— Чай мне приготовь! — фыркнула Валентина Петровна, даже не подняв глаз от телефона. — И печенье подай. Только не эти дешевые из "Пятерочки", а нормальные.
Марина стояла у плиты и помешивала борщ. Три месяца замужества, а свекровь до сих пор обращалась с ней как с прислугой.
— У меня дворяне были в роду! — добавила она, наконец взглянув на невестку. — А твои что, крестьяне были? По тебе видно.
Потерпи, Маринка, — говорила себе молодая женщина. — Андрей придет с работы, а там видно будет.
Но Андрей приходил поздно, уставший, и на жалобы жены отвечал привычно:
— Мам, ну что ты... Марин, не обращай внимания. Она просто характерная.
Все началось еще до свадьбы. Когда Андрей привел Марину знакомиться с родителями, Валентина Петровна оглядела девушку с головы до ног и поджала губы:
— Ну что ж, сынок. Если уж решил жениться, так женись. Только смотри, чтоб потом не жалел.
— Мама, Марина хорошая девочка, — попытался защитить невесту Андрей.
— Хорошая... — протянула свекровь. — Откуда она, кстати? Из какой семьи?
— Мама работает медсестрой, папа — водитель, — честно ответила Марина.
— Ага... — Валентина Петровна кивнула так, будто все поняла. — Ну-ну.
С того дня началась тихая война. На людях свекровь улыбалась и называла Марину "доченькой", а наедине показывала истинное лицо.
Свадьба прошла скромно — на деньги жениха и невесты. Валентина Петровна весь вечер охала и вздыхала:
— Эх, сынок, если бы ты нашел девочку из нашего круга, какая была бы свадьба! Помню, как мы с твоим покойным отцом женились — ресторан "Метрополь", оркестр, гости...
— Мам, времена другие, — устало сказал Андрей.
— Времена-то другие, а люди остались те же, — многозначительно ответила мать.
После свадьбы молодые поселились в квартире Андрея — двушка в старом доме, но своя. Марина радовалась: наконец-то они будут жить отдельно от свекрови!
Но радость была недолгой. Уже на следующий день Валентина Петровна явилась с целой сумкой вещей:
— Ну что, невестушка, обустраиваемся? Покажи, как тут у вас.
И началось...
— Марина, зачем ты крупу в этот шкафчик поставила? Она там отсыреет!
— Эти шторы совсем не подходят к интерьеру! Где твой вкус?
— Что за ужин ты мужу готовишь? Макароны с сосисками? Боже мой, как же мой бедный сын теперь питаться будет...
Каждый день — новые претензии. Марина старалась не показывать раздражения, но силы были на исходе.
А Валентина Петровна тем временем начала приводить в гости своих подруг:
— Знакомьтесь, это Марина, жена моего сына. Девочка из простой семьи, но ничего, жизнь научит.
Подруги кивали понимающе и оценивающе оглядывали молодую хозяйку.
— Андрей, я больше не могу, — сказала как-то вечером Марина. — Твоя мама каждый день что-то не так, везде лезет, командует...
— Марин, ну что ты... — Андрей устало потер лоб. — Она же не со зла. Просто привыкла быть хозяйкой.
— В чужой квартире?!
— Это не чужая. Я ее сын.
Марина посмотрела на мужа и поняла: он не на ее стороне. Для него мама — святое. А жена... жена потерпит.
Переломный момент наступил через полгода. Марина узнала, что беременна. Радости не было предела! Она представляла, как обрадуется муж, как они будут готовиться к появлению малыша...
— Беременна?! — Андрей сначала растерялся, потом улыбнулся. — Ну... это хорошо. Правда, рановато, но...
— Рановато? — не поверила Марина. — Нам по двадцать пять лет!
— Просто хотелось бы сначала встать на ноги покрепче...
А Валентина Петровна отреагировала еще хуже:
— Так быстро? Не прошло и года? Ну что ж, теперь пеленки-распашонки покупать надо. Хотя... в наше время дети были более желанными.
— Что вы имеете в виду? — оскорбилась Марина.
— А то, что раньше семьи планировали детей осознанно. Сначала встанут на ноги, образование получат...
— У нас же есть образование!
— У тебя — медколледж, — презрительно сказала свекровь. — Это не то образование.
Беременность протекала тяжело. Токсикоз, слабость, постоянная тошнота. Марина еле держалась на ногах, но Валентина Петровна от своих визитов не отказывалась:
— Что, невестушка, уже устала? А что будет, когда ребенок родится? Дети — это труд, знаешь ли.
— Может, поможете? — осмелилась попросить Марина.
— А что я могу? У меня своих забот полно. Да и здоровье уже не то...
При этом "плохое здоровье" не мешало Валентине Петровне ежедневно ходить по магазинам, встречаться с подругами и устраивать ревизии в квартире сына.
— Андрей, твоя мама совсем обнаглела, — пожаловалась как-то Марина. — Сегодня пришла, когда меня не было, и переставила всю мебель в детской! Сказала, что по фэн-шуй неправильно стояло!
— Марин, ну может, она лучше знает? Опыт у нее есть...
— Какой опыт?! Она тебя одного родила!
— Не кричи на мою мать, — потемнел лицом Андрей.
— Я не кричу! Я объясняю!
— Объясняешь... Может, просто не можешь ужиться с хорошим человеком?
Марина смотрела на мужа и не узнавала. Где тот нежный, заботливый парень, который ухаживал за ней? Когда он превратился в маминого сыночка?
Роды начались ночью. Схватки были сильные, Марина проснулась от боли.
— Андрей, кажется, начинается! — разбудила она мужа.
— Что? Уже? — Он вскочил, запаниковал. — Что делать? Может, мне маму позвонить?
— Зачем?! Езжай в роддом!
Но Андрей все-таки позвонил матери. Валентина Петровна примчалась через полчаса:
— Ну что, рожаем? Рановато, конечно, но что поделать...
— Не рановато! — простонала Марина. — Срок нормальный!
— Ладно, ладно. Сынок, ты не волнуйся. Первые роды — всегда сложно. Особенно для неподготовленных.
В роддоме Марина провела двенадцать часов. Роды были тяжелыми, но когда на руки положили крохотную дочку, все боли забылись.
— Дашенька, — прошептала молодая мама. — Моя маленькая...
Андрей пришел вечером с огромным букетом и слезами на глазах:
— Марин, ты молодец! Дочка красавица!
— Похожа на меня, — гордо сказал папа.
А на следующий день пришла Валентина Петровна. Посмотрела на внучку и сказала:
— Ну что ж, ребенок как ребенок. Правда, мелковата. Наверное, неправильно питалась во время беременности.
Домой они приехали через пять дней. Марина была счастлива — наконец-то дома, с мужем, с дочкой. Начинается новая жизнь!
Но едва они вошли в квартиру, как появилась свекровь:
— Ну что, мамочка, как дела? Покажи внучку!
Она взяла Дашу на руки и тут же начала причитать:
— Ой, что-то она бледненькая... И худенькая... Марина, а ты ее правильно кормишь?
— Кормлю, как врач сказал.
— Врач... А что врачи понимают? Опыт — вот что важно! Я Андрюшу выкормила без всяких врачей.
С каждым днем становилось хуже. Валентина Петровна приходила каждое утро и оставалась до позднего вечера. Командовала, критиковала, учила жить.
— Марина, зачем ты ребенка так часто кормишь? Избалуешь!
— Зачем пеленки кипятишь? Раньше и так обходились!
— Что за погремушки ты покупаешь? Дорого и бесполезно!
Марина была на грани нервного срыва. Недосып, постоянное напряжение, критика свекрови — все это подкашивало силы.
А Андрей работал допоздна, а дома сразу ложился спать:
— Марин, я устал. Давай завтра поговорим.
Завтра не наступало никогда.
— Андрей, мне нужна помощь! — взорвалась наконец Марина. — Твоя мама меня с ума сводит! Каждый день что-то не так!
— Марин, ну она же помогает...
— Помогает?! Она мне запретила покупать памперсы, потому что "раньше без них обходились"! Она выбрасывает детское питание, которое я покупаю! Она постоянно говорит, что я плохая мать!
— Не утрируй...
— Не утрирую?! — Марина достала телефон. — Вот, послушай, что она мне вчера сказала!
Она включила запись:
Марина, ну что за мать из тебя? Ребенок плачет, а ты не знаешь, что делать! В наше время женщины инстинктивно чувствовали, что нужно младенцу. А у тебя вообще материнские чувства есть?
Андрей побледнел:
— Ты... записывала мою мать?
— Да! Потому что ты мне не веришь!
— Это неэтично, Марина. Она же не враг нам.
— Не враг?! Да она пытается меня из собственного дома выжить!
На следующий день Валентина petровна пришла с подругой:
— Знакомься, Клавочка, это та самая невестка, про которую я рассказывала.
— Ага, — кивнула подруга, оглядывая Марину. — Молоденькая...
— Молоденькая, да неопытная, — вздохнула свекровь. — Ребенка родила, а что делать с ним — не знает. Я вот каждый день прихожу, учу, показываю...
— Хорошо, что у вас такая заботливая свекровь, — сказала подруга Марине. — Не каждая так за невесткой ухаживает.
Марина молчала. Что можно было ответить?
А вечером случилось то, чего Марина больше всего боялась. Даша плакала уже второй час, ничто не помогало. Валентина Петровна ворвалась в квартиру с готовой речью:
— Опять ребенок плачет! Марина, что ты с ней делаешь?!
— Я не знаю, почему она плачет! — заплакала и сама Марина. — Я все перепробовала!
— Все перепробовала... А может, к врачу сводить? Или это тебе в голову не пришло?
— Мы были у врача вчера! Все в порядке!
— В порядке... А ребенок плачет. Знаешь что, давай я ее к себе заберу на пару дней. Пока ты в себя не придешь.
— Что?!
— Да, да. Видно же, что ты не справляешься. Лучше я позабочусь о внучке.
— Никуда вы ее не заберете! — встала между свекровью и коляской Марина.
— Ах так?! — возмутилась Валентина Петровна. — Сынок! Иди сюда! Посмотри, как твоя жена со мной разговаривает!
Андрей вышел из ванной, увидел заплаканную жену и возмущенную мать:
— Что случилось?
— Она мне грубит! — ткнула пальцем в Марину свекровь. — И ребенка нормально воспитывать не может! Я предложила помочь, забрать внучку на пару дней, а она...
— Марин, может, действительно маме помочь? — устало сказал Андрей. — Ты видишь, что устала...
— НЕТ! — крикнула Марина. — Никто не заберет мою дочь! Никто!
— Не кричи, — нахмурился муж. — Из-за тебя ребенок еще больше плачет.
В эту секунду что-то сломалось в Марине окончательно.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Забирайте. И дочь, и квартиру, и сына. Забирайте все.
Она пошла в комнату, достала сумку и стала складывать вещи.
— Марина, ты что делаешь?! — спохватился Андрей.
— Ухожу. Вы же все равно считаете, что я плохая мать, плохая жена, плохая хозяйка. Зачем вам такая?
— Не говори глупостей! Куда ты пойдешь с ребенком?
— К своим родителям. К тем самым крестьянам, которых ваша мама так презирает.
Валентина Петровна стояла в дверях и торжествовала:
— Ну и иди! Может, наконец-то в доме будет порядок!
— Мама, замолчи! — рявкнул на нее Андрей.
— Что ты на мать кричишь?! — возмутилась та.
А Марина уже одевала Дашу:
— Ничего, доченька, мы поедем к бабушке и дедушке. Там нас любят такими, какие мы есть.
— Марин, давай поговорим, — попытался остановить ее Андрей.
— О чем? — Марина взяла коляску. — О том, как твоя мама права? Как я плохая? Как мне еще больше стараться вам угодить?
— Не утрируй...
