реально страшно касаться этой темы, но пришлось её серьёзно и качественно прорабатывать.
- Несмотря на то, что сейчас у нас всё ещё бытуют диаметрально противоположные точки зрения, и мы порой наблюдаем попытки жесткого регулирования, на базе МГИМО сейчас под вашим руководством стартовали курсы профессиональной подготовки. Что дают нынешние курсы и где их слушатели уже сейчас смогут применить новые знания?
- Есть такая хорошая фраза: прошлому легко выучить детей, настоящему учат зрелых людей, и только умных людей можно научить будущему. И сейчас наша основная задача – это научить людей будущему. Потому что именно люди, которые обучаются будущему, зарабатывают деньги. Когда мы говорим о цифровой экономике, о развитии блокчейна, мы должны понимать, что в отсутствии правового регулирования, как раз в настоящее время золотая жила открывается для людей, которые хотят себя показать и проявить. И даже когда будет законодательство, в первые два года его существования, когда не появятся ещё слаженные механизмы, когда всё будет осуществляться через практику – эти люди, получающие сейчас системное представление о том, что такое блокчейн, какие продукты блокчейн, по сути, производит, как они регулируются – они завтра полностью будут определять цифровую экономику страны, цифровую повестку дня. Они станут получать большие деньги, большую известность. Именно они, а не те, кто уже по налаженной схеме начнёт штамповать типичные договоры. Поэтому, говоря о курсах, мы преследовали очень важную цель – создать некий кластер, сообщество людей, которые завтра, имея общие взгляды, общие ориентиры и общие методологические основы, составят ту экономику, которая будет править многие годы. Сюда они пришли для того, чтобы свои традиционные знания о том, что такое право, что такое экономика, постараться спроецировать на будущее. И сегодня лучшие специалисты, которых я безмерно люблю и уважаю, приглашены сюда.
Первые два курса нашей образовательной программы подтверждают мои слова. У нас уже прошли обучение представители банков, которые сейчас в своих банках возглавляют специальные цифровые направления. Более того, даже некоторые наши выпускники первого и второго курса читают лекции уже на третьем курсе, потому что у них сформировалась хорошая, устойчивая практика, и они готовы ей поделиться. Нет ни одного человека, по крайней мере из тех, кого я знаю, который бы пожалел о том, что он прошел эти курсы. На самом деле, люди приходят зараженными идеей, и наша основная задача – сделать так, чтобы этот дух, эта потребность в новых знаниях сохранялись в стенах МГИМО.
- В настоящее время мы изучаем тему образования в блокчейн-тематике. Какое-то время назад и глава государства сказал, что необходимо готовить специалистов в области блокчейн, и есть планы по подготовке 10 тысяч специалистов по цифровой экономике. Каковы перспективы подобных начинаний?
- Думаю, мы подготовим сообща и больше 10 тысяч, но здесь, по-моему, речь идет именно о топах. Когда мы говорим, что нам надо развивать направление цифровизации, не надо сосредотачивать внимание на этих полускамовых моментах, создании криптофондов, или даже ICO… Это лишь частичка той истории, которая у нас здесь есть. Более того, главное – это сервисный блокчейн. Это новая цифровизация, это блокчейн, умноженный на интеллект, это наложение на блокчейн концепта big data, больших данных. Это ведь огромный массив того, с чем мы столкнемся уже осенью этого года, и, на самом деле, мы можем оказаться беспомощными. Поэтому, когда сейчас мы об этом направлении говорим, то понимаем, что здесь (в МГИМО) присутствуют люди, которые в своих больших организациях и корпорациях завтра будут принимать решения. И эти решения должны быть основаны на знании дела.
- Сейчас рассматривается законопроект, который неизбежно повлияет на всю отрасль. Какова ваша точка зрения на то, каким должен быть новый закон? Вы, в частности, говорили о том, что цифровую отрасль надо регулировать модерацией, а не жестким управлением, так какой должна быть эта модерация? И какие изменения должны произойти в профильных ведомствах, чтобы эта модерация была успешно реализована?
- Мы понимаем, что модерация не должна быть жесткой, она должна быть наблюдательной. Возможно, нам очень интересен будет опыт Японии, которая сначала ввела понятие криптовалют, понятие токенов, ввела поправки в закон о расчетах, а потом, увидев, что эта работа оправдывает себя, перешла уже к формированию регуляторики относительно обменных площадок. И опять мы возвращаемся к образовательному компоненту: когда Япония принимала свои законы, она преследовала не столько цель стремительно все сразу отрегулировать, сколько цель научить государственные органы понимать, что такое криптовалюта, научиться с ней работать. Вот через систему пошагового внедрения в правовое поле криптовалюты мы в итоге пришли к тому, что японские государственные органы сейчас ничуть не хуже, а порой даже лучше передовых стартапов разбираются в том, что такое технология. А попытки решить вопрос нахрапом по принципу «пришел, увидел, победил» и сразу отрегулировал – это невозможно. Поэтому, наверное, правы разработчики законопроекта, а именно, Вячеслав Володин и Павел Крашенинников, которые предлагают сейчас внести в Гражданский кодекс, статью 128, понятие цифровых денег и цифровых прав. В этом случае мы сделаем первый шаг вперед, мы защитим интересы лиц, которые сейчас вкладываются в криптоактивы, порой ничего не получают, а им в ответ на совершенно законном основании «выкручивают фигу», потому что дело о мошенничестве в сфере криптовалют возбудить в Российской Федерации невозможно, ввиду отсутствия статуса криптовалют и токенов. Решив эту проблему, мы уже через систему правоохранительных органов, фискальных органов начнем понимать, что это за сущность, как мы с ней работаем, и далее мы сможем дальше отрегулировать эту тему.
Год назад, первого апреля, мы видели первые поправки в закон о расчетных операциях в Японии, а сейчас это уже относительно сложившаяся инфраструктура, где есть четко существующие банки, есть система реидентификации кошельков, есть модели KYC для физических и юридических лиц, есть нормальная система налогообложения, адекватная, а не просто жесткая, и там много интересного всего возникло. Это можно сделать и у нас. И мы можем пойти через пошаговость. Главное, чтобы никто не увлекся амбициями и не предпочел создать какой-то суперзакон.
- Есть такой проект закона, согласно которому для проведения ICO компания должна внести уставным капиталом 100 миллионов рублей. Многие из команд не имеют таких денег, поэтому можно полагать, что каким-то талантам, перспективным проектам в буквальном смысле не дают хода. Как этот вопрос предлагается решать на уровне законопроекта, и как вы сами видите решение? Какие должны быть критерии у компаний, которые хотят провести своё ICO?
- У меня иногда возникает такое ощущение, что, когда предлагают тот или иной законопроект, его авторы, так увлекшись самосозерцанием, подчас не думают о том, что сам законопроект перечеркивает их же ожидания. Поэтому здесь, мне кажется, правильно поступают англо-саксы, когда через решение регулятора, а ни в коем случае не закона, определяют, что в отдельных случаях токены могут обладать статусом. И в каждом конкретном случае это устанавливается. Если же брать во внимание наши нынешние законопроекты, то получается так: все токены объявляются ценными бумагами, и в итоге все лица, которые готовы инвестировать в Российскую Федерацию, попросту оказываются связаны по рукам и ногам, и в результате этого связанными оказываются и проекты. И мы опять приходим к ICO, который стоит на голове вместо того, чтобы стоять на ногах. Эта проблема нашего видения очень странная.
И меня успокаивает одно: мы в конечном итоге придем к общему знаменателю. Либо мы его спишем у наших коллег, у которых он уже хорошо работает, либо создадим новую модель. Но, к сожалению, нам, похоже, не избежать ошибок, потому что даже эти законопроекты в основной части будут приняты, у нас наступит очень сложная ситуация, мы будем дальше пробираться сквозь тернии к звездам. Но тернии окажутся густыми, поэтому мы должны быть готовы «ободрать рубашки». Другое дело – насколько в условиях прозрачности новой цифровой экономики вообще стоит говорить о том, что кто-то решится идти по терниям, когда можно их обойти, зайдя в другую юрисдикцию и, по большому счету, существуя там.
