Шесть лет. Шесть долгих лет, 2190 дней, Ирина жила с тихой, ноющей занозой в самом сердце. Она обожала своего сына Лёшу. Обожала его звонкий, как колокольчик, смех, его теплые ручонки, обвивающие её шею, то, как он смешно морщил нос, когда концентрировался на рисунке. Он был её миром, её воздухом, её смыслом. Но иногда, глубокой ночью, когда дом затихал и только старый холодильник на кухне гудел свою монотонную песню, она подходила к его кроватке. В свете ночника она вглядывалась в его ангельское спящее лицо...

— Ты идиот, Дима? Или просто притворяешься? — шипела Екатерина в трубку так, что, казалось, яд капал с ее слов. — Шестьсот тысяч! Она просто взяла и унесла шестьсот тысяч, а ты сидел и хлопал глазами? На эти деньги мы должны были начать ремонт! Мой ремонт! — Катя, да откуда я знал? — голос Дмитрия в гостиной был жалким и потерянным. Он ходил из угла в угол, как зверь в клетке. — Она сказала, что положила их на вклад. Что я мог сделать? Силой отбирать? — Силой! — взвизгнула Екатерина на том конце провода...