ФАНО продолжает оценку результативности деятельности научных организаций и регулярно рапортует об успехах. Зачем это нужно и как все происходит?
Цель оценки - выполнение требований законов (о том, что данный процесс необходим), а также получение оснований для оптимизации структуры академических фундаментальных исследований.
Смысл оценки состоит в том, что все научные организации, подведомственные ФАНО (т.е. все бывшие организации РАН) должны быть разделены на три группы: лидеры - середняки - отстающие. Лидеры получат особые статусы и привилегии, середняки должны будут представить программы развития (а потенциально - объединять и укрупняться), удел отстающих - ликвидация или вливание в более успешные. Плюсы данного разделения очевидны - перестать тратить средства на бесперспективные темы и загибающиеся институты; определить направления развития тех, кто может и хочет это сделать; поощрить и еще больше стимулировать лидеров.
Однако данный процесс встречает серьезное возмущение и сопротивление со стороны РАН и части научного сообщества. Почему? Противниками трансформаций говорится много фраз о "традициях исследований", "научных школах", "уникальных направлениях", но как правило, за всем этим стоит один аргумент - "деды изучали".
Это железобетонный аргумент сторонников консервации и постепенного ветшания отечественной науки. Раз так делали раньше, то это будет хорошо и в дальнейшем. Действительно, иногда весьма тонка грань между "узким и уникальным" и "бесперспективным" направлениями; настоящим "лидером научной школы" и просто "хорошо известным среди академиков функционером"; "дальнейшей разработкой" темы и ставшим традиционным паразитированием на ней. ФАНО, пусть весьма топорно, но пытается отделить зерна научных достижений от плевел закосневшей структуры с множеством начальствующего персонала. Естественно, это вызывает отторжение.
Глубоко разобрав аргументы противников ранжирования и трансформации, можно сделать вывод, что они не имеют под собой оснований. При этом, конечно, критика идет параллельная: как ранжирования и оценки эффективности, так и трансформаций, предпринимаемых ФАНО (в виде укрупнения институтов). Будем рассматривать все вместе, поскольку трансформированные центры получили иммунитет от оценки эффективности, а результатом ее вполне может стать следующая трансформационная волна.
Потеря научных школ? - Никто мешает коллективам влиться в междисциплинарные центры. Потеря брендов? - Боретесь за вывески и места начальников или коллективы (см. выше)? Да и ФАНО, думаю, может пойти на уступки по названиям структурных подразделений. В конце концов, в вузах есть: школы, факультеты, институты, научно-образовательные центры и куча всего остального. Ликвидация целых отраслей исследований? - Реформирование организационной структуры не может ликвидировать исследования, так же как оно не может разрушить научную школу. Ученым нужны свободные руки, финансирование и минимум отчетности. В рамках какого организации он проводит свои исследования, ему может быть не столь интересно. Наука стала меж- и мультидисциплинарной, поэтому сидеть дальше в своих микрокельях отделов микроинститутов - это путь к постепенной деградации и гибели. Вредительство и уничтожение отечественной науки? - Реально будет ликвидировано не такое уж и большое число институтов и организаций, которые вряд ли существенным образом окажут влияние на отечественную науку (раз уж они попадут в третью группу, а это весьма сложно - см. ниже - то значит все и так знают их уровень). Искусственные и необдуманные слияния? - Объединение отдельных организацией в большие исследовательские центры происходит либо по функциональному признаку, либо по территориальному. Иногда они оба совпадают. Объединения по территориальному, как правило, вызывают много возражений, но при этом все упускают из виду очевидную возможность использовать синергетический эффект от присутствия разнородных подразделений в рамках одной структуры. В конце концов, если уж исследователь муравьев оказался "под одной крышей" с физиком-ядерщиком, может быть, стоит уже хотя бы попытаться "объединить бренды"? "Большие вызовы" и приоритеты научно-технологического развития от нас никуда уже не денутся - в этой парадигме предстоит жить как минимум ближайшие 5-7 лет. Для самых ярых критиков это будет период перехода от "серебряного" пенсионного возраста к более низкопродуктивным состояниям, а для многих - как раз период расцвета исследовательской карьеры.
Второй блок оценки эффективности - выделение профиля организации: "Генерация знаний", "Разработка технологий" и "Научно-технические услуги". Что ФАНО (во многом состоящее из финансистов и экономистов) умеет - так это делить на группы. Эта часть оценки, как правило, не вызывает критики со стороны РАН и сочувствующих (что уже хорошо). К сожалению, должного поощрения подобный подход ФАНО также не получает. А на самом деле, сотрудникам институтов стоило бы поблагодарить Агентство за то, что оно заранее встраивает их организацию в те или иные цепочки, которые станут (по крайней мере, должны стать) "нервными импульсами" системы функционирования Стратегии научно-технологического развития.
Стоит обратить внимание на то, что все выводы утверждаются совместно ФАНО и РАН, институты могут подавать апелляцию, да и вообще, судя по предварительным результатам у нас практически все институты как один - лидеры. Посмотрим, чем реально закончится весь этот процесс, но ФАНО отступать явно не собирается: оценкой ли, укрупнением ли, требованиями к программам развития ли, но Агентство Котюкова хочет получить рабочую структуру управления фундаментальной наукой (ее академическим сектором).
Выводы.
(1) Оценка нужна, изменения и трансформации тоже. Насильственно "женить" долго существовавшие по-одиночке организации, конечно, больно для всех участников процесса, но необходимо. Пусть это часто "брак по принуждению" ФАНО или "брак по расчету" руководителей структур, чтобы избегнуть оценки и получить бонусы, но это все не означает, что новые структуры не смогут эффективно осуществлять исследования, причем в тех областях, где ранее по-одиночке не хватало компетенций. При этом оптимизируются траты на управленческий персонал, которого объективно станет меньше. Государство выделяет средства на науку для того, чтобы получить определенный результат. Пусть Стратегия НТР со своими большими вызовами и приоритетами вызывает споры, но это хотя бы какие-то ориентиры. Пусть не напрямую (а для фундаментальной науки необходим сверхширокий тематический охват), но по идеологии (на выбор: междисциплинарность или прорывные результаты) структуры фундаментальной науки должны соответствовать парадигме развития.
(2) Со своей стороны, РАН и выступает, и выдвигает свои умозрительные проекты Программы фундаментальных исследований (для еще не принятой госпрограммы "Научно-технологическое развитие РФ), и критикует всех остальных, и возбуждает общественность, и пытается продолжать продавливать свои версии проектов и программ практически только и исключительно на основании аргумента - "деды изучали". Академики и директора институтов часто борются не за науку вообще, а за свои конкретные места начальников. Они же все как один заслуженные исследователи и ученые, а если слить три организации, то число теплых и прибыльных начальствующих мест сократится примерно в три раза. На всех не хватит.
(3) Выбор между двумя подходами, думаем, очевиден.