Вечером Саша вернулся домой необычно тихим. Маша, заметив его настроение, отложила книгу и внимательно посмотрела на мужа:
— Что случилось? На работе проблемы?
Он сел на диван, провёл рукой по лицу, словно стирая невидимую пелену.
— Да пока ничего, — вздохнул он. — Мама неожиданно захотела съездить на нашу дачу.
Маша на секунду замерла, потом рассмеялась:
— Ну и чего? Пускай едет. Мы всегда «за». Тем более хоть своих внуков в лицо хотя бы запомнит. Может, пообщается немного.
Маша говорила легко, но внутри уже зашевелилось неприятное ощущение. Их дача была для неё особым местом — островком спокойствия, пространством, где она могла быть просто женой и мамой, а не вечной «невесткой на приёме».
Предыдущая серия тут:
Все главы рассказа тут:
Ранним субботним утром, когда солнце только‑только позолотило крыши домов, а воздух ещё хранил ночную свежесть, Саша завёл машину. Рядом на пассажирском сиденье примостилась Маша, сзади — оживлённо переговаривающиеся Родион и Лиза. Вся семья была в приподнятом настроении ожидала ждала два дня на любимой даче, шашлыки, игры на свежем воздухе и долгожданный отдых.
Но тут Маши вспомнила, что с ними на дачу сегодня впервые едет Сашина мама, и настроение 100 килограммовой гирей упало вниз, ведь Маши понимала, что с Сашиной мамой скучно точно не будет.
Саша заехал в старенький дворик многоквартирных домов, чтобы к назначенному самой Тамарой Игоревной времени забрать её.
— Мам, ты чего не выходишь, мы уже подъехали?! — в пятый раз набрал номер матери Саша, и только что Тамара Игоревна вальяжно и неохотно ответила "у аппарата".
-Мам, ты спишь что-ли?- с еле заметным раздражением выругался Саша
— Ты же на дачу с нами собиралась? Забыла?!
Наконец после долгой паузы послышался сонный, слегка раздражённый голос:
— Ничего я не забыла… — пробурчала Тамара Игоревна. — А что в такую рань‑то?! Я ещё даже кофе не выпила.
Саша сдержал вздох. Он‑то рассчитывал, что мать уже ждёт их у подъезда — собранная и готовая к поездке.
— Так на даче дел много, надо всё успеть за выходные! — терпеливо объяснил сын. — Давай быстрее, мы ждём.
— Сейчас, ждите! — повелительно отрезала Тамара Игоревна и бросила трубку.
Следующие двадцать минут тянулись мучительно долго. Дети начали нетерпеливо ёрзать на сиденьях, Лиза то и дело спрашивала: «А бабушка скоро?», а Родион уже успел пересказать сестре все планы на день. Маша молча смотрела в окно, стараясь не выдать нарастающего раздражения.
Наконец массивная дверь подъезда распахнулась, и на пороге появилась Тамара Игоревна. Она неспешно спустилась по ступенькам, окидывая машину критическим взглядом. Её движения были нарочито размеренными — словно она специально подчёркивала, что не обязана подстраиваться под чужие графики.
Подойдя к автомобилю, она окинула салон придирчивым взглядом и тут же нашла повод для недовольства:
— А куда прикажешь садиться‑то? — раздражённо замахала руками Тамара Игоревна, демонстративно разглядывая переднее пассажирское место, где уже сидела Маша.
— Назад садись, мам, с внуками! — предложил Саша, открывая заднюю дверь.
— Да как же я с ними умещусь?! — всплеснула руками Тамара Игоревна. — Тут же два кресла детских, я меж них буду чувствовать себя некомфортно! Всё же дорога — долгая!
Её взгляд, тяжёлый и требовательный, устремился на Машу. В нём читался немой ультиматум: «Ты молодая, подвинься. Мне, пожилой женщине, положено лучшее место».
Маша невольно сжала кулаки. Она прекрасно понимала, чего добивается свекровь: чтобы она, оставив удобное место спереди, перебралась назад, втиснувшись между детскими креслами. Но вслух ничего не сказала — лишь обменялась с мужем коротким взглядом.
Саша, уловив напряжение, наклонился к жене и тихо, но настойчиво прошептал:
— Маш, ну что тебе стоит? Мама же не каждый раз с нами будет ездить. Один раз уж от тебя не убудет!
В его голосе звучала не просьба, а скорее мягкая, но непреклонная уверенность, что так будет правильнее. Маша знала: спорить сейчас — только усугубить ситуацию. Она молча отстегнула ремень безопасности и начала выбираться из машины.
— Ну вот, другое дело! — удовлетворённо кивнула Тамара Игоревна, занимая освободившееся место. — А то сидят тут, места не найдут для матери.
Маша, стараясь не показывать раздражения, пролезла на заднее сиденье. Между двумя детскими креслами оставалось буквально десять сантиметров свободного пространства. Она неловко устроилась, поджав колени к груди.
— Мам, тебе удобно? — с наигранной заботой Саша у матери, уже забыв про жену на заднем сиденье. - Тут можно спинку отрегулировать или кресло отодвинуть!
— Нормально, — буркнула Игоревна, - давай лучше сумки мои в машину грузи!
***
Багаж разногласий
Когда Саша открыл багажник, чтобы загрузить вещи, его взгляд невольно упёрся в три внушительные сумки, которые Тамара Игоревна аккуратно поставила рядом с машиной. Они не выглядели тяжёлыми — скорее объёмными, словно набитые до отказа.
