Мировая Экономика

Как заставить владельцев предприятий повышать производительность труда? В эфире экономика по-русски Дмитрий Чернейко с Михаилом Хазиным обсудили актуальную тему: Михаил Хазин: А есть ли использовать налоговые рычаги? Ну, для простоты. Любое предприятие должно принять программу по повышению эффективности производства и, соответственно, по повышению производительности. Если эта программа не принимается, то...  Налоговые штрафы в программе должны быть написаны. Но я понимаю, что тут есть проблемы, потому что все равно приходится брать средние по региону, средние по отрасли. Дмитрий Чернейко: Предприятий то десятки тысяч, и в каждом абсолютно разная ситуация. И это надо зайти на каждое предприятие, все проанализировать, и каждому поставить свои конкретные показатели. Общие здесь не прокатят.  Очень большая разница между ними. Михаил Хазин: У нас формально имеется аудиторские компании, которые формально пишут аудит. Мы можем дать задачу, чтобы в аудиторском отчете был раздел Эффективность. Дмитрий Чернейко:  Михаил Леонидович, я согласен, что в публичных компаниях это сделать можно. Просто ввести им обязательно раздел в отчете годовом. Так же, как Социальная позиция появилась сначала в Норникеле, потом дальше в других предприятиях, так и в других. И здесь, пожалуйста, ребята, вот что вы сделали для производительности? Не получается, у вас просто акции на рынке падать будут. Но вы сами знаете, что у нас фондовый рынок пока не играет той роли, которую он мог бы играть. Михаил Хазин: Да, не играет. Дмитрий Чернейко: Аудиторы, вы же сами сказали, они формально занимаются аудитом. Дальше я не буду комментировать. Михаил Хазин: Это я понимаю, но просто я прикидываю, ведь это же как бы реальные деньги. Люди, которые это реально делают, они реально получают, у них резко растет прибыль за счет и снижения затрат, и, соответственно, снижения, как бы...  продажной цены, они начинают вытеснять конкурентов. Дмитрий Чернейко: Вот мы ведём проект примерно 5 лет. За 5 лет сарафанное радио начало работать. Если мы начинали уговаривая, сейчас определённая очередь сформировалась. Прошло 5 лет, быстрее не получается. Поверьте, вот при всех усилиях. Михаил Хазин: Я тут был, вы будете смеяться, я был на заседании Опоры России,  на который аудитор счётной палаты, который отвечает за проект производительности труда, отчитывался. Знаете, что он сказал? Если не вдаваться в детали. Он сказал, что никаких цифр, которые бы показывали, что этот нацпроект дал хоть какой-то результат, не обнаруживается. Дмитрий Чернейко:  Ну, я не могу это комментировать во всех деталях, но готов провести экскурсию для любого человека или организации по тем предприятиям, на которых мы отработали. Это уже около 300 предприятий, и поверьте, мне за это стыдно не будет. Михаил Хазин:  Нет, я нисколько не сомневаюсь. Поскольку вас-то я знаю 20 лет, я нисколько не сомневаюсь в том, что вы дурака не валяете и, соответственно, что такое работа в этом направлении отлично разбираетесь. Просто мне очень хочется понять, что нужно сделать для того, чтобы изменить ситуацию. Я понял, что нужно взять город Санкт-Петербург  и, соответственно, по любому вопросу, касающемуся того, как увеличивать производительность труда, просто приехать и посмотреть, как это у вас устроено. Дмитрий Чернейко: Это тоже вариант, потому что темп производства у нас в городе в два раза выше, чем в среднем по стране. А это не мелочь. В продолжение темы: Причина и последствия остановленной ипотеки в России

Что нам даёт продвижение российского образования в странах СНГ? В эфире экономика по-русски Дмитрий Чернейко с Михаилом Хазиным обсудили актуальную тему: Михаил Хазин: Образование для потенциальных мигрантов за пределами страны, хотя бы языку, это работает как-то? Дмитрий Чернейко: И да, и нет. С одной стороны, есть программа, по которой наши учителя, в первую очередь учителя русского языка, работают в Таджикистане, например. И это не один-два человека, это серьёзная программа, которая поддержана на уровне президентов наших стран.  В Азербайджане очень неплохо поставлено изучение русского языка. В Киргизии неплохо поставлено изучение русского языка. Михаил Хазин: В Азербайджане есть много русских школ? Дмитрий Чернейко:  Да, и там во всех школах есть так называемые русские сегменты и учат русский язык во всех. Разница, конечно, в качестве обучения в Баку и в районах Азербайджана разная, но в Баку вы можете найти людей, которые говорят по-русски на чистом, красивом московском языке, без тени акцента. Это производит крупнейшее впечатление. Но это традиция города Баку. Михаил Хазин: Это традиция города Баку.  Я это видел.  В Киргизии, насколько я знаю, есть программа? Дмитрий Чернейко: Это второй государственный язык. Киргизия этим отличается от других стран. Там русский язык поставлен так, что ты говоришь с руководителями, с профессорами, и они говорят на хорошем, сложном русском языке, с мощными оборотами, со ссылками и так далее. То есть этот язык приятно слышать.  На самом деле. Но смысл в чём? Вот ты приезжаешь в Таджикистан, что там профессиональным обучением местного населения занимается Иран, Турция, Германия. Профессиональным обучением. Россия представлена, как правило, на уровне университетов. И вот сейчас как раз то самое время, когда нам надо профессиональное образование своё продвигать во все страны  с которыми мы позитивно взаимодействуем во всем, включая СНГ, включая Индию, там, где возможно Китай. Если мы продвинем своё профессиональное образование в эти страны, тогда будет приезжать очень производительная рабочая сила. Если продвинем своё профессиональное образование, будет интересно. В продолжение темы: Страны которые расширяют своё влияние под шумок переформатирования мира

Почему нельзя полностью избежать трудовой миграции? В эфире экономика по-русски Дмитрий Чернейко с Михаилом Хазиным обсудили актуальную тему: Дмитрий Чернейко: Когда вы говорите, условно:”уберем мигрантов из такси”  Вы не уберёте гражданина Киргизии, вы не уберёте граждан Российской Федерации, которые приехали поработать в такси из Дагестана, из Чечни, из Ингушетии, Кабардино-Балкарии. Вы не можете с этим ничего сделать. Это уже другое совершенно юридически... А что вообще делать надо? Ну, берём, допустим, водителей общественного транспорта.  Очень простой вопрос. Российская Федерация признаёт водительские удостоверения для работы по найму только двух стран. Это Киргизия и Белоруссия. И получается, что если бы речь шла о 2019-м годе, то мы мигрантов бы сильно не заметили. Сегодня мы их замечаем.  Потому что в местах приложения труда: стройка, доставка, гостиничный бизнес — не умеют сегодняшние работодатели нормально работать с персоналом. Я не буду называть фирмы, но работаю с очень серьёзными структурами федерального уровня, и из них могут работать в условиях сегодняшнего рынка без особого дефицита и даже без привлечения иностранных граждан. В других структурах, где есть привычка к дешевому труду и решать все вопросы количеством, а не качеством, возникают очень большие проблемы, и иностранцы очень даже нужны. Вот этот рынок складывался у нас в миграционного труда 30 лет,  И очень быстро его поменять трудно. Но трудно поменять, потому что есть такое понятие, как инерция мышления. Инерция мышления работодателей, инерция мышления всех игроков рынка и инерция поведения. Вот с этим разбираться очень-очень-очень тяжело. В продолжение темы: Завораживающие перспективы свободного движения труда и капитала в России

О чём говорит растущий грузооборот российских портов? В эфире радио Спутник Михаилу Хазину был задан вопрос: Росморречфлот оценил грузооборот морских портов в этом году. Выяснились, наверное, не очень такие громкие цифры, но тем не менее, все-таки на 5% грузооборот вырос. Михаил Хазин: Опять в рублях? Евгений Майструк:. Нет, в тоннах. Михаил Хазин: Это лучше. 5% в тоннах лучше стало, верю. Это, кстати, между прочим, говорит о цифрах. В тоннах на 5%, а в рублях на 15%. О реальном уровне инфляции. Евгений Майструк:. Возможно, так и есть. Только другое дело, что ранее в ассоциации морских торговых портов говорили, что грузооборот морских портов уменьшился на 3,4% за январь-май. В общем, откуда тогда такие разные данные берутся? Может быть, одно судно не учли или два? Михаил Хазин: Не, ну там как бы сложно, потому что вы еще учтите, у нас же речной флот, он ходит, ну, грубо говоря, с мая по сентябрь. Поэтому цифры, грубо говоря, морское упало там на 3%, а речное выросло на 6%. Вот вам получилось. Я же говорю, оценивать надо очень аккуратно, что означают цифры. Российская экономика сейчас болтается около нуля. Она начала расти в 2023 году, но повышением ставки ее прижали. Сейчас цель, которую поставил перед собой МВФ, поднять ставку еще, чтобы экономика стала падать.  Но если экономика падает, то в одних отраслях минус 5%, а в других плюс 5%. Такого, чтобы минус 50 не бывает. По этой причине. А 5 это слишком мало, чтобы говорить о тенденциях. Тенденция это плюс 15. Поэтому пока рано. В продолжение темы: Экономические последствия в случае нарушения транзита через Балтийское море

