Деревеньку Пеньково называли дачной. Всего три дома жилых осталось в ней, если считать кто живёт круглогодично, свои. А остальные полтора десятка домов занимали дачники.
Но жители Пеньково радовались дачникам. Оживала летом деревня. Слышались разговоры, детский смех.
- А ведь когда-то было тут много домов! – любил рассказывать дачникам Иван Иванович, местный пенсионер, работавший раньше в колхозе трактористом, - у меня стаж – ого-го! А теперь уже давно на заслуженном отдыхе.
Ивана уважали в деревне за золотые руки. Он мог всё починить, даже электричество наладить: розетки заменить, светильники обновить, заменив патроны. Жил дед Иван без жены уже около десяти лет, но очень дружил с давней соседкой Валентиной, которая с сорока пяти лет была тоже вдовой.
В третьем доме постоянно проживали две сестры-пенсионерки из города. Приехав сюда по выходу на пенсию как дачницы, сёстры влюбились в красивую местность, покой и тишину, мелкую речушку с песчаным дном и сосновый бор, полный черники и грибов в сезон. Так и остались тут сёстры, не желая больше возвращаться в город и только ожидали приезда детей, которые и снабжали их продуктами и всем необходимым.
Валентина была немного моложе сестёр и Ивана: недавно ей исполнилось семьдесят три года.
Трудолюбивая Валя держала до сих пор козу, десяток кур, и конечно, на хозяйстве работали две кошки-мышеловки и сторож Полкан.
Валя была притяжением для своих соседей, душой компании. Она и чай организует, и вызовет трактор из центральной усадьбы весной для вспашки огородов, и к празднику пирогов на всех напечёт, и стол накроет. Ивану перепадало гостинцев больше всех, потому что он тоже не оставался в долгу у Валентины: помогал ей в огороде, иногда выпасал козу в поле, зарастающем молодым березняком, да и возвращался с веничками для бани или для козы.
- Счастливчик ты Иван, - не раз говорили ему сёстры Нина и Светлана, бывшие учительницы, - ты обрёл настоящую подругу, столько она тебе внимания уделяет!
Иван уже так привык, что Валя всегда рядом, и делами руководит, и вкусно готовит, и выслушает. К сёстрам он не часто заглядывал, а общались они только за одним столом у Вали.
Учительницы летом дружили с дачницами, своими коллегами по цеху. Женщины много читали, но успевали и за несколькими своими грядами поухаживать, и цветники в палисаднике у всех красовались.
Но однажды осенью посыпались на пенсионеров несчастья. Сначала старшая из сестёр Нина слегла с гипертоническим кризом, и пришлось Светлане ухаживать за ней и все домашние заботы взять на себя, когда привезли Нину из больницы.
А потом и Валя простыла, да так серьёзно, что получила односторонее воспаление лёгких. От госпитализации Валентина отказалась наотрез, сказав, что лечиться будет дома, и выполнять все предписания врача, а также ездить на приёмы в поликлинику.
Пришлось ей даже писать отказную, на что Иван и соседки даже не удивились.
- Ох, Валюша, играешь с огнём, но мы тебя понимаем. Разве оставишь дом? – говорили сёстры, - и как тебя только отпустили врачи?
- Врачи отпустили, а вот дочке я не хочу сообщать в столицу, у неё работа, дела, не надо беспокоить, я поправлюсь, вот увидите.
Валя хоть и говорила бодро, но чувствовала себя очень слабой и была бледна. Особенно испугался за неё Иван. Он понимал, что с такими болезнями не шутят, и пытался всё-таки заставить её лечь в стационар, но она решительно отказалась.
- Моя коза Марта ни за что не дастся никому чужому подоить… Понимаешь? Так что если я её брошу, то она может мастит схватить, а то и вовсе молоко потеряет…Погублю козу.
- Вот глупая ты баба! – чуть ли не кричал Иван, - Всё про козу! А про себя не боишься, что концы отдашь? Воспаление – это тебе не шутки.
- Ты не кричи. Ко мне каждый день будет Наташа, наша медсестра, приезжать – уколы ставить. Мы всё выполним как врачи предписали и к тому же я буду два раза в неделю ездить на осмотры, анализы, а потом и рентген.
Но Иван всё равно так беспокоился, что даже не мог нормально спать первые ночи. Ему представлялись самые страшные картины, едва он забывался сном, снились кошмары, и он просыпался тут же и смотрел на дом соседки, где горел по его велению дежурный свет на кухне.
Он даже ходил к Вале в первые три ночи, проверял, как она спит, дышит, и измерял ей температуру.
Валя была так растрогана его вниманием, что даже начала переживать за состояние нервов Вани.
- Ты чего, меня хоронить собрался, что ли? Мы, бабы, живучие. Мне такие сильные антибиотики колят, что не дадут умереть. Иди, спи. И мне не мешай, не топай тут среди ночи, - отсылала она его домой.
Но с утра Ваня приносил Валентине тёплый куриный бульон, и налив в кружку, подносил к постели и заставлял выпить.
Валя как ребёнок выполняла команды соседа, и шептала:
- Ну, вот и ты теперь взял власть, а я твоя подчинённая.
- Там, вот что. И правда, коза твоя, стерва, не даётся подоить. Корм хватает, знает, что вкусняшки принёс, а как начинаю доить, убегает в сторону, - пожаловался он на Марту.
- Так я тебе говорила. Помоги подняться. Пошли, - Валя взглянула на Ивана и чуть не упала от неожиданности. А потом рассмеялась и закашлялась.
Иван был одет в её рабочий синий халат, а на голове у него белел повязанный Валин платок.
- Это что ещё за пародия на меня? – махала рукой Валя, - ой, сними, а то кашлять больно… Ой, не могу.
Иван сдёрнул платок.
- Думал, что этот трюк прокатит, а она быстро разобралась что к чему и кто есть кто… - засмеялся Иван, - а вообще, я и тебя порадовать хотел. Ну, пошли, потихоньку.
Он вёл Валентину под руку во двор, где хитрая коза, завидев хозяйку, сразу утихомирилась и Валя спокойно её подоила.
- Ух, ты… Вся мокрая, вспотела от слабости… - прошептала Валя. Иван отвёл её снова на кровать, а потом принёс парного молока хозяйке.
- Держи, процедил, всё как надо. Пей. Говорят, что целебное…
Приходила к Вале и Светлана.
- Привет, палата номер два! – с порога приветствовала Света соседку, кладя на прикроватную тумбочку Вали печенье и малиновое варенье.
- Ой, спасибо. Так есть оно и у меня, вот только в подпол лезть некому. Иван и так по ночам даже около меня дежурит, не спит. Всем я задала хлопот, - извиняющимся тоном благодарила больная, - а как там Ниночка?
Женщины, немного поговорив, расставались, потому что Валентину клонило спать, и Иван строго следил за её постельным режимом.
- Из-за этих двух литров молока и стервозной Марты тебе и полечиться некогда… - не переставал ворчать Иван, поднося Вале борщ.
- Откуда такая роскошь? – поражалась Валя, - неужто сам сварил?
- Куда мне? Светлана оставила. Я пожарю на ужин картошечки. Единственное, что у меня отлично получается. И это не похвала самому себе, вот увидишь, - улыбался Иван.
Валя так хвалила его картошку, что Иван сиял от удовольствия.
- А что на завтра, может, гречи отварить? – спрашивал он, зная, что скажет Валя.
И она отвечала:
- Нет, гречки я потом и сама отварю, как поднимусь. А вот от твоей картошечки мне сразу легче!
Так и ходили они доить первые дни Марту вдвоём. И это было единственным делом, которое позволял делать больной соседке Иван.
Через несколько дней Валю отвезли в больницу на приём к врачу, а потом снова доставили к дому. Постепенно она поправлялась. Друзья уже днём выходили посидеть все вместе на скамейке: сестры, Валя и Иван. Больше в деревне практически никого уже не осталось, дачники с приходом осени уехали в свои тёплые городские квартиры.
- Хорошо у нас, тихо…- говорили женщины, а коза Марта и куры свободно ходили рядом с ними на поляне у дома, выискивая оставшуюся траву позеленее и пышнее.
Когда стали прихватывать первые морозцы, Валя уже чувствовала себя хорошо. Иван постепенно сдал дежурство на кухне, но всё ещё сам убирался в доме у Вали, чтобы она не очень уставала.
- Теперь вам надо восстановиться, девочки, - командовал он на вечерних сходках-посиделках на скамейке, - на работу не налегать, больше дышать воздухом, и только положительные эмоции!
- Смотри как власть взял! – улыбались сёстры, - стоило тебе, Валя, заболеть, как он генералом по деревне ходит.
- Пусть ходит, - махала рукой Валентина, - не дай Бог заболеть ему, тогда и я в долгу не останусь. А лучше быть здоровенькими…
Вскоре приехали к Валентине родные: дочка с внуками. Узнав о болезни матери, они и ругали её за сокрытие, и жалели, и благодарили соседей за поддержку.
- Она всегда была упрямая, наша мать…Чему удивляться. Но хорошо то, что хорошо заканчивается, - говорила дочка.
- Да знаем мы. А с другой стороны, от характера многое зависит. А она упёртая и целеустремлённая…- отвечали Нина и Светлана.
- Нет, девочки, в этот раз я поняла, что и от соседей зависит очень много! Всем спасибо, а Ивану – особая благодарность. Не дали помереть.
- Ага, и Марта тоже молодец – поднимет любого! Ей всё равно – болен или нет. Будь любезен козочку обиходить, - смеялся Иван, - и никакие уговоры и переодевания не помогают.
После отъезда гостей в деревне снова стало тихо, морозно, и соседи приготовились зимовать. Иван лично следил за тем, чтобы женщины тепло одевались, по погоде, носил всем дрова понемногу, топил печи у себя и у Вали.
Марту покрыли в соседнем селе, куда пришлось вести её два километра, но бежала она бойко, видно зная за чем. Не впервой.
- Как хорошо у нас, - в который раз повторяла Валя, - на дворе морозы, а в доме от печи жарко…
Они сидели с Иваном на кухне за столом и лепили пельмени. Завтра придут соседки на Иванов день, значит, надо вкусное приготовить. А что может быть лучше домашних пельменей?
Свет абажура отражался в окнах и в зеркале над умывальником, и оранжевым пятном лежал на потолке. Кошки млели от тепла русской печи, прислушиваясь к ласковому голосу хозяйки, а Иван всё не мог нарадоваться, что его добрая соседка жива и здорова.
- Хватит нам еды, пора бы и отдыхать, Валя. Давай, уберу всё в морозилку.
Иван похлопотал немного на кухне, а Валя уже не перечила ему, не гнала от плиты и печки как раньше.
- Спасибо, Ваня, и спокойной ночи, - сказала она, закрывая за ним дверь, - тихо сегодня как. К морозу. А звёзды с кулак…
- Ты дверь закрывай скорее, а то снова простынешь… - серьёзно ответил Иван. Но направляясь к дому, улыбнулся:
- Ишь ты… старушка моя. Звёзды разглядела…
Спасибо за ЛАЙК, ОТКЛИКИ и ПОДПИСКУ! Это помогает развитию канала.
Поделитесь, пожалуйста, ссылкой на рассказ! Спасибо за донаты!
