"А, это ты, за вещами явилась?" – услышала Кира. "Подожди немного, я уже всё сложила". Какая-то размалеванная особа вышвырнула за калитку вещи Киры в мусорных мешках. Кира только что вернулась с похорон свекрови, на которые ее супруг даже не счел нужным приехать. Но он еще не догадывался, что его ожидает в ближайшем будущем…
Дверь захлопнулась с такой силой, что Кира невольно вздрогнула. Это произошло рефлекторно. То ли из-за сквозняка, то ли от избытка чувств, но получилось именно так. За закрытой дверью послышалось невнятное бормотание, но Кира не стала прислушиваться. Она направилась к соседке, которая несколько минут назад позвонила и попросила ее зайти.
"Здравствуй, Кира, как быстро ты пришла. Вот, возьми. Все, что ты просила, я приготовила. И вот еще немного от меня", – соседка протянула ей несколько скомканных купюр. "Да что вы, зачем это?" – Кира отпрянула. Но соседка схватила ее за руку и силой вложила деньги в ее ладонь. "Бери, они тебе пригодятся. Неужели я не знаю, что ты работаешь по ночам, пока Стёпка валяется на диване? Я все вижу и все знаю. Таньке осталось недолго, а тебе еще похоронами заниматься".
Кира не ответила. Она кивнула, спрятала деньги в карман, взяла пакет с лекарствами и направилась к выходу. "Спасибо вам", – промолвила она. Соседка махнула рукой: "Иди с Богом и звони, если что-то понадобится. Чем сможем, тем поможем".
Выйдя на улицу, Кира судорожно вздохнула. По щеке скатилась предательская слеза. Она сердито вытерла ее рукавом. Соседка озвучила то, о чем Кира старалась даже не думать. Свекрови действительно оставалось недолго. С ее болезнью долго не живут. Она еще и держится молодцом. Другие быстро угасают, а она бодрится, не показывает, как ей больно. Только глаза и кривая, вымученная улыбка выдают ее состояние.
Но Степану все было нипочем. Он и улыбался искренне, и наслаждался жизнью. Болезнь матери словно не касалась его. Он жил в каком-то своем придуманном мире, в котором, по всей видимости, не было никаких проблем. Даже сегодня, когда его мать тихонько стонала от боли и слабости, он, вместо того чтобы попытаться помочь, начал возмущаться: "Мам, ну сколько можно? Эти твои стоны уже достали. Если не можешь терпеть, то ложись в больницу или закройся в своей комнате".
Услышав это, Кира едва сдержалась. Вернее, она все-таки не сдержалась и высказала мужу все, что думала: "Прикуси язык, Степан, и не смей даже заикаться об этом. Понял меня? Если тебе не нравится слушать ее стоны, то иди отсюда, а мать не трогай".
"А что я такого сказал?" – удивился Степан, разведя руками в стороны. "Тебе самой разве нравится это?"
Кира окинула его оценивающим взглядом, пытаясь понять, он действительно не понимает или ему просто нравится злить ее. "Я тебе все выскажу позже, – подумала Кира. – Лучше займись делом. Почини кран или ступеньку".
"И не собираюсь. Ты денег не дала, значит, сама чини". Она бы ему сейчас все починила, но в этот момент позвонила соседка, и Кира, хлопнув дверью, ушла. Домой она шла не спеша, наслаждаясь вечерней тишиной и прохладой. Она шла и размышляла о своей жизни, которая как-то не складывалась. В юности Кира мечтала о счастливой жизни, крепкой семье, хорошей работе, а получила в итоге Степана и его мать.
Сначала он казался хорошим, но мать быстро открыла Кире глаза на его сущность. Всего два года они прожили более или менее спокойно, а потом началось. Он завел семью в долги, настолько большие, что одно время из дома было страшно выйти. Кира тогда уже собиралась уйти, но так и не смогла. Слишком уж она была добрая. Степан упал перед ней на колени, пустил слезу, и она тут же разобрала свои сумки.
С долгами они кое-как расплатились. И тут нагрянула очередная беда – повысили плату за арендную квартиру. Кира хотела устроиться на подработку, но тут свекровь предложила им переехать к ней. Стёпа тут же стал собирать вещи, даже не посоветовавшись с женой. Переехали, и началось новое потрясение. Дом оказался старым, частным, всего две комнатки и крошечная кухонька.
Тут можно было бы сделать уютный ремонт, но, увы, этот дом уже лет двадцать не видел ремонта. Мать у Степана была болезненной женщиной. Мужа у нее не было, и ремонт она не потянула бы ни финансово, ни физически. А когда дети к ней перебрались, то она и вовсе отошла от дел, а потом и слегла совсем. Кира водила ее по врачам, а те ошарашили диагнозом – рак.
