Пока обыватели строят догадки о причинах затворничества звёздной четы, сама Юлия Высоцкая раскрыла факт, который переворачивает всю картину. Оказалось, что четыре года назад 52-летняя актриса и её 88-летний супруг Андрей Кончаловский приняли в семью новорождённую девочку.
Малышка появилась у них, когда ей исполнилось всего девять дней. Родители дали ей имя Соня и всё это время тщательно защищали её от внимания посторонних, будто берегли редкую, уязвимую драгоценность.
И в этих словах слышалась такая нежность, что сомнений не осталось: да, решение давалось непросто, но родители готовы идти до конца.
Соня в доме, где всё пропитано болью
Когда Юлия говорит о дочери, она взвешивает каждое слово, будто опасается, что одно неверное движение разрушит стеклянную стену, которую семья выстроила вокруг ребёнка.
«Соне четыре года. Мы сильно не прятались, но и не афишировали», — объясняет актриса.
И этот баланс между открытостью и скрытностью становится понятен тем, кто знает, через что прошли Кончаловские.
Соня попала в семью в 2021 году, когда ей было всего девять дней. Крошечная, беззащитная, она оказалась в доме, где царила атмосфера творчества вперемешку с немыслимой болью. Пара забрала малышку из роддома и с тех пор началась новая жизнь, о которой никто не должен был узнать.
Решение никому ничего не говорить, было продумано до мелочей.
«Дети не бывают чужими. Нам очень хотелось, но не сложилось естественным путём. Тогда мы выбрали этот вариант», - говорит Высоцкая.
Реакция публики была мгновенной и разнообразной. Одни растроганно писали: «Счастья семье, вы большие молодцы!», другие откровенно удивлялись: «Четыре года умудрились скрыть в наше-то время!» Третьи философски замечали: «Детство пролетает быстро, главное любовь и забота, а не огласка».
Пётр, 22-летний сын актрисы и режиссёра, принял сестру с теплотой. Студент, который увлекается архитектурой, а также помогает отцу на съёмках, теперь стал старшим братом для малышки.
В доме Кончаловских всегда витала особая атмосфера, такая творческая, наполненная книгами, сценариями, запахом красок и звуками музыки. Соня растёт именно в этом пространстве, где искусство переплетается с реальностью.
Где растёт девочка, которую прячут от мира
География существования Высоцкой и Кончаловского давно перестала быть просто картой с двумя точками. Москва для них означает просторную квартиру в центре, где стены увешаны живописью, а на полках красуются награды Каннского и Венецианского кинофестивалей или загородный деревянный дом, в котором царит уют.
Италия же представляет собой виллу в Тоскане с виноградниками, оливковыми рощами и террасой, откуда открывается вид на бесконечные холмы. Между этими местами происходят постоянные перелёты, гастроли, съёмки, встречи с продюсерами.
Соня знает все дома и живёт в двух мирах одновременно. Утро в Москве начинается с уроков: рисование, музыка, чтение. Днём следуют прогулки в парке, где девочка бегает по дорожкам, изучая каждый камешек, каждую трещину в асфальте.
Вечером наступает время семейного ужина, который Высоцкая готовит сама, как в своей передаче. В Тоскане всё происходит иначе. Там больше свободы, солнца, итальянские соседи, которые машут из-за забора и угощают свежей моцареллой.
«Мы стараемся, чтобы Соня чувствовала дом там, где мы вместе», - признаётся Высоцкая.
Быт у семьи строгий, расписание составлено до вплоть до минуты: завтрак в восемь, занятия до обеда, после обеда отдых, игры, чтение. По вечерам Кончаловский читает дочери сказки своим глубоким, чуть хрипловатым голосом, который знаком миллионам по его картинам.
Соседи в Москве давно привыкли видеть знаменитую пару с ребёнком. В Италии тоже никто не обсуждает эту тему. Престижный район, международная школа неподалёку, комфорт на каждом шагу.
Почему Высоцкая перестала улыбаться журналистам
Раньше Юлия Высоцкая появлялась на красных дорожках с широкой улыбкой и охотно отвечала на вопросы репортёров, теперь же она стала сдержанной до холодности.
На «Кинотавре» этой весной актриса пришла одна: элегантное платье, минимум украшений, вежливые ответы на заготовленные вопросы. О Соне не было сказано ни единого слова.
Вместо привычных откровений перед камерами прозвучало только короткое:
«Семья в порядке, спасибо».
И быстрый уход в зал, пока фотографы не успели задать неудобный вопрос. Зрители недоумевали: куда исчезла та открытая, улыбчивая Юля, которая рассказывала о рецептах, съёмках, планах на будущее?
Продюсер Александр Роднянский, который работал с парой над несколькими проектами, замечает:
«Юля всегда была публичной, но материнство изменило её. Теперь она охраняет личное пространство, как средневековую крепость. А Андрей Сергеевич? Он и раньше не любил лишнего внимания, а в 88 лет тем более предпочитает оставаться в тени».
На международных фестивалях больше не видно толп фанатов у отелей, где останавливаются Высоцкая и Кончаловский. Рекламных плакатов с их участием почти не осталось. Очереди за автографами? Тоже канули в прошлое. Публика в основном русскоязычная, но даже с ними она реагирует сдержанно: кивок, улыбка, пара фраз на ходу.
Удочерение как попытка залечить рану
Удочерение Сони стало не просто актом доброты или желанием помочь ребёнку. За этим решением стоит попытка залечить рану, которая кровоточит вот уже двенадцать лет.
12 октября 2013 года жизнь семьи Кончаловских раскололась надвое: автокатастрофа во Франции, где режиссёр, управляя машиной, врезался в другой автомобиль. Их старшая дочь Мария, тогда 14-летняя девочка, получила тяжелейшую черепно-мозговую травму и впала в кому.
С тех пор Маша находится в реабилитационных клиниках. Состояние стабильное, но без каких-либо улучшений. В 2020 году Высоцкая призналась журналистам:
«Маша жива, и это главное».
Больше подробностей пара не раскрывает, и психологи считают, что так и должно быть.
Психолог Елена Иванова не спешит давать однозначные оценки:
«Для родителей, переживших такое горе, усыновление может стать способом вернуть смысл жизни. Но это не замена потерянного ребёнка, а новая страница. Если Юлия и Андрей решились на этот шаг, значит, они готовы дарить любовь. Да, ситуация сложная: дочь в коме, новая малышка в доме, муж в возрасте 88 лет. Это огромная эмоциональная нагрузка. Депрессия, усталость, постоянное беспокойство подтачивают даже самых сильных».
Вместо обещанного покоя, после успешной карьеры Высоцкая получила испытание на прочность. В её возрасте многие актрисы наслаждаются славой, путешествуют, принимают предложения от лучших режиссёров.
А та энергия, что раньше уходила на творчество, теперь растрачивается на больницы, реабилитацию, бессонные ночи у постели Маши и одновременно заботу о маленькой Соне.
Финансово семья состоятельна. Кончаловский является народным артистом, лауреатом премий, его фильмы продаются по всему миру. Высоцкая ведёт передачу, снимается, пишет книги.
Но деньги, увы, не решают проблему эмоционального выгорания. Источник головной боли заключается не в доходах, а в неопределённости: что же будет с Машей? Как вырастить Соню, когда муж в таком возрасте? Где брать силы на всё это?
Имущество, наследство и вопросы, которые боятся задавать
Состояние семьи Кончаловских оценивается в несколько сотен миллионов рублей. Это недвижимость в Москве (квартира площадью около 200 квадратных метров в элитном районе), вилла в Тоскане стоимостью около 3 миллионов евро, права на фильмы, гонорары, инвестиции. Для детей (Петра, Сони, а также старших детей Кончаловского от предыдущих браков: Егора, Александры, Дарьи, Натальи и Елены) это значительное наследство.
Но есть нюансы, которые могут перевернуть всю картину. Кончаловский в интервью 2023 года говорил о желании передать виллу в Италии музею или фонду.
«Не хочу, чтобы дети ссорились из-за имущества», - объяснял режиссёр.
Если эти планы реализуются, Соня и Пётр получат меньше, чем можно было бы ожидать.
Юридические риски минимальны, ведь пара не участвовала в скандалах, не обвинялась ни в чём серьёзном. Но в России усыновление остаётся процессом с тонкостями. Журналист и писатель Сергей Минаев, близкий к семье, осторожно замечает:
«Усыновление в их возрасте вызывает вопросы к органам опеки. Обычно смотрят на возраст, здоровье, финансы. Кончаловскому 88, формально это риск. Но статус народного артиста, связи, репутация сыграли свою роль. Для семьи это означает, что Соня защищена юридически, но что будет через 10-15 лет, когда Андрея Сергеевича не станет? Юлия останется одна с дочерью, сыном и дочерью, которая в коме».
Символическое значение виллы в Тоскане, квартиры в Москве выходит далеко за рамки простой недвижимости. Это часть истории семьи. Там росла Маша, там Пётр делал первые шаги, там теперь играет Соня. Потеря этого стала бы ударом не только материальным, но и эмоциональным.
О чём молчат Высоцкая и Кончаловский, пока журналисты строят версии
Пока поклонники ждут сенсаций, а журналисты выдвигают догадки, сама семья упорно хранит молчание. Высоцкая продолжает вести передачу «Едим дома!», снимается в сериалах, ведёт подкаст о кулинарии. Делает вид, что всё идёт по плану: улыбка на камеру, дружелюбные ответы на вопросы о рецептах, никаких личных тем.
Кончаловский работает над книгой «Низкие истины» (переиздание мемуаров с новыми главами) и отснял кинопроект о Сталине - амбициозный сериал, который стал его одной из последних серьезных киноработ. В интервью режиссёр уклончив:
«Семья остаётся святым, не для чужих ушей».
Пётр, 22-летний сын, тоже немногословен. Студент, увлечённый архитектурой, редко появляется на публике, а когда появляется, избегает вопросов о сестрах.
«Маша наша боль, Соня наша радость», - однажды обронил он в разговоре с журналистом, и больше ничего не добавил.
Но есть одна деталь, которую заметили внимательные наблюдатели. В том самом интервью Лауре Джугелии Высоцкая сказала фразу, которую легко пропустить:
«Я стала более рассудительной как многодетная мама».
Многодетная означает три ребёнка и больше. Маша в коме, Пётр взрослый, Соня маленькая. Выходит, Маша для матери всё ещё жива, всё ещё остаётся частью семьи, несмотря на двенадцать лет комы.
Ставьте лайк, если вам было интересно, и подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропускать захватывающие истории о жизни знаменитостей!
Читайте также: