Дым, которого Ерофей Деко отправил выяснить, кем являлись те двое неизвестных, что были обнаружены на руинах дома Печерских, свою работу выполнять не спешил. Этот человек не был ни сыщиком, ни следователем, ни даже толковым информатором – он был уголовником и опытным рецидивистом, теперь, по странному стечению обстоятельств, ставший стукачом на побегушках у сына покойного прокурора. Деко дал ему на всё про всё трое суток, но для чего такая спешка? Дым не знал, да и не хотел знать. Он любил задавать лишние вопросы...

– Ты чего это? Куда вырядился? – мать с тревогой смотрела на сына, вытирая руки о фартук. Фимка стоял перед матерью в выходной серой кепке, теплом отцовском пиджаке, с котомкой в руках и вещмешком за плечами. – Ну, мам. Поеду я. Говорил же ... – Я те поеду! Поедет он... А ну-ка, шасть раздеваться! Шасть! – она махала на него грязной тряпкой. Фимка не двигался с места, смотрел на мать с жалостью. Знал – тряпкой огреть по хорошему пиджаку не посмеет, да и в глазах ее – сомнение и страх. Понятно – боится за него, но твердости – оставить его дома, уже не осталось...