Почему для распада ЕС всё готово? В эфире экономика по-русски российский экономист раскрыл актуальный вопрос: М. Х.: В ЕС должны будут прийти к власти новые партии. На первом этапе будет попытка выставить фикции. То есть такие же либеральные партии, но с немножко более жесткой риторикой. Мы их видим. Во Франции это Марин Ле Пен. Марин Ле Пен это совершенно такой классический правый 70-х годов. Такой Жак Ширак. Просто по нынешним либеральным временам ее выступления выглядят страшно агрессивными и жесткими, но в реальности она ничем не отличается от Жака Ширака. Ну вот по ценностям и по всем остальным. Пока ее либеральная команда не пускает, но по мере развития кризиса ее пустят. Потому что иначе нельзя, иначе опасно. Далее соответственно появление партии альтернативы для Германии. Могу вас уверить, при том всесилии немецких спецслужб, которые имеют место, причем не только политических, но и финансовых, обвинить любого лидера партии в том, что он не доплатил налоги, что он где-то занимался финансовым мошенничеством. Ничего не стоит. И по этой причине эти люди не могут не слушаться либеральную команду у власти в Германии. Это более правая риторика, немножко менее либерально агрессивная, но это все то же самое. И давайте смотреть, они должны прийти к власти. Пока они еще не пришли. Значит это выборы, еще одни выборы. Они должны сформировать правительство. Они должны показать, что это правительство по своей программе ничем не будет отличаться от предыдущего, ну за исключением маленьких вещей. Они должны продолжить кризис. И только после этого появиться новые партии не могут, потому что им не дадут. Их просто не зарегистрируют. И по этой причине будущее Евросоюза и Германии фактически однозначно – это распад. Потому что всё дырки для выпускания пара закрыты. Экономическая политика федеральной Германии и Евросоюза меняться не будет. К этому и нет объективных причин. В Европе нету экспертов экономических. Я просто это знаю. Я туда ездил, я пытался с ними разговаривать. Я там разговаривал с Сарой Вагенкнехт  лет пять назад. Я там еще с кем-то разговаривал. Из лидеров левых. Тогда еще не было партии Сары Вагенкнехт. И пытался с ними поговорить. Они не понимают, не видят и боятся до безумия. Причем они боятся не столько социализма как такового. Многие из них при социализме жили и ничего бы никакого ужаса при этом не испытывают. Они боятся своих же собственных спецслужб, которые им лично попортят жизнь так, что будет ужас, ужас, ужас. Вот это вот реальные их проблемы. По этой причине они не будут ничего менять. Ну и потом не забудьте, что деньги они получают от традиционных структур. А что это означает? Это означает, что, то давление, которое будет изнутри, оно будет, не находя выхода, будет вести к взрыву. В продолжение темы: Решатся ли США отказаться принимать доллары пущенные по миру?

Сколько китайцев работает в Питере? В эфире экономика по-русски Дмитрий Чернейко с Михаилом Хазиным обсудили актуальную тему: Очень большой пласт труда, который, как я понимаю, не очень был заметен государством, занимали китайцы. Но после ковида этот пласт исчез. Или он снова возрождается? И что с этим делать? Дмитрий Чернейко:  Если мы говорим про граждан Китайской Народной Республики, их в больших количествах в Петербурге в качестве работников не было и сейчас нет. Это измеряется там несколькими сотнями человек, максимум в доковидной период, это несколько тысяч, там до 5-6, не больше. То есть так называемого засилия китайских граждан никогда не было. Михаил Хазин:  Но легенды существовали. Я просто помню, в 2018-2019 году весь Питер был в китайских экскурсиях, и их жизнь, их передвижение и всё остальное – это был чисто китайский бизнес. Дмитрий Чернейко: Если вы возьмёте серьёзных китайцев, то это уже граждане Российской Федерации.  И гостиницы, рестораны, рестораны, в первую очередь, китайские, вы там граждан Китая почти не найдёте. Но ещё раз повторю, на, по сути, 7-миллионный город, тысячи граждан Китая работающих, я могу более точную цифру посмотреть, вообще не играет никакой роли. Это не о том речь. В Китае зарплата средняя, практически такая же, как в России, понимаете? В продолжение темы: Чья тактика экономической экспансии окажется эффективней?