Забавно сейчас читать, какие изменения в человеческой жизни прогнозировали медики конца 19 - начала 20-го века. Читаю «Записки врача» Вересаева. Для начала, об условиях жизни большинства населения цивилизованных стран: «... ко мне приходит на прием мальчишка-сапожник из соседней сапожной мастерской. Лицо его зеленовато-бледно, как заплесневелая штукатурка; он страдает головокружениями и обмороками. Мне часто случается проходить мимо мастерской, где он работает, – окна ее выходят на улицу. И в шесть часов утра и в одиннадцать часов ночи я вижу в окошко склоненную над сапогом стриженую головку Васьки, а кругом него – таких же зеленых и худых мальчиков и подмастерьев <...> Ко мне приходит прачка с экземою рук, ломовой извозчик с грыжею, прядильщик с чахоткою; я назначаю им мази, пелоты и порошки – и неверным голосом, сам стыдясь комедии, которую разыгрываю, говорю им, что главное условие для выздоровления – это то, чтобы прачка не мочила себе рук, ломовой извозчик не поднимал тяжестей, а прядильщик избегал пыльных помещений <...> мы узнаем, что из ста прядильщиков сорокалетний возраст у нас переходит только девять человек, что из женщин, занятых при обработке волокнистых веществ, дольше сорока лет живет только шесть процентов… Узнаем мы также, что, вследствие непомерного труда, у крестьянок на все летние месяцы совершенно прекращается свойственная женщинам физиологическая жизнь».
Несмотря на все это, уже тогда умы беспокоились о том, что же будет с человечеством, если медицина начнет всех вылечивать, а условия труда и гигиена станут сносными. «У роженицы узкий таз, она не может разродиться; и она сама и ребенок должны погибнуть; медицина спасает мать и ребенка, и таким образом дает возможность размножаться людям с узким, негодным для деторождения тазом. Чем сильнее детская смертность, с которою так энергично борется медицина, тем вернее очищается поколение от всех слабых и болезненных организмов», - пишет Вересаев. Мне лично смешно и грустно от того, что до сих пор есть много людей, которые беспокоятся за судьбу естественного отбора и то, не мешает ли медицина, излечивающая несознательных граждан, эволюционировать человеческому организму.
По-моему, в 21 веке очевидно, что именно развитие разума, позволяющее находить способы дать возможность выживать физически неблагополучным особям нашего вида - и есть эволюционное преимущество. Но нет, очень популярно антивакцинаторство и прочие радикальные стремления избежать «химии» и довериться «природе». И часты вздохи современных врачей о том, что они тратят непомерные ресурсы на спасение тех, кто своего здоровья совсем не ценит: бомжей, алкоголиков, наркоманов, да и вообще многих рядовых граждан, склонных по невежеству своему совершать одни и те же ошибки, делающие напрасным труд медиков (привет интернет-сообществу «Злой медик», где все эти вздохи и крики негодования собраны в большом количестве). Кстати, Вересаев касается и вопроса, не повредит ли развитие медицины собственной способности человека противостоять болезням. Вакцинация как основной способ защитить себя с помощью «химии» (внешнего медицинского вмешательства), но, по сути, собственными защитными средствами иммунитета, им особо не рассматривается. Зато есть идея о каком-то универсальном антитоксине, которую сам Вересаев цитирует из прессы своего времени: «Оградить организм от той разнообразной массы ядов, которые беспрерывно в него вносятся микробами, можно бы лишь тогда, когда бы был открыт один общий антитоксин для ядов, выделяемых всеми видами микробов. При таких условиях мы могли бы ежедневно вводить в организм определенное количество противоядного начала и тем предупреждать вредное влияние ядов, ежедневно вносимых микробами».
Понравилось то, что уже тогда, при гораздо худшей гигиене, тем не менее, поднимается вопрос о побочном эффекте чрезмерного увлечения обеззараживающими средствами (хотя тогда едва ли оно было чрезмерным): «Хирургия, например, настойчиво требует, чтобы каждая рана, каждый даже самый ничтожный порез немедленно подвергались тщательному обеззараживанию. Для каждого отдельного случая это очень целесообразно, но ведь таким образом организм совершенно отучится самостоятельно бороться с заражением!». Действительно, современные гигиенические привычки, с одной стороны, нас обеззараживают, с другой - вынуждают пользоваться защитными средствами вроде кремов, так как коже все же нужна какая-то защитная жировая пленка, чтобы нормально функционировать, которую мы регулярно уничтожаем бытовой химией; иногда увлечение антисептическими средствами может привести к бактериальным и/или грибковым заболеваниям, и вот мы уже пытаемся не избавиться от бактерий, а подселить себе их - чтобы «хорошие» лактобактерии, например, потеснили разгулявшиеся условно-патогенные микроорганизмы. При этом, понимая, что непомытые перед едой руки едва ли слишком опасны для моего здоровья, я все-таки считаю, что есть и эстетически-социальный момент: мыться нужно, как минимум, для того, чтобы другим людям не было противно иметь с тобою дело.
У меня есть на этот счет история из жизни: ехала я в поезде с деревенским мужиком, от которого сильно воняло; я думала, что вонь идет от ног; однако он стал хвастаться здоровьем своих зубов, которые он никогда не чистит, а вместо этого часто ест чеснок - и тут до меня дошло, что вонь исходила преимущественно из его рта, причем я верю, что зубы-то его, покрытые прочной смрадной пленкой, могли быть действительно весьма здоровы. Вот что, кстати, Вересаев пишет про зубы: «В прежнее время зубы были нужны человеку для разгрызания, разрывания и пережевывания твердой, жесткой пищи, имевшей умеренную температуру. Теперь человек ест пищу мягкую, очень горячую и очень холодную; для такой пищи нужны какие-то совершенно другие зубы, прежние для нее не годятся. За это говорит то ужасающее количество гнилых зубов, которые мы находим у культурных народов. Дикие племена, стоящие вне всякой культуры, имеют сильно развитые челюсти и крепкие, здоровые зубы; у народов полуцивилизованных число людей с гнилыми зубами колеблется между 5 – 25 %, тогда как у народов высшей культуры костоедою зубов поражено более 80 %». Костоеда - это кариес.
Конечно, и сейчас популярно не совсем безосновательное мнение, что мягкая пища и сахара не способствуют здоровью зубов; но, согласитесь, и разрывать куски мяса было бы травматично для современного человека. Я склоняюсь к тому, что здоровье зубов зависит от многих факторов, начиная с генетики и заканчивая стрессами; но, конечно, здоровый активный образ жизни и систематически здоровое, сбалансированное питание имеют большое влияние на этот орган (как и на любой другой, кстати) - и речь даже не в том, чтобы категорически не есть всего вредного, сладкого, мягкого, а, скорее о том, чтобы регулярно получать все крайне необходимое, но зачастую не содержащееся в быстроусвояемой пище, - полноценный белок, клетчатку, различные жирные кислоты, минералы и витамины. Все это, работающее изнутри, эффективнее внешних косметических средств - паст, гелей, отбеливаний (у меня, например, нет налета, хотя я пью много кофе, красного вина и т.д.). Ну и, наконец, про усваиваемость пищи. Не стоит забывать, что быстрые углеводы, которые виноваты в том, что мы теперь постоянно худеем, - это вообще-то достижение прогресса. Вересаев пишет: «Силою своего разума человек все больше сбрасывает с себя иго внешней природы <...> Он спасается от холода посредством одежды и жилища, тяжелую пищу, доставляемую природою, превращает в легко усвояемую...» Быстроусваиваемая пища, по ожиданиям медиков более чем 100-леней давности, должна переродить человека в какое-то , питающееся эфиром, чуждое пищеварительной грязи, существо.
Вересаев пишет «о постепенном телесном перерождении и «совершенствовании» человека под влиянием рационального питания». «Питаясь в течение многих поколений такими концентрированными химическими составами, которые бы переходили в кровь полностью и без предварительной обработки пищеварительными жидкостями, человеческий организм мог бы освободиться в значительной степени от излишней ноши пищеварительных органов, причем сбережения в строительном материале и в материале на поддержание их жизнедеятельности могли бы идти на усиление более благородных высших органов (Сеченов)». Эх, знали бы Сеченов и Вересаев, как мы будем мучаться от того, что прилавки ломятся от таких «химических составов», которые практически мгновенно наполняют нашу кровь глюкозой - к счастью, пока не минуя пищеварительный тракт и не приводя к исчезновению у нас кишок. Вообще, меня всегда возмущало это устаревшее отношение к пище, ее переработке и выделению из организма отходов этого процесса как к чему-то низшему. Как будто необходимость кушать и какать - единственные вещи, которые мешают наконец-то нам всем задуматься о высоком. К счастью, британские и другие ученые сейчас активно изучают микробиом кишечника, а журналисты не стесняются писать про то, как наполнение наших кишок может влиять на иммунитет, настроение и течение тех самых высоких мыслей. Теперь мы много заботимся как раз о том, чтобы наполнить кишечник правильными штуками (клетчаткой, например) и создать благоприятные условия для живущих в нем «хороших» микроорганизмов.
И напоследок, Вересаев о женщине: «...мы видим в ее организме массу таких тяжелых физиологических противоречий и несовершенств <...> Ужасно и в то же время совершенно справедливо, когда женщину определяют как «животное, по самой своей природе слабое и больное, пользующееся только светлыми промежутками здоровья на фоне непрерывной болезни». Самая здоровая женщина, – это доказано очень точными наблюдениями, – периодически несомненно больна». Так-то, девчонки ;)