Однажды дождевой червь Иван зашился.
Не то чтобы он закрутился, про это есть отдельная история.
Вот как бы пояснил сам Иван, если бы его спросили:
«Закрутился — это когда крутился, то есть сразу все делал, и не было сил задуматься, что же я, собственно, делаю и зачем. А зашился — это когда все понятно, правильно и приятно. Но очень много всего сразу!»
История про то, как Иван уставал от людей, тоже уже есть. Значит, это и не про людей тоже?
Да, не про людей. Про самого Ивана.
Иван зашился и сел к окошку. И стал думать.
Думать было нелегко. Хотелось сразу делать. Бежать. Выполнять. Реализовывать.
И все получалось, и все было по плечу. Если бы у дождевых червей были плечи.
Что же делать, — подумал Иван. Когда все хорошо, теряешь связь с землей, паришь непонятно где, машешь волшебной палочкой во все стороны, и все сразу сбывается. Но в этом непонятно где не видно, сколько у тебя сегодня сил. И за сколько вещей еще можно схватиться. Сколько реализовать и сколько придумать.
Как сделать так, чтобы не отказываться от возможностей и одновременно не зашиваться? Иван не знает.
Сидит у окошка. И думает.