Седьмая соната Александра Скрябина, созданная за три года до смерти, заканчивается аккордом из 25 звуков. Автор их записал вертикально, и для того, чтобы сыграть этот «небоскрёб», нужны три пианиста. Но исполняет один, последовательно нажимая на клавиши. Даже в 21-м веке многие воспринимают эту грандиозную музыку, рассчитанную с математической точностью, как насилие над духом. Великий Софроницкий никогда не играл её в концертах — всерьёз боялся прямо на сцене потерять сознание. Но и публике не проще...

— Слышала бы тебя наша химичка! — загоготал Стас, и Димон с Глыбой тут же подхватили его смех. — Не помню, чтобы она вообще трезвая проводила урок. Едва ступив за порог сельского клуба, где инициативная молодёжь за символическую плату устраивала дискотеку, девчонки почувствовали, насколько пристально внимание жителей Гусей к приезжим. Клуб оказался старой, слегка обшарпанной постройкой, больше похожей на большой сарай, чем на место для танцев. Внутри стоял гул – смесь из громкой, басовой музыки, которая, казалось, вибрировала в каждой клеточке тела, и гомона десятков голосов...