63,9 тыс подписчиков
А пока мы продолжаем воскрешать клавиатуру - вот вам еще прелести из архивов дядьки Трогера
После просмотра почти документального фильма о выживальщиках, где роль самой опасной ядовитой змеи Австралии исполнил питон, подумалось вот о чем. Иногда мы сокрушаемся по поводу киноискусства: ну как так, в новом фильме Анна Болейн - афровеликобританка. Но в живописи кому-то приходится еще хлеще. Возьмем простой пример - сюжет "кончина царицы Клеопатры".
12 августа 30 года ДО царица Египта Клеопатра Птолемеевна Лагид приняла решение уйти из жизни, чтобы не быть трофеем на триумфе Октавиана. Бравого командира телохранителей, как у Митридата в похожей ситуации, у нее под рукой уже не было, поэтому по одной версии, она воспользовалась отравленной шпилькой, по другой - пронесенной в горшке змеей. Если верить в более романтичную и потенциально эротичную версию со змеей, ее должен был волновать вопрос "как действует яд?". Ведь умирать с судорогами, кровоизлияниями где только можно и нельзя, отеками или, к примеру, отказом почек - больно, пошло и не интересно. Поэтому наиболее вероятный кандидат - кобра. Египетская пустынная кобра обладает неплохим ядом, но куда более предпочтительно выглядит ее родственница - египетская кобра, которая не только смертоносна, но и более колоритна. Не зря же ее фигурка "украшала" головной убор фараонов. Однако что творят по этому поводу живописцы?
Понятно, с натурщицами Клеопатры там все плюс-минус хорошо, а вот со змеями... Первый портрет кисти Пьеро де Козимо, написанный в начале 16 века, не совсем в тему: он совершенно точно изображает рано ушедшую из этого мира первую красавицу Флоренции Симонетту Веспуччи. Кто-то считает, что змея лишь украшает ее стройную шею и подчеркивает красоту глаз, но если правы те, по чьей версии она изображена в образе Клеопатры, то из меланиста желто-зеленого полоза так себе ядовитая змея.
Клеопатра Андреа Соларио с легкой грустью смотрит на уже готового принести ей верную смерть обыкновенного ужа, судя по всему. Болонец Гвидо Рени написал сразу двух Клеопатр, обоих кусают змейки неясной видовой принадлежности, причем вторая такой совершеннейший наношнурок, что возможно совмещение версии со шпилькой для волос и "змеиной". Египетской царице от Клода Виньона наносит укол стреловидным языком нечто совершенно инфернальное, явно специально выползшее по такому случаю из глубин Ада. Венгр Дьюла Бенцур пускай и изобразил хоть и непонятно что, но не такое пугающее. А вот австриец Ханс Макарт подошел к работе с истинно германской вдумчивостью: если на первой картине ему явно хотелось изобразить в первую очередь восточную экзотику и сцену из шекcпировской трагедии, то на второй Клеопатра держит в руке отчетливо кобру. Но не ту, а индийскую. В общем, кобры в тоске и шоке.
P. S.: Думается, случай, когда актер и его персонаж несколько отличаются по фенотипу, это еще не самое страшное. А вот когда роль сержанта Хартманна в ремейке "Цельнометаллической оболочки" пусть и очень убедительно сыграет павиан - вот это будет действительно ужасно. Или даже павиан-меланист...
2 минуты
20 сентября 2023
1048 читали