Пыльный свет позднего сентября проникал в окно, ложился на пианино старыми пятнами, как воспоминания, которые не хотели исчезать. Ирина провела пальцами по крышке инструмента — пыль прилипла к коже. Мама снова не разрешила проветривать: «У меня горло саднит. Простудишь меня ещё в моём нежном возрасте». Вчера Ире исполнилось двадцать семь. Но она ничего не отмечала. Съела пирожное с кремом, которое купила по пути из музыкальной школы. Мать сказала: «Зачем тратишься? Всё равно сладкое тебе вредно — зубы испортишь»...