Была у меня знакомая готка, высокая, своеобразной красоты девица. Оба фанатели по черепам, и она мне подсказала место, где найти. Рядом с Александровским кладбищем – ижевские поймут – был пустырь, а рядом с пустырем какая-то забегаловка южных товарищей. Товарищи были без комплексов – шкуры баранов и козлов, шедших на мясо, бросали на тропинку, отчего та стала сюрреалистически мохнатой, потроха сваливали в соседний карьер – куча почти достигала края, бродячие собаки и те не рисковали приближаться, и даже мой почти мёртвый нос проняло тем самым «сладковатым запахом тления», который в исторических романах витает над виселицами или полями битв.