— Ты что, с ума сошла? — Олеся чуть не поперхнулась кофе. — Отказаться от квартиры? Марин, ну ты даёшь!
Марина Викторовна устало провела рукой по лицу. Она знала, что подруга её не поймёт. Олеся четыре года платила ипотеку за однушку в спальном районе, экономила на всём, а тут — готовая двушка в новостройке.
— Лесь, ты не понимаешь. Это не просто квартира, это...
— Это что? — Олеся сердито стукнула чашкой о блюдце. — Это жильё бесплатно! А ты тут капризы строишь, как принцесса на горошине.
Они сидели в кафе возле офиса Марины. За окном моросил октябрьский дождь, люди торопливо шли по своим делам, укрываясь зонтами. А она всё никак не могла собраться с мыслями после вчерашнего разговора с родителями.
Звонок отца застал её врасплох. Виталий Петрович говорил торжественно, словно объявлял о каком-то великом событии:
— Маринка, мы с мамой решили — покупаем тебе квартиру! В том новом жилом комплексе, знаешь, за объездной дорогой. Двушка, просторная, с хорошим ремонтом.
Марина почувствовала, как что-то сжалось в груди. Не радость, не благодарность — а странное беспокойство.
— Пап, а зачем? Я же не просила...
— Как зачем? — удивился отец. — Тебе же двадцать восемь! Пора своё жильё иметь, а не по съёмным углам мыкаться.
— Но я нормально живу, мне съёмная квартира подходит...
— Марина, — в трубке послышался голос матери, видимо, отец переключил на громкую связь, — не будь глупой. Такую возможность упускать нельзя. Оформим на папу, чтобы налоги меньше платить, а ты будешь там жить.
Вот оно. «Оформим на папу». Марина мысленно усмехнулась. Всё как всегда.
Машину три года назад тоже оформили на отца. Старенькую Honda на механической коробке передач, которую Марина возненавидела с первых дней. После работы, уставшая, она постоянно глохла на светофорах, не успевая переключать передачи. Несколько раз чуть не попала в аварию.
Когда через полгода вернула ключи, отец закатил такой скандал, что соседи стучали в стену.
— Неблагодарная! — кричал он. — Машину подарили, а она воротит нос!
А бабушка потом целый месяц при встрече качала головой: «В наше время о такой машине и мечтать не смели, а эта привередничает».
Никто не хотел понять простую вещь: если дариш подарок, учитывай желания того, кому даришь. Марина просила автомат, объясняла, что ей так удобнее. Но родители решили по-своему.
Как всегда.
— Олесь, — попыталась ещё раз объяснить Марина, — представь: квартира оформлена не на меня. Я там живу, но по бумагам она папина. Что он захочет, то и будет делать. Ключи у него есть, он может в любой момент прийти. Может сказать: не нравится твой молодой человек — выгоняй. Не нравится, что поздно домой приходишь — живи по режиму.
— Да ладно тебе, — отмахнулась Олеся. — Твои родители не такие. Они тебя любят.
— Любят... — Марина горько улыбнулась. — Знаешь, как они любят? В детстве я не любила только два продукта — болгарский перец и грушу. И что ты думаешь? Они специально покупали именно эти продукты и заставляли есть. Потому что «нельзя быть привередой». А одежду мне дарили исключительно бледно-зелёного цвета, хотя я всем говорила, что он мне не идёт. И каждый раз — скандал, если не носила.
Олеся нахмурилась:
— Ну это мелочи...
— Мелочи? — Марина почувствовала, как в груди разгорается знакомая обида. — Лесь, это не мелочи. Это постоянное игнорирование моего мнения. Я просила красную куртку — покупали зелёную. Просила автомат — подарили механику. Теперь предлагают квартиру в районе, куда добираться до работы полтора часа в одну сторону. И когда я говорю, что мне это не подходит, они обижаются: мол, неблагодарная дочь.
За соседним столиком пара студентов обсуждала предстоящие экзамены. Их беспечный смех контрастировал с тяжестью на душе у Марины. Когда она была в их возрасте, тоже думала, что родители всегда желают детям только добра. Теперь понимала: иногда забота превращается в удушение.
— Слушай, а что скажет Валерка? — спросила Олеся. — Она же психолог, может подскажет что-то умное.
Марина встретилась с Валерией на следующий день. Подруга выслушала историю молча, лишь изредка кивая.
— Знаешь, Марин, — наконец сказала она, — у тебя классический случай токсичных отношений с родителями. Они дарят тебе не то, что ты хочешь, а то, что считают нужным. И потом требуют благодарности за то, что ты не просила.
— Но они же тратят на меня деньги, стараются...
— Стараются для кого? Для тебя или для себя? — жёстко перебила Валерия. — Марин, скажи честно: когда отец предложил эту квартиру, он спросил, где ты хотела бы жить? В каком районе? Какая планировка тебе нужна?
Марина помолчала. Нет, не спросил. Виталий Петрович просто сообщил о своём решении, как о свершившемся факте.
— Вот именно, — кивнула Валерия. — А теперь представь: ты соглашаешься. Переезжаешь в эту квартиру. Через год тебе надоедает тратить по три часа в день на дорогу, ты хочешь переехать поближе к центру. Что будет?
— Скандал, — тихо ответила Марина. — Папа скажет, что я неблагодарная, что столько денег потратил, а я капризничаю.
— Именно. Потому что это не подарок, Марин. Это способ контроля. Твои родители покупают не квартиру для тебя, а возможность всегда иметь рычаг давления. Квартира оформлена на отца? Значит, ты у него в зависимости. Навсегда.
Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Валерия была права. Всё детство, всю юность родители именно так и поступали. Дарили то, что сами считали нужным, а потом требовали: пользуйся и благодари.
— Что мне делать? — спросила она.
— Сказать «нет». Чётко и окончательно. Объяснить, что если они действительно хотят помочь — пусть дают деньги тебе в руки, а выбор жилья оставят тебе. Или вообще не вмешиваются.
— А если они обидятся?
— Пусть обижаются, — жёстко сказала Валерия. — Марин, тебе двадцать восемь лет. Ты взрослая состоявшаяся женщина с хорошей работой. Перестань бояться папиного недовольства, как в пