* * *
Мир, перевёрнутый вверх дном, —
война.
Над городом летает дрон.
Вина
моя лишь в том, что я не рядом с мамой.
Мы чай не сёрбаем на кухоньке в ночи.
Мы с дочкой год шестой, как москвичи.
А мать моя в степи обетованной
не спит и держит обороны строгий пост.
Её немир — безумен, чёрен, прост.
Её желания — дожить и не свихнуться.
Хотя мы все свихнулись как один,
когда однажды шли домой с помин,
но поняли, что некуда вернуться.
Что негде больше накрывать на стол,
что нет шкафов, комодов, магнитол.
И даже люстры превратились в ветер.
Такой за кладбищем на пыльном пустыре
свистит в ушах о том, что на войне
нет слов, окроме горьких междометий.