Степан пожал плечами: "Жаль. Я думал, ты еще поживешь. Я ведь хотел беседку на участке поставить. Без твоей пенсии мы ее не потянем".
Вот и всё, что он сказал, и тут же получил по губам от собственной жены. Кира сама не понимала, как ее рука поднялась, но внутренне она испытывала удовлетворение. И снова в ней проснулось желание сбежать, подать на развод и забыть этот брак, как страшный сон. Но…
"Детка, ты же меня не бросишь?" – смотрела на нее свекровь, сжавшись, как ребенок, на которого замахнулись. "Я без тебя пропаду".
Кира осталась. Она перенесла свои вещи в зал, где стоял телевизор, и стала спать на диване. С мужем она больше не могла. Его прикосновения, одно его присутствие вызывало у нее отвращение и какое-то хищное желание бить.
Денег постоянно не хватало. Лечение хоть и было бесплатным, но все равно приходилось докупать лекарства. А еще Степан "обрадовал" ее, заявив, что устал и уволился с работы. "Годик отдохну, а потом начну свое дело".
Кира не стала спорить с ним, но все-таки не могла промолчать: "А мать твою я должна содержать?" Он пожал своими широкими плечами и беззаботно улыбнулся: "А ты не содержи. Я тебя что, заставляю? Вообще не понимаю, зачем ты ее лечишь и кормишь, если ей уже ничего не поможет. Пусть бы себе так доживала".
Кира резала салат, в руке был нож. Она обернулась и медленно подняла руку с ножом: "Уйди, Степан, Бога ради, исчезни с глаз моих, чтобы я тебя не видела и не слышала, и никогда больше не говори со мной об этом. Это твоя мать. Имей хоть немного совести. Держи свои мысли при себе".
Степан попятился, с испугом в глазах: "Совсем с ума сошла. Тебе бы самой провериться. Старуху жалеешь, а мужу угрожаешь. Плохая ты жена. Лучше бы я на Лизке женился".
"Ты уже женился и на Лизке, и на Варьке, и на мне. Все у тебя плохие", – топнула Кира ногой и шагнула вперед. Степан тут же развернулся и выбежал из дома: "Ненормальная!"
Кира не ответила. Из комнаты ее позвала свекровь, и Кира пошла к ней. В тот вечер она так и не приготовила ужин. Свекрови стало совсем плохо, а к утру ее не стало.
Все последующие дни Кира металась, не помня себя от горя и кучи дел, которые на нее свалились. Порой она даже не ночевала дома. Где ночь застала, там и оставалась, чтобы не тратить время на дорогу. Степан ни разу не позвонил, не предложил помощь, не спросил, когда похороны. Она уже ничему не удивлялась, лишь поражалась его цинизму, но не удивлялась. Она знала, что так и будет. А когда всё закончилось, и она ехала домой, в голове была одна мысль: собрать вещи и уйти.
На этот раз окончательно и бесповоротно. Но кто-то словно подслушал ее мысли и решил напоследок подшутить над ней. Она подходит к двери, а ей открывает незнакомая размалеванная девица.
"А, курица, за вещами пришла? Жди здесь, я уже собрала". Она ловко нырнула в дом. Вскоре оттуда показался Степан с мусорными пакетами, в которые эта парочка, видимо, собрала пожитки Киры. Не глядя на нее, они вынесли вещи за ворота, поставили их и также молча ушли, закрыв за собой калитку. Кира усмехнулась, но скандалить не стала. А вот ее предшественница….
Да и зачем, если она здесь жить не собиралась? Степан и понятия не имел, что его ждет в скором будущем. Кира не собиралась ему ничего говорить. Она решила не вмешиваться. Свою миссию она выполнила, а дальше она умывает руки. А дело было в том, что, узнав о своей болезни, свекровь решила отписать свой дом Кире. Но та сразу же отказалась: "Я не хочу здесь оставаться, и мне не нужен ваш дом. Я помогаю вам не из-за имущества, а потому, что ваш сын не хочет".
И тогда мать Степана вспомнила, что у сына была еще одна жена, которая так же, как и Кира, презирала мужа и жалела свекровь. Правда, она долго не выдержала и ушла, но связь с ней поддерживала. Вот ей дом и остался в наследство. А когда та узнала об этом и оформила все документы, Степан и его новая пассия вылетели из дома, как пробки, из теперь уже чужого дома.
Бывшая жена Степана ничего не стала слушать и вышвырнула их без всякого сожаления. Она еще и отыгралась за несколько лет вытрепанных нервов. Его подружка, в свою очередь, тоже не стала ничего терпеть и выгнала Степана из своего дома. Тот бросился к Кире, но она сунула ему под нос копию заявления о разводе: "Свободен!" – ткнула она пальцем куда-то ему за спину и хлопнула дверью, не скрывая улыбки.