Недавно я просматривал в телефоне свой дневник и увидел запись с тегом #сон, сделанную год назад. Запись короткая и невнятная, сделана сразу после пробуждения, но я хорошо помню тот сон и вряд ли забуду. Тут я решил записать его.
Я иду по улице незнакомого средневекового города. Дома из серого камня тесно прижаты друг к другу, и уже за сотню шагов скрываются в тумане. Низкое небо касается острых крыш. Людей нет. В тишине слышно лишь шарканье моих шагов и журчанье грязного ручья, стекающего по обочине.
Внезапно в переулке мелькнуло яркое красное пятно. Оно, словно резкий звук, раскололо серую улицу. Из-за угла возник невысокий стройный человек в одежде Арлекина. В пёстром костюме среди каменных стен он был подвижен, как язычок пламени. Но его белая маска с красными яблоками щёк и нарисованной улыбкой казалась маской смерти. Человек заметил меня, поднял руку и поманил к себе пальцем. Заметив, что я иду к нему, он повернулся и скрылся в переулке.
Я ускорил шаг, но когда дошёл до поворота, увидел его спину далеко впереди. Арлекин обернулся и опять поманил меня. Его смешок прокатился по брусчатке. Страшась вновь остаться в одиночестве, я бросился за ним. Я нагнал Арлекина у спуска в подвал, почувствовал под рукой его тонкое плечо. Но он ловко вырвался и проскользнул в низкую дверь. Впереди опять прозвучал его дразнящий смех. Я помчался за ним по узким деревянным коридорам. Мелькали двери, каменные лестницы кружили нас, закручиваясь в спирали. Иногда я терял его из виду и тогда вновь слышал, как он смеётся надо мной.
Внезапно он выбежал в огромный зал, полный людей и сразу же затерялся в толпе. Я растерянно замер у входа, не понимая, куда попал. Откуда-то сверху доносилась музыка. Странная и негармоничная это была музыка, стеклянные звуки накатывались друг на друга и замирали. Люди в зале совершали механические движения под эти звуки, изящно наклоняя головы и сгибая руки. Все они выглядели бесконечно чужими и странными. Пробираясь среди танцующих, я всматривался в их лица. Одни растягивали рот в улыбке, другие отрицательно мотали головой, но никто из них не был мне знаком. Голова закружилась от духоты и запаха свечей. Жёлтые восковые лица слились в единый круг, а мелодия заполняла меня, стирая меня. Я перестал понимать, где я.
***
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
***
В этот момент кто-то обнял меня и прижался живым упругим телом. Это был потерянный и почти забытый мной Арлекин, обернувшийся женщиной. Её маска пропала и под ней оказалось тонкое лицо с большими тёмными глазами. Я узнал родное, давно знакомое и позабытое лицо. Женщина обнимала меня, улыбаясь и глядя снизу вверх.
Тут странная музыка прекратилась. Люди в зале остановились и начали оглядываться вокруг. Их стеклянные глаза с трудом поворачивались в глазницах.
Женщина приложила палец к губам, делая знак молчать. Она взяла меня за руку и повела через толпу к выходу из зала.
Мы прошли через ряд комнат, украшенных в разных стилях. Помню тёмную кальянную комнату с большим диваном. Ароматный дурманящий дым кружил голову, неподвижные люди беспорядочно лежали на диване. После неё была ещё одна — яркая и светлая, в золоте. С мраморного балкона виднелось море. Мужчина и женщина, находившиеся в этой комнате, посмотрели на нас с недоумением.
Но моя проводница вела меня дальше, пока мы не остановились перед ковром на стене. Я сорвал ковёр и проломил прогнившие деревянные доски за ним. Из пролома осыпалась сухая земля и мы выбрались на пустыре, возле кучи мусора. Свежий осенний ветер ударил в лицо. Перед нами стоял покосившийся деревянный крест со стёршейся надписью. Мы оказались на заброшенном кладбище. Среди могильных холмиков росли берёзы и кусты рябины. Остро пахло опавшими листьями и сырой землёй. Отойдя на несколько шагов, уже невозможно было найти места, откуда мы выбрались.
Пробираясь среди заброшенных могил, приходилось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не провалиться в яму и не оступиться. На этот раз я шёл впереди. Моя женщина шла за мной, и я чувствовал её неуверенность. Внезапно она замерла в испуге. Я поднял голову: перед нами стояла стая собак. Передняя, пятнистая облезлая сука, оскалила зубы и злобно зарычала.
По телу пробежали холодные мурашки. Закрыв женщину собой, я начал осторожно, боком обходить стаю. Всё это время я не отрывал взгляда от передней суки. Собаки рычали, но не нападали. Они рванулись было вперёд, когда я чуть не оступился, запнувшись о корень. Но женщина доверяла мне и это придавало сил. Я не отвёл взгляда и собаки остановились.
Так, шаг за шагом, мы вышли за пределы кладбища. Собаки ещё раз рыкнули и скрылись в кустах. Перед нами в пожухлой траве виднелась утоптанная тропа, ведущая к развязке шоссе. Местность казалась мне смутно знакомой. Мы облегчённо рассмеялись, глядя друг на друга. Опасность пропала и дальше мы зашагали по тропинке, держась за руки и вдыхая свежий влажный воздух с запахом далёких дымков.
Когда поднялись к шоссе, меня поразил открывшийся вид. Вдали, на горизонте, точно мечты, виднелись белые громады небоскрёбов. Я обернулся к женщине, указывая на город. Но она отрицательно покачала головой, а в глазах её не было согласия. Она медленно и бережно высвободила свою руку, тонкие пальцы скользнули последней лаской по моей ладони. Она отступила на шаг, потом ещё и ещё, не отрывая от меня взгляда. Горький спазм перехватил мне горло. У меня не было власти удержать её, но и согласиться отпустить я не мог, и она знала это, отчего было ещё тяжелее.
После того, как она ушла, я остановил проезжавшую машину и вернулся в свой город. Но я знаю, что где-то во сне есть место, где живёт та женщина, и что она тоже помнит обо мне. Когда-нибудь мы опять встретимся.
Автор: Александр Разный
Источник: https://litclubbs.ru/articles/69470-arlekin-uprazhnenie.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Вы можете поддержать развитие литературного клуба любой суммой.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Виноватая
Примерно в пятилетнем возрасте Оленька Крылова начала понимать, что с ней что-то не так. Вот взять к примеру случай. Идет Оленька с мамой жарким, солнечным днем по широкой красивой улице с высокими домами, такими высокими, что Оленька еле видит, где они заканчиваются. И цветов вокруг много посажено разных: синих, красных, розовых, белых, и не просто так, как у бабушки на даче, а звездочками, ромбиками, треугольниками. Смотрит Оленька по сторонам, любуется, маме пальчиком на эту красоту показывает. И вдруг разом она на асфальте лежит - коленка содрана, боль до слез в глазах. Мама одергивает Оленьку за ручку и говорит строго:
- Не реви! Сама виновата! Под ноги надо смотреть.
И хотя коленку сильно саднит, и ступать больно, но где-то в потаенном уголке своего детского сознания Оленька понимает - а мама, в общем-то, права, и от понимания этого слезы у Оленьки льются еще сильнее.
