Марина всегда знала, что её дочка особенная. Не потому, что она красивее или умнее других. Просто… она это чувствовала. Как чувствуют матери то, что невозможно объяснить словами. Сидела она на кухне, перед ней стоял остывший чай, а в голове крутилось: правильно ли она поступает? Светлана уже взрослая, ей двадцать три года. Пора бы и замуж, и детей… А она всё по театрам да выставкам. Художница, видите ли. — Мам, ну что ты опять надулась? — Света вошла, волосы растрёпаны, на щеке засохшая краска. — Я же сказала, что никуда не поеду к твоей Клавдии Петровне...

Девяносто третий год… Мне шестнадцать, май на дворе, заканчиваю десятый класс. Впереди выпускные экзамены, выбор профессии, вся эта взрослая кутерьма, которая так манит и одновременно пугает. Но пока я об этом не особо задумываюсь, живу сегодняшним днем, радуюсь солнцу, щебетанию птиц и предвкушаю летние каникулы. Я росла тихой, спокойной девочкой. Особенных проблем маме не доставляла, училась хорошо, хулиганить не любила, все больше книжки читала да огородом занималась. Отец мой помер еще до моего рождения, так что я его и не помню...