… Из рассказов одного 47-летгнего курьера, с которым мне как-то приходилось работать…
Довелось мне как то ехать к моему другу в Севастополь. Лето. Погода наичудеснейшая. Оснащён я был всем, чем только было можно: на мне было два рюкзака, пенка, пакеты с гостинцами, да ещё и гитара через плечо, которая за всё время моего отпуска ни разу не пригодилась.
К вечеру я добрался до Балаклавской бухты – одного из самых удивительных мест на черном море. Это ещё и большая пристань, здесь швартуются яхты, лодки, место это является удобным транспортным узлом. Штормов там не случается, бухта окружена скалистым берегом, а голубая чистая вода, практически неподвижно рябит в закате оранжевого солнца.
Время опережало мой график, созвонившись со своим другом, я спешил попасть к нему сегодня же, но бухта работала не круглосуточно. Мне отказали в выезде, и я с кучей вещей решил обратиться к местным таксистам.
- Сколько?! – почти падая в обморок, переспросил я, узнав какую цену накручивали автомобилисты. Мне было ясно, что петляя крюками вдоль моря на машине, мое финансовое положение уйдет далеко в минус. Плюнув на них, я отправился искать ночлег. На пути я нашел самый простой магазинчик, который в данную минуту уже закрывался.
- Извините, мне нужно где-то переночевать, не найдется у вас какого-нибудь уголка, а утром я сразу же отправлюсь, я заплачу.
- Не положено мужчина…, - сказала пухленькая продавщица за кассой, – хотя постойте. Спросите Егорыча, это наш грузчик, у него как раз смена закончилась, он, возможно, сможет вам помочь. Раньше он был директором салона здесь неподалеку, а потом у него вся семья померла, и спился мужик, ему компания не помешает.
Тут из подсобки выходит дед с буро розовым лицом. Я не раздумывая направляюсь к нему и говорю: «Уважаемый, добрый вечер! Выручите, пожалуйста, бухта закрылась, не успел я уехать, могли бы вы мне помочь с ночлежкой?» – только я закончил, как дед растянулся в улыбке.
- Отчего ж не помочь, помогу, ты мне пару бутылок пива возьми и следуй за мной.
Я, честно говоря, обрадовался, взял старику пива и пошел за ним. Дед ни слова не говоря, сгорбившись, шел к высокой скале. Было уже темно, погода разгулялась: небольшой дождь попадал в глаза, подниматься стало тяжелее.
Сейчас я понял, что усталость одолела меня окончательно, и я готов упасть в глубокий сон у самой грязной конуры. Меня удивляло, как старый нетрезвый грузчик с легкостью вскарабкивался по утесу.
Дед остановился. Поравнявшись с ним, передо мной открылся внушительный по виду двухэтажный особняк. Приглядевшись, я понял, что дом местами сильно запущен, некоторые окна побиты, а территория вокруг заросла сорняком, но большие колонны и широкий балкон выглядели довольно величественно.
Старик указал на вход в центральные двери. Замки им даже не запирались. Оказавшись внутри, странные смешанные чувства стали ещё сильнее.
- Смотри дружок, располагайся, где тебе захочется. Можешь пойти в комнату направо, там жила моя дочка, но она, царство ей небесное, умерла. Вперед и вверх по лестнице, правее, будет наша с женой спальня, она там у меня долго болела бедная и тоже скончалась, но комната в полном порядке, ты найдешь в шкафу чистое белье, - слушая старика, у меня подкатил ком к горлу, и я уставился на большой статный черно-белый портрет над лестницей, на котором был изображен молодой человек с аккуратно стрижеными усами. – А это, мой любимый сын, он тоже погиб. Ты можешь ночевать в его комнате, она слева, - указал в темноту старик.
- А где будете ночевать вы? – неуверенно и заикаясь, спросил я.
- Я?! – он икнул, и тут же в нос ударил запах перегара. Он продолжил: «А я в этом доме не ночую! Я пойду в сарай... Доброй ночи», - старик повернулся, запрокинул бутылку вверх дном и ушел прочь, хлопнув дверью. У меня в руках осталось несколько купюр, которые я не успел отдать ему с собой.
В доме ощутимо сквозило. Высокие потолки и темные треснутые стены сгущались вокруг меня. Я стоял как вкопанный посреди огромной поросшей паутиной гостиной. «Что мне делать?» – подумал я про себя, и дыхание сбилось, в грудной клетке стало невыносимо тесно воздуху. Я медленно оглянулся в обе стороны. Черные провалы коридоров, казалось, смотрели на меня и шептались между собой. Я вновь посмотрел на портрет и меня охватили жуткие мурашки. Этот юноша, был каким-то необъяснимым образом загадочен, и его взгляд пробивал меня будто ножом. Я отвернулся. Света не было. Свечей рядом не нашел. Я не решился входить ни в одну из комнат. Постелив пенку на громоздкую каменную плиту, я накрылся своим пледом и попытался прикрыть глаза. Сердце стучало сильнее, чем скрипучие ставни окон. Я был уверен, что из темных коридоров сейчас выйдет кто-то из его родственников и сделает со мной что-то ужасное. «О, боже! Вот бы мне сейчас быть вдрызг пьяным, как этот чертов дед!» - беспорядочные слова бродили по моей голове. От всех этих невыносимых мыслей, я неожиданно просто вырубился и проспал всю ночь.
Меня разбудило яркое солнце, бившее сквозь приоткрытое окно. Я вначале не понимал, что происходит, и где я нахожусь, но потом пришел в себя, быстро собрал вещи и, торопясь, вышел на ступени крыльца. Вид был необыкновенный – изогнутая живописная бухта, была одним из самых красивых мест, которые я видел! Я оставил немного денег на поручне, придавив их камнем, и поспешил вниз по склону.
Первый моряк на старенькой яхте за разумную цену согласился довезти меня до Севастополя. С большим облегчением я отдалялся от прекрасной бухты и того странного дома, направляясь к своему другу…