— Мам, а это что у тебя за сумки? — не скрывая недовольства, спросил Саша, приподняв одну из них. Она податливо прогнулась под рукой, но занимала неприлично много места.
Тамара Игоревна, не торопясь, поправила сумочку на плече и с видом человека, делающего великое одолжение, пояснила:
— А… Это старый хлам. Обувь старая, одежда. На даче сгодится, а в квартире мешаются! Надо потом ещё старые стулья туда увезти и стол, который у меня в межквартирном тамбуре стоит!
Она произнесла это так буднично, будто речь шла о само собой разумеющемся деле — будто дача изначально задумывалась как склад её ненужных вещей.
Саша почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения. Он глубоко вдохнул, стараясь говорить ровно:
— Мам, а может, этот хлам сразу на мусорку отнести? Мы с Машей купили по паре удобных дачных калош, а для лета — шлёпки имеются. Поэтому эта старая обувь будет там невостребованной!
Он попытался мягко донести мысль: дача — не свалка, а место для отдыха. Но Тамара Игоревна даже не дрогнула. Её лицо застыло в выражении непоколебимой уверенности в собственной правоте.
— Грузи, я сказала! — чуть повысила она голос, и в этой короткой фразе прозвучало столько властности, что Саша невольно отступил.
Саша покорно взялся за сумки, но багажник уже не был пустым.
Первая сумка вошла относительно легко, но вторая уже упиралась в край, а третья и вовсе не желала помещаться. Саша приминал её руками, пытался сложить пополам, но объем сумки явно не влезал в объем оставшегося свободного места в багажнике.
— Может, всё‑таки оставить? — предпринял Саша последнюю попытку договориться с мамой. — Там места совсем нет.
— Ничего, влезет! — отрезала Тамара Игоревна. — Ты просто не умеешь складывать.
Маша наблюдала за этой сценой, сидя на заднем сиденье. Она видела, как муж краснеет от напряжения, как его пальцы впиваются в неподатливую ткань сумки. В её голове крутилась лишь одна мысль: «Это только начало. Дальше будет хуже».
Наконец, после нескольких минут борьбы, все три сумки были кое‑как утрамбованы. Крышка багажника с трудом закрылась, издав жалобный скрип.
Тамара Игоревна по‑хозяйски устроилась на переднем пассажирском сиденье. Она не просто села — она воцарилась. Медленно, с нарочитым комфортом отодвинула кресло назад, насколько это было возможно, вытянула ноги, скрестила их в лодыжках и даже слегка поболтала ступнёй, проверяя, достаточно ли ей просторно.
— Трогай, — скомандовала она сыну, будто была не гостьей, а главной в этом путешествии.
Саша молча завёл двигатель. Машина у Саши была не сильно комфортной, а к тому же серединка заднего дивана была особенно "дубовой", что неизменно чувствовала Мария своим копчиком на каждой выбоине или кочке проселочной дороги, ведущей на заветную дачу.
***
Как только машина тронулась, Маша поняла, что её ожидания были наивны. Каждая выбоина, каждый стык асфальта отзывались в её теле болезненным толчком. Она пыталась подстроиться, менять позу, но пространство было слишком тесным.
Лиза, сидевшая слева, то и дело толкала её коленом:
— Мама, мне неудобно!
— Мне тоже, солнышко, — тихо отвечала Маша, стараясь улыбнуться.
Родион справа, напротив, уже уткнулся в телефон, не замечая напряжения вокруг.
А впереди, на переднем сиденье, Тамара Игоревна явно чувствовала себя королевой положения. Она то и дело комментировала дорогу:
— Чего так медленно едешь? Тут всегда пробки?
— Поворачивай вот здесь, я знаю короткий путь.
— А кондиционер у тебя работает? А то душно.
Каждый её вопрос, каждое замечание эхом отдавались в голове Маши. Она закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться, но неудобная поза и нарастающее раздражение не давали покоя.
«Два дня, — мысленно повторяла она. — Всего два дня. Потом мы вернёмся домой, и всё это останется позади».
***
Дорога до дачи выдалась утомительной. Монотонная тряска по разбитой просёлочной дороге, казалось, действовала на нервы всем пассажирам. Даже Тамара Игоревна, поначалу сохранявшая царственное молчание, не выдержала:
— А что, долго так ехать? Сашенька? — её голос прозвучал резче, чем она, вероятно, планировала.
— Поближе дачку не могли купить? Да и дорога вся в выбоинах…
Саша, не отрывая взгляда от дороги, терпеливо пояснил:
— Так дорогу обещали в этом году сделать. А ближе… дачи стоят в два, а то и в три раза дороже, потому что ближе. Мы выбирали по бюджету, мам, - объяснял матери очевидные вещи Саша.
— Кошмар, еще и деньги платить, чтобы вот так час трястись по разбитым дорогам! - лишь проговорила Тамара Игоревна, осуждающе покачивая головой.
Но вот уже вдалеке появился дачный поселок. Скоро Тамара Игоревна начнет принимать свои владения.
Продолжение уже на канале:
Ставьте 👍 Также, чтобы не пропустить выход новых публикаций, вы можете отслеживать новые статьи либо в канале в Телеграмме, https://t.me/samostroishik, либо в Максе: https://max.ru/samostroishik
Продолжение тут: