Макс, как Людочка из "Покровских ворот", уловил закономерность - если родители упоминают кого-то, кто нарисовал или написал что-то знаменитое, то этот кто-то почти наверняка уже мертв. -Пушкин? Умер уже? -Умер. -А как? -Его ранили на дуэли. (объясняем, что было время, когда люди не могли договориться на словах, то брали оружие и шли выяснять, кто более неправ и были целые правила как это делать. А повод у Пушкина был более чем серьезный, жена и все дела, отступление про понятия) Макс терпеливо выслушивает и вдруг оживляется: -Жена-то потом снова замуж вышла? А за кого? В этот момент я поперхнулся и понял, что как-то не интересовался дальнейшей судьбой гражданки Гончаровой, хотя это было бы очень логично, учитывая обстоятельства. На помощь пришла жена (моя, не Пушкина). Макс принял ответ, удовлетворенно покивал и где-то даже одобрил социальный контраст эпохи и принялся дальше поедать сыр. Я тем временем все не мог успокоиться - почему он докопался именно до супруги-то? Единственное о