— Я не утрирую! — Марина достала телефон и включила еще одну запись:
Андрюша, твоя жена совсем распустилась. Ребенок плачет, а она сидит в телефоне. В наше время матери сутками не спали, лишь бы дети были довольны. А эта... Может, ты с ней поговоришь?
Андрей побледнел. Он узнал свой голос в ответ:
Конечно, мам. Я с ней поговорю.
— И поговорил, — тихо сказала Марина. — Сказал, что нужно мамин опыт ценить.
— Марина, не уходи! — Андрей схватил ее за руку. — Мы все решим!
— Как? Выгонишь свою мать?
— Я... я поговорю с ней...
— Поговоришь... — Марина высвободила руку. — Полгода говоришь. А результат?
— Марин, она же не со зла...
— Не со зла?! — Марина включила еще одну запись:
Андрюша, а может, тебе жену получше найти? Я вот Светочку Петрову встретила — красавица, образованная, семья хорошая. А эта твоя... Одно расстройство.
В записи слышался голос Андрея:
Мам, не говори так. Марина хорошая.
Хорошая-то хорошая, да не для нашей семьи. Мы люди другого круга.
Андрей стоял, открыв рот. Он не помнил этого разговора — их было так много...
— Марин, я не думал...
— Не думал. Вот именно. Ты не думал, что твоя жена — живой человек со своими чувствами.
Валентина Петровна стояла в стороне и наблюдала. Победа была близко.
— Ну и иди, раз такая гордая, — сказала она. — Только внучку оставь. Зачем ребенка мучать?
— МОЮ дочь я никому не оставлю! — взорвалась Марина. — Особенно женщине, которая считает материнскую любовь слабостью!
— Что?!
Марина включила последнюю запись:
*"Клава, да что ты говоришь! Какая любовь к детям? Это все сентиментальность. Раньше женщины рожали по десять детей и не сюсюкались с каждым. А сейчас одного родят и носятся с ним, как с писаной торбой."*
— Это ты когда записала?! — возмутилась свекровь.
— Вчера, когда ты с подругой чай пила. И обо мне говорила, что я "слишком много внимания ребенку уделяю".
— Я хотела как лучше...
— Как лучше? Для кого?
Марина взяла коляску и направилась к выходу:
— Андрей, если хочешь видеть дочь — приезжай к моим родителям. Одн. Без мамочки.
— Марин!
Но дверь уже захлопнулась.
Родители встретили Марину с пониманием. Мама Света, простая медсестра, обняла дочь:
— Доченька, ты правильно сделала. Никто не имеет права унижать тебя в собственном доме.
Папа Виктор, водитель автобуса, покачал головой:
— Я же говорил — парень слабохарактерный. Маме не перечит.
— Пап, я думала, он изменится...
— Не изменится, Мариша. Таких я много видел. До гроба за маминой юбкой ходят.
Три дня Андрей не появлялся. На четвертый приехал с букетом и виноватым лицом:
— Марин, прости. Мама правда переборщила.
— Переборщила?
— Ну... проявила излишнюю заботу.
— Андрей, твоя мама назвала меня плохой матерью, плохой женой и предложила тебе найти другую!
— Она не это имела в виду...
— А что?
— Ну... она просто волновалась за нас...
Марина посмотрела на мужа и поняла — он ничего не понял. Для него мама всегда права, а жена должна терпеть.
— Хорошо, — сказала Марина. — Приезжай через неделю. Подумаю.
Неделя прошла быстро. Родители помогали с Дашей, давали отдохнуть. Впервые за полгода Марина чувствовала себя человеком, а не прислугой.
— Доченька, — сказала мама, — ты похорошела. Лицо светлее стало.
— Да, мам. Я забыла, что значит жить без постоянного стресса.
— А что будешь делать?
Марина посмотрела на спящую дочку:
— Не знаю. Андрей — хороший человек, но...
— Но маменькин сынок, — закончил папа.
Андрей приехал ровно через неделю. Принес игрушки для дочки, цветы теще, коньяк тестю.
— Марин, я все понял. Мама правда перебарщивала.
— И что ты сделал?
— Поговорил с ней. Серьезно поговорил.
— И?
— Она обещала больше не лезть в наши дела.
Марина усмехнулась:
— Она же тебе десять раз обещала.
— Теперь по-другому. Я объяснил, что ты моя жена, и я тебя люблю.
— А она что?
— Сказала, что понимает. И что хочет с тобой помириться.
На следующий день они втроем поехали домой. Валентина Петровна ждала их с тортом и цветами:
— Марина, доченька, прости глупую старуху! Я правда хотела как лучше!
Марина смотрела на свекровь и не верила. Слишком театрально.
— Я обещаю больше не вмешиваться в ваши дела, — продолжала та. — Буду приходить только по приглашению.
— Хорошо, — осторожно сказала Марина.
— И внучку буду баловать, а не воспитывать. Это ваше дело.
Андрей сиял от счастья:
— Видишь, Марин? Все наладилось!
Три дня Валентина Петровна действительно не появлялась. Марина даже поверила, что чудо произошло.
На четвертый день свекровь позвонила:
— Марина, доченька, можно я зайду? У меня подарок для Дашеньки.
— Конечно, приходите.
Валентина Петровна пришла с большой коляской:
— Вот, купила внучке! Видишь, какая красивая? Импортная!
Коляска действительно была красивой и дорогой.
— Спасибо, — сказала Марина. — Но у нас есть коляска...
— Эта лучше! Посмотри, какие колеса, какая подвеска!
— А где вы ее покупали? — полюбопытствовала Марина.
— В "Детском мире". За сорок тысяч.
Марина поперхнулась чаем:
— Сорок тысяч?! Валентина Петровна, это же безумные деньги!
— Для внучки ничего не жалко! — гордо сказала свекровь.
— Но мы не можем принять такой дорогой подарок...
— А вы и не принимаете. Это подарок от бабушки внучке. Тебя никто не спрашивал.
Маска начала спадать.
— Простите, но решения о дочери принимаю я, — твердо сказала Марина.
— Ты? — удивилась Валентина Петровна. — А бабушка что, чужая?
— Не чужая, но и не родитель.
— Родитель... А кто Андрюшу на ноги поставил? Кто ему квартиру купил?
Марина растерялась. Что за квартира?
— Какую квартиру?
— Как какую? Эту! Вы что, думали, сын на свою зарплату квартиру купил?
Мир рухнул. Оказывается, они жили в квартире свекрови...
— Андрей мне не говорил...
— А зачем? Мужское дело — обеспечивать семью. А твое дело — быть благодарной.
— За что?
— За то, что моя квартира, мой сын, и ты здесь живешь по моей милости!
Вот оно — истинное лицо. Марина поняла, что три дня были просто паузой. Теперь начнется настоящее.
Вечером она поговорила с Андреем:
— Почему ты мне не сказал, что квартира мамина?
— А зачем? Какая разница?
— Большая! Получается, я живу в чужом доме!
— Марин, ну что ты... Семья же. Мама мне все равно завещала.
— Завещала? Документы видел?
Андрей растерялся:
— Ну... она обещала...
— Обещала... А если передумает?
— С чего бы?
Марина посмотрела на мужа. Он действительно не понимал.
На следующий день Валентина Петровна пришла с ключами:
— Марина, я решила чаще заглядывать. Проверять, как внучка.
— Заглядывать?
— Ну да. Это же моя квартира. Имею право.
— Вы обещали приходить по приглашению.
— Обещала, обещала... А потом подумала — зачем? Дом мой, внучка моя...
— Дочка моя! — возмутилась Марина.
— И моя тоже. Я бабушка.
С этого дня началась новая война. Еще более беспощадная.
Валентина Петровна приходила каждый день. Иногда с утра. Иногда вечером. Иногда когда Андрея не было дома.
— Марина, а почему у тебя в холодильнике такой бардак?
— Марина, зачем ты Дашу так одеваешь? Она же простынет!
— Марина, почему опять макароны на ужин? Мужчину нормально кормить надо!
И самое главное:
— А если ты мне не нравишься, я Андрюшу попрошу квартиру продать. Пусть своё жилье покупает.
Марина понимала — она в ловушке. Куда уйти с маленьким ребенком? У родителей однушка, денег на съемную квартиру нет...
А Валентина Петровна чувствовала свою власть и наслаждалась ею.
— Знаешь, Марина, — сказала она как-то, — я все-таки думаю, что Андрею нужна жена из хорошей семьи.
— А я что, из плохой?
— Не из плохой... Из простой. А мы люди другого круга.
— Какого круга?! Вы работаете бухгалтером в поликлинике!
— Работаю, но у меня есть культура! Воспитание! А ты...
В этот момент зазвонил телефон. Валентина Петровна ответила:
— Алло? Света? Привет, дорогая!... Да, у сына в гостях... Ты что, правда?... Ах ты боже мой!... Конечно, расскажи!
Полчаса она обсуждала с подругой чужие проблемы. Потом повесила трубку и сказала:
— Вот видишь, какие у меня друзья? Образованные люди. И они все понимают, что ты Андрею не пара.
— Что понимают?
— Ну... что семья должна быть из одной среды. Чтобы дети не стеснялись родителей.
— Дашенька будет стесняться меня?
— Если ты так и останешься простушкой — да.
Марина встала и подошла к окну. На улице играли дети. Обычные дети из обычных семей. Счастливые.
— Валентина Петровна, — тихо сказала она, — а вы счастливы?
— Что?
— Счастливы ли вы? Вот сейчас, когда унижаете меня?
Свекровь растерялась:
— Я тебя не унижаю. Я пытаюсь воспитать.
— Во что воспитать?
— В достойную жену моему сыну.
— А если я никогда не стану достойной в ваших глазах?
— Ну... тогда лучше расстаться по-хорошему.
В этот момент открылась дверь. Вошел Андрей.
— Привет! Как дела? — он поцеловал жену и мать.
— Нормально, — ответила Валентина Петровна. — Мы тут с невесткой беседовали.
— О чем?
— О жизни, — сказала Марина. — О том, какой должна быть достойная жена.
Андрей посмотрел на жену, потом на мать:
— Мам, ты опять?
— Что опять? Я просто объясняю девочке, как себя вести в приличном обществе.
— Марина и так прилично себя ведет!
— Ну... не всегда.
— Например? — прищурился Андрей.
Валентина Петровна засуетилась:
— Ну... мелочи всякие... Вот вчера она при моих подругах в домашней одежде вышла...
— И что?
— Неприлично это! Гости пришли, а хозяйка не одета!
— Мам, это МОИ гости? Или Марины?
— Мои... Но все равно...
— Ах, твои... А чего ты меня не спросила, удобно ли нам гостей принимать?
Валентина Петровна открыла рот, но ничего не сказала.
— И вообще, — продолжил Андрей, — мне не нравится, как часто ты стала приходить.
— Андрюша! — возмутилась мать. — Это же моя квартира!
— Моя! Ты мне ее подарила!
— Подарила, но не совсем...
— Как это не совсем?
— Ну... если что-то пойдет не так с женой, я могу и забрать...
Андрей побледнел:
— То есть ты используешь квартиру как способ давления на мою семью?
— Да нет же! Просто... хочу, чтобы ты был счастлив!
— С Мариной я счастлив!
— Но она же... — начала было Валентина Петровна.
— Она что?
— Не из нашего круга...
— Какого нашего круга?! — взорвался Андрей. — Мам, ты работаешь бухгалтером! Папа был слесарем! Какие дворяне?!
— Но у нас есть культура...
— Какая культура? Ты каждый день обсуждаешь соседей по телефону! Ты учишь жену, как жить! Ты превращаешь наш дом в поле боя!
Валентина Петровна заплакала:
— Сынок, я же для тебя стараюсь...
— Для меня? Или для себя?
Марина стояла и смотрела на эту сцену. Наконец-то Андрей встал на ее сторону!
— Мам, — тихо сказал он, — я тебя очень люблю. Но Марина — моя жена. И если ты не можешь это принять, то мы найдем другое жилье.
— Андрюша!
— Извини, мам. Решение принято.
Валентина Петровна собрала сумочку:
— Ну и живите! Посмотрим, как вы без моей помощи справитесь!
— Справимся, — спокойно ответил Андрей.
После ухода матери он обнял жену:
— Марин, прости. Я был слепым идиотом.
— Андрей...
— Нет, правда. Мама меня с детства приучила, что она всегда права. Но когда увидел, как ты страдаешь...
— Я думала, ты не замечаешь.
— Замечал. Просто не знал, как быть. Между матерью и женой...
— И что теперь?
— А теперь все будет по-другому. Квартира оформлена на меня — проверил документы. И мы будем жить так, как хотим мы. Вдвоем. Втроем с Дашей.
Валентина Петровна не появлялась неделю. Потом позвонила:
— Андрюша, как дела? Как внучка?
— Нормально, мам.
— Можно я приеду? Посмотрю на Дашеньку...
— Можно. Но только если будешь вести себя прилично.
— Конечно, сынок! Я поняла свои ошибки!
Она пришла с подарками и извинениями. Но Марина видела — в глазах все та же неприязнь.
— Простишь старую дуру? — спросила свекровь.
— Конечно, — ответила Марина.
Но обе женщины знали — это лишь перемирие. Настоящий мир между ними невозможен.
И Марина была готова к новым битвам. Потому что теперь рядом был муж, который любил и защищал. А это значило — она победит.
Прошел год. Валентина Петровна так и не смирилась с тем, что сын выбрал жену. Она приходила редко, но каждый визит был испытанием.
— Марина, а почему Дашенька такая худенькая? — говорила она с порога.
— Она нормально развивается, — отвечала Марина.
— Нормально... А вот соседская внучка гораздо крупнее...
Андрей научился сразу обрывать такие разговоры:
— Мам, если пришла пообщаться с внучкой — общайся. Если критиковать — уходи.
Постепенно визиты стали короче и реже. Валентина Петровна поняла — власти у нее больше нет.
А Марина впервые за два года почувствовала себя хозяйкой в собственном доме. Она могла готовить что хотела, одевать дочку как считала нужным, принимать своих друзей.
— Знаешь, — сказал как-то Андрей, — мне кажется, мама наконец-то поняла.
— Что поняла?
— Что я взрослый. И что у меня своя семья.
Марина улыбнулась. Да, поняла. Только цена этого понимания была слишком высока.
— Андрей, — спросила она, — а если бы я тогда не ушла к родителям?
— Не знаю, — честно ответил муж. — Может, мы бы развелись.
— Не жалеешь, что выбрал меня, а не маму?
— Марин, ты что! Я тебя люблю! А маму... Ну, мама есть мама. Но жить нужно своей головой.
Даша засмеялась в коляске, и они оба улыбнулись. Семья — это когда ты дома. А дом — там, где тебя принимают такой, какая ты есть.
И Марина знала — она дома.
Через несколько лет, когда Даше исполнилось пять, она спросила:
— Мама, а почему бабушка Валя редко приходит?
Марина подумала и ответила:
— Понимаешь, солнышко, иногда взрослые не могут договориться. Но это не значит, что кто-то плохой. Просто... разные взгляды на жизнь.
— А она меня любит?
— Конечно, любит. Просто не умеет это правильно показывать.
И Марина не солгала. Валентина Петровна действительно любила внучку. Но любовь без уважения к матери ребенка — это не совсем любовь.
А в День матери Даша нарисовала открытку. На ней были две женщины — высокая и низкая.
— Это ты, мама, — показала девочка. — А это бабушка Валя. Вы обе мамы, но разные.
Марина посмотрела на рисунок и поняла — дочка видит мир яснее взрослых. Да, они разные мамы. И каждая по-своему права.
Но главное — Даша растет в любви. И это самое важное.
---
Материнская любовь бывает разной. Есть любовь, которая отпускает и доверяет. А есть любовь, которая душит и контролирует. И выбор — какой матерью быть — делает каждая женщина сама.
Счастливая семья — это не та, где нет конфликтов. А та, где умеют их решать, не теряя уважения друг к другу.