О том, как моделировать историческую реальность с помощью математики, мы разговариваем с гостем университета, научным руководителем Центра фрактального моделирования социальных и политических процессов, руководителем научно-технического управления Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина Сергеем Ляминым. В рамках студенческого форума «КантианаСтарт» Сергей Константинович рассказал студентам БФУ им. И.Канта о проекте по созданию интернет-ресурса исторической инфографики «Метафоры мировой истории».
Сергей Константинович, область ваших исследований - фрактальное моделирование, расскажите, пожалуйста, о ней подробнее?
Некоторые социальные процессы обладают качеством нелинейности, проще говоря, в них не всегда можно определить причинно-следственную связь, они производят впечатление хаоса. Иногда базовая причина отсутствует, и на изменение системы влияет множество мелких факторов. Каждый из них сам по себе незначителен, но в совокупности они порождают трансформацию системы. Бесконечно повторяющиеся геометрические фигуры - фракталы стали известны давно, их можно было нарисовать, но вычислить математическое множество, которым являются фракталы, в эпоху до создания ЭВМ было невозможно. Автор термина «фрактал» и основоположник фрактальной геометрии, французско-американский математик Бенуа Мендельброт в свое время предложил некий аппарат для построения таких фигур. Мы изучили этот аппарат и попытались создать модель, демонстрирующую изменения, происходящие в системе под воздействием различных факторов.
Разработанное нами программное обеспечение для фрактального моделирования мы применили в нескольких направлениях. Например, исследовали с его помощью динамику смертности и рождаемости в сельских популяциях Тамбовской губернии за длительный период времени. Изучив влияние экономического и природного факторов на трансформацию социальных систем, получили очень интересные данные.
Чем может привлечь историка фрактальное моделирование?
Благодаря нашим программам учёные-историки получают возможность моделировать историческую реальность даже при отсутствии источниковой базы. Представьте, что в некоторых сельских социумах, из числа тех, что вам нужно реконструировать, отсутствуют метрические книги. Заложив в модель доступные данные других метрических книг, вы сможете просчитать приблизительную демографическую динамику и типизировать сёла с той или иной демографической практикой. Нашу математическую модель мы открыто предоставляем любому заинтересованному исследователю. Модель уже запросило МЧС для того, чтобы исследовать экологическое состояние отдельных территорий; с её помощью также моделируют распространение электросетей представители некоторых технических наук.
Моделированием мы занимаемся с 2009 года, со временем стали привлекать большие массивы данных, которые историки собирали долгие годы. Модель помогает историку увидеть то, чего он не увидит на привычных графиках и в базах данных.
А можно поподробнее о теории самоорганизованной критичности, которую вы часто упоминаете?
Это родная сестра фрактальной геометрии. Согласно теории, помимо систем, развивающихся по жёстким причинно-следственным связям и хаотичных систем, существуют системы, изменяющиеся в соответствии с закономерностями, уловить которые невозможно. Лучше всего иллюстрирует этот пример песочная башня, вырастающая из-за насыпаемого сверху песка. В какой-то момент одна-единственная песчинка из тех, что падают на башню, разрушает всю постройку. Песчинка сама по себе – ничтожный фактор, и она не может нанести башне никакого вреда, однако благодаря тому, что миллиарды других песчинок выстроились определённым образом, здание разрушается. Другой яркий пример – это нынешняя политическая ситуация.
Некоторые политологи утверждают, что современная система международных отношений и политических институтов балансирует в режиме так называемого розового шума, самоорганизованной критичности. Масса мелких конфликтов, каждый из которых сам по себе является внутренним делом того или иного государства, могут привести к обвалу всей системы международной безопасности. Яркий пример этого – события, обсуждаемые сейчас на телеэкранах.
Кстати, чем отличается «розовый шум» от «белого»?
«Белый шум» – это хаос, некий процесс, в котором нет ярко-выраженной причинно-следственной связи. А если каждое новое положение системы чётко детерминировано его предыдущим положением, то это «коричневый шум». «Розовый шум» – это некоторое промежуточное состояние между ними, на первый взгляд оно кажется хаотичным, однако у этого шума есть долгая память, так как на каждое новое положение системы влияет вся совокупность предыдущих положений.
Авторство теории самоорганизованной критичности также принадлежит Бенуа Мендельброту?
Фактический основоположник этой теории – датский физик Пер Бак, книга которого «Теория самоорганизованной критичности» была переведена на русский язык пару лет назад. Как только книга вышла на русском языке, мы и обратились к этой теории. Стали переводить литературу и оказалось, что всё это имеет огромный потенциал.
Исследовав кривые рождаемости и смертности, мы обнаружили, что в ситуации демографического перехода XIX века (взлёт рождаемости) графики действительно развиваются в режиме розового шума. Возможно – это новый ответ, объясняющий природу цикличности.
Какие ещё задачи помимо применения методов математического моделирования к историческим, социальным и политическим явлениям решает ваш Центр?
У нас есть масса интересных разработок. На форуме «КантианаСтарт» я, например, продемонстрировал студентам, каким образом мы развивали использование визуализированных метафор в качестве средств инфографики. И, конечно, в нашем центре ведётся масштабная проектная деятельность: мы ежегодно выполняем несколько проектов, в основном они связаны с историей и политологией. Были у нас и проекты по философии, изучающие, скажем, феномен утопии, историческую память.
В ближайшем будущем появится новое направление – научный фандрайзинг. Несколько сотрудников нашего центра долгое время работали в системе научного фандрайзинга и имеют большой опыт публикаций по этой тематике. Вместе с директором центра Дмитрием Жуковым мы состоим в федеральном реестре экспертов и проводим экспертизу различных конкурсов Минобрнауки. Пишем статьи, делимся опытом издания научного журнала, организации проектной деятельности.
У нас есть свои платформы для публикации: журналы «Fractal Simulation» и «Интернум». «Fractal Simulation» издаётся на русском и английском языках и объединяет работы, связанные с моделированием, причём не только в гуманитарной сфере. Журналы у нас небольшие, однако, у них высокий импакт-фактор, и они участвуют в индексе научного цитирования. Мы планируем, что «Fractal Simulation» в перспективе попадёт в базу данных «Scopus». Пользуясь случаем, хотел бы пригласить к сотрудничеству занимающихся проблемами моделирования сотрудников БФУ им. И.Канта.
Как вы, специалист по Digital Humanities, оцениваете работу созданного в прошлом году в нашем университете Центра социально-гуманитарной информатики?
На мой взгляд, это настоящий проблемный центр, который работает над конкретными вопросами. Меня очень впечатлил проект, посвящённый советскими газетам, и, конечно же, созданная благодаря Программе развития университета инфраструктура центра. Главное, что там работают одухотворённые, заражённые интересными идеями ребята. И меня очень радует, что во многих программах центра участвуют тамбовские историки.
По материалам www.kantiana.ru (Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта)