Иван Охлобыстин

С Праздником!

И вселися в ны Просыпаюсь с рассветом, гуляю по урочищу дорожками парковой зоны вдоль берега озера, отражающего лазурь утреннего неба, рассекаемого величавым скольжением семи лебедей. К моему ранее единственному белому товарищу добавились ещё шесть. Четыре пегих и два белых. Видимо это лесное озеро служит пунктом сбора этих царственных существ для последующего перелёта в южные края. Любуюсь восходом солнца. Невольно ищу возможность быть сопричастным этой красоте. Читаю вслух: «Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша!» Благо на много километров вокруг ни души и рассмешить своим духовным порывом смогу разве что енотов, коих несметное количество в здешних краях. На словах «…и вселися в ны…» тело действительно наполняет сила, обязанная своим происхождением искреннему убеждению, что Господь не оставит меня дурака и дарует шанс преодолеть все невзгоды и сомнения нашего сумрачного времени. Потом вернусь в дом и буду весь день переписывать присланные имена в бумажный помянник, чтобы отдать его монастырской братии. Боюсь что не хватит одного помянника, имен более двух тысяч. Ничего. Съезжу в Печоры, куплю ещё один или два. Красивые, в кожаных переплётах. Они должны быть красивые, столь же красивые, как и сердца тех, кто обращается к Богу с молитвой о своих близких. То есть - вас.

Мои любезные друзья! В соответствии с нашей договорённостью, я помолился за наших ребят в пещерах Пскова-Печерского монастыря у могилы старца Иоанна Крестьянкина. Этой чудесной возможностью я обязан своему старинному другу - отцу Иоасафу, уже сорок лет пребывающему в пределах этой святой обители. Так же договорился завтра же переписать все присланные вами имена, в отдельно купленный, бумажный помянник и передать его для поминания в этот монастырь тоже. Быть может человеку, случайно заглянувшему в нашу переписку, подобная молитвенная ретивость может показаться забавной и даже нелепой, но уверяю вас, подобные мысли никогда не придут в голову человеку, хотя бы однажды побывавшему на фронте и уж тем более человеку чьи близкие на нём пребывают ныне. Благослови вас Господь!

В местах где Господь мне благословил ныне остановиться, помимо природы безумной красоты, есть ещё и древний мужской монастырь, которым руководит игумен Василий, мой сверстник, как писал Проспер Мериме - человек состоящий целиком из сердца. За вечерним чаепитием в монастырской гостинице отец Василий мне подарил тельняшку, из чего я сделал вывод, что он ко мне неплохо относится. Дерзну его попросить взять на поминание те списки «за здравие» и «за упокой» наших ребят на фронте, которые мы с вами составили прежде. Когда я их вычитываю - это одно, по моим грехам спорноэффективное, а вот когда монахи будут поминать - то совсем другое дело. Наверное разумно составить списки вновь. В своём Телеграмме https://t.me/StaZis14 сразу за этой заметкой я опубликую ещё два поста подряд за здравие» и «за упокой». В комментариях запишите имена наших мальчиков, кого надо помянуть. Имена и города, откуда они пошли за нас сражаться.

Осень приходит с предрассветными туманами. Заволакивает берёзовые рощи, делая их похожими на выцветшее серебро древних, дагеротипических снимков. Озеро угадывается по овалу камышовой кромки и сонному покрякиванию невидимой утиной стаи. Хотя ночью небо было чистое, звёзды близкие и яркие. Тишина звонкая. Только далеко за лесом повыла собака, плеснула по глади озера хвостом рыба и по небосклону прошуршал спутник. Прогуливаясь вдоль берега встретил пожилого рыбака. Поприветствовав короткими кивками друг друга мы какое-то время молча таращились на воду, пока наконец старик не спросил: Слышал что Кох говорит? Кох? - недоуменно спросил я. Альфред, - подтвердил тот. У меня интернета здесь нет. Какой оператор? Не помню. Переходи на МТС, здесь только МТС принимает, - посоветовал рыбак. Не перейду, - решительно отказался я и побрёл дальше, наслаждаясь шелестом спадающих с листьев деревьев капель росы. Конденсата - в понимании мира, где приём интернета стабильный.

В догонку написанному прежде, спешу оговориться, что отсутствие связи сказывалось только на Ютубе. Здесь, на северо-западных границах нашей бескрайней державы, в урочище на берегу лесного озера, сигнал не очень хорош. Но Господь Всемогущий компенсирует это неудобство ошеломительными пейзажами, бездонной тишиной и упоительным одиночеством. Чаще чем людей я вижу белого лебедя, величественно скользящего по глади уже помянутого озера или дремлющего в камышовой заводи, неподалёку от дома. Уровень проблем - это поездка на велосипедах с супругой в соседний городок за ниткопродевателем. Она вышивает бисером икону. Максимум конспирологии - обсуждение отсутствия на обочине местных дорог лопуха и подорожника. Покой и воля, в её геополитическом смысле. На фоне жутковатых приключений на прифронтовых территориях подобная жизнь может служить эталоном благополучия. Хотя конечно вечно это продолжаться не может. Владычица сердца моего, за вечерним чаепитием на веранде, призналась, что чувствует себя неуютно от понимания того, что пока мы тут природой наслаждаемся, где-то умирает русский парень. Стыдно - говорит. Я стараюсь её отвлечь, но и сам понимаю, что не видать мне настоящей радости, пока мы не победим. И я уверен, что так почти все думают. Вот в чём пока наша главная радость. В единомыслии. В медленном обретении бытийной солидарности. Понимании принадлежности к великой нации, образованной историей не только по факту крови, но больше по соучастию в бесконечной битве за выживание. Тот что философы историки называют «психологией осаждённой крепости». И да - ничто так не сближает, как общие потери. Только жертвой вера укрепляется. Однако это не повод ходить с кислой мордой. Мой покойный папа - военный хирург с пятидесятилетним стажем, говорил: на первую боль скажи - «смешно», запутай голову, это так тоже работает.

Зарубежье - хорошее название романа о тяготах бытовой жизни релокантов. Слава Богу я с этой унылой темой незнаком, оттого и роман никакой писать не буду. Буду лучше писать сказки. Большей частью весёлые, но иногда и печальные. Страшные тоже должны случаться. Если бы не было страшных, то и прекрасных не было бы. Они не могут жить одна без другой. Герой как правило убивает дракона, а не клубничный пудинг. Решающую роль играет преодоление. Чего далеко ходить - сейчас играет особенно. Когда наступят мирные времена, а они наступят когда-нибудь обязательно, мы будем вспоминать события нынешние, со временем приукрашая их, умалчивая незначительные происшествия. И однажды останется только главное. И у каждого главное будет своё. Моё главное фантастически прекрасно и не менее устрашающе. Я ничего не могу с эти поделать, кроме как начать идеализировать заранее. Великая эпоха, когда моя не менее великая Отчизна бросила перчатку всему миру - так я буду вспоминать. Все мои разочарования и потери растворятся чернильной вязью на страницах детских тетрадок с контрольными работами по истории за четвёртый класс. К столь величественным размышлением меня привело отсутствие интернета и невозможность отравить сознание очередной порцией истеричной брехни из-за рубежа. Нет - из-за ленточки. Потому что так точнее. Война ведь. Последняя порция содержала вспыхнувшую в рядах оппозиции склоку, связанную с попыткой одних либералов замочить других. Ничего удивительного я в этом не нашёл, поелику изначально было понятно, что от людей злорадствующих по поводу гибели своих соотечественников глупо ждать благородства. На этом финальном аккорде демократического реквиема связь промыслительно и оборвалась. Прощайте гавноеды!

Ночью пошли купаться. Нельзя было не пойти. На дворе стояла середина сентября и ночью было 27 градусов тепла. А днём обещали 20 - ть. До Земли добралась крупнейшая за триста лет солнечная вспышка. Шкодливый протуберанец перевернул всё вверх тормашками. Впрочем именно такая погода соответствовала текущему моменту. В земном обществе образовался глобальный понятийный вакуум. Никто ничего не понимал, от чего выбешивался и становился похожим на солевого наркомана. Ломало, гнуло, штырило. Кто-то окончательно запутался во фронтовых сводках. Кто-то сомневался в своём гендере. Кто-то потерял доверие к властям. О милосердии и речь не шла. Слово «фешенебельно» стало неприличным. Мало кто сомневался, что вот вот и ядерная война. Правда были кто просто ничего не знал, как то: в Полинезии. Были кто знал, но категорически отказывался себе признаваться в этом. Джин начали смешивать с пивом. Короче: налицо были явные признаки Апокалипсиса. Вполне себе причина искупаться ночью. 27-мь тепла, река рядом, сияющий звездами небосклон, откуда вытаращенными глазами на нас смотрят инопланетяне и рефлекторно сжимают длинные зелёные пальцы для крестного знамения.

Наши освободили ещё несколько посёлков под Курском. И это прекрасно, ведь несмотря на наши бесконечные разочарования направление движения никто не отменял. Нужно идти через Николаев и Одессу в Приднестровье. Там оружия на ведение столетней войны хватит. И это станет прекрасным аргументом для дряхлеющего американского гегемона не повторять ошибки почившего английского гегемона, затеявшего в начале прошлого века мировую войну. И не провоцировать нас на революцию и очередное цареубийство. То бы отмолить. Аккуратьненько так давить надо, без ядрёных бомб. Киев старается спровоцировать как может. Но не надо. Знаем, что переданные Швецией F-16 заблаговременно переоборудованы под ракеты с ядерной начинкой. Как только жахнем мы, жахнут они руками селюков. Зачем нам наши прекрасные земли превращать в пустыню? Всё и без этого у нас получится. И когда Америка с эти смирится, мы освободим и Украину и Европу и кто ещё нам под горячую руку подвернётся. Но чтобы это произошло поскорее нам нужно своих мальчиков поддерживать. Ко мне обратились ребята из штурмового батальона с просьбой купить им бронежилеты. Один из ребят - парень киргиз, который с 14 года воюет. Может быть вы слышали о нём. Он в отпуск в Киргизию съездил, его там в тюрьму на год посадили. Слава Богу нам удалось помочь с его освобождением и получением российского гражданства. Теперь опять на фронте. Съездил короче к бабушке в отпуск. Счёт тот же, Полина та же. Как ребята всё получат я попрошу нам видеоотчёт прислать. Благослови всех Господь! Счёт (Сбербанк) 4276380057259678 Полина Владимировна В. Название: ФОНД ПОМОЩИ ЖИТЕЛЯМ ДОНБАССА ИНН/КПП 9727006650/772701001 Номер расчётного счета: 40701810725630000134 БИК Банка: 044525411 Корреспондентский счёт: 30101810145250000411 Банк: ФИЛИАЛ «ЦЕНТРАЛЬНЫЙ» БАНКА ВТБ (ПАО) Наименование платежа: пожертвование на уставную деятельность, НДС НЕ ОБЛАГАЕТСЯ.

Иноагент Галямов - такая я вам скажу противоречивая сущность, прямо таки человек - декаданс, весь сплетён из противоречий… но как поёт! Так вот иноагент Галямов в приступе остервенелой критики наших имперских наклонностей довольно метко заметил: … они любят страдать, они всё делают для этого, у них даже религия такая - с рождения, по первородному греху виноват и в политике так же - непонятно почему, а России обязан, даже если дело злодейством попахивает. Польщен такой коннотацией православного христианства и русского великодержавия. Истинно так! По сему мы и есть сила связующая человечество. С одной стороны от такой ответственности одни страдания, с другой - другое не заводит. Нам действительно всегда хочется ещё больших чувств. Да таких чтобы привычка не выработалась. А это жертва во славу… не важно чего… чего-то во славу. Не суть. Суть в движухе. И при такой вот нашей житейской философии они хотят нас победить?! Это просто смешно!