Я, как специалист по уголовному праву, в любом законопроекте стараюсь сразу увидеть его изъяны, которые будут позднее использованы преступниками. И те законопроекты, которые я видела сейчас, при всем моем уважении к разработчикам, имеют очень много дыр, которые хорошего человека и хороший проект могут затормозить, а мошенникам позволить выйти на свободу.
- И как можно представить наиболее очевидные риски?
- Создание оборота токенов квалифицированными инвесторами приведет в конечном итоге к тому, что люди, которые вдруг будут прельщены высокой волатильностью криптовалют и токенов, случись такая ситуация, априори сами не смогут открыть кошелек, самостоятельно что-то поузнавать и сделать. У нас люди этим не занимаются, они знают, что ценные бумаги – это ценные бумаги у квалифицированных инвесторов, они не лезут в дебри и не пытаются это всё вытащить. Они первым делом возьмут телефон, позвонят в какой-нибудь фонд и вложат туда средства. В итоге мы увидим, что начнет плодиться огромное количество пирамид, о которых все предупреждают, которые будут собирать с людей деньги, а потом разводить руками и говорить: «извините, но мы ничего сделать не можем».
- То есть, финансовая грамотность населения от этого не улучшится?
- Ни в коем случае. Может случиться так, что только формирующийся мошеннический сегмент станет реальным институтом, который обрастет уже собственной инфраструктурой, собственными уходами от ответственности, и прочее. Я отчаянно везде объявляю, что мы боремся теперь со скамовыми фондами (на самом деле, их сейчас очень много разрослось). Но случись сейчас законопроект, который рассматривается в Думе, мы получим уже матерых мошенников, которые будут дурить население. Потому что населению через ограничение числа квалифицированных инвесторов уже сказали: «Не вашего ума дело, вы все равно не поймете, о чем идет речь.
- Здорово, что на нынешних курсах высказывают как позитивные, так и негативные мнения. Один из спикеров, представитель Росфинмониторинга, высказался таким образом, что ведомство не видит перспектив в развитии данного направления, что оно не имеет будущего. На ваш взгляд, какое будущее у блокчейна в России? При этом нельзя не отметить, что многие проекты, которые выстраиваются в мире на блокчейн, имеют русскоязычных участников.
- Я понимаю нашу финразведку. Когда она говорит об отсутствии будущего, она имеет в виду отсутствие будущего в том варианте, в каком сейчас предлагается. Мы должны понимать, что завтра криптовалюта прочно войдет в нашу финансовую систему, и если будут идентифицированы кошельки, и если государства договорятся, что такое антиотмывочное законодательство, - если мы это сделаем, у нас будет действительно потрясающая среда, и криптосреда может действительно сместить фиат. Но сейчас, пока Большая двадцатка и международные организации не пришли к пониманию того, как мы будем завтра двигаться, мы должны понимать, что реальное будущее, серьезное, которое будет приносить деньги где-то через 2-3 года – это сервисный блокчейн. И вот в этом направлении и законодательство требует точечных поправок, и сейчас уже мы видим очевидную экономию на издержках, но завтра пойдут уже реальные деньги. Мы сейчас как будто находимся в 1998 году и строим будущее для Фэйсбука 2008 или даже 2018 года. И вот те деньги, которые приносит Фэйсбук 2018 года, блокчейн нам будет приносить уже через 2-3 года. Другой момент – мы просто полностью обеспечиваем прозрачность управления, и это очень важно.
Также отмечу, что в рамках «Блокчейн-коммуны» ВЭБа, в которой я возглавляю центр правовой экспертизы, мы сейчас реализуем очень много интересных проектов, когда блокчейн внедряется в системы государственного управления. Достаточно вспомнить проект «Цифровой Калининград» или «Цифровая Чечня», и мы понимаем, что завтра это позволит экономить огромное количество бюджетных средств. А послезавтра это разрастется дальше, и мы будем видеть уже совершенно другую среду, которая будет реально создавать нам деньги.
ICO-проекты сейчас зачастую - это «поднять деньги и исчезнуть». Может быть, в 40 процентах случаев, это выполнение своих обещаний перед инвесторами, игры на рынке, а настоящие деньги, настоящая инфраструктура, настоящая мощь, она придет только с блокчейном. И это мы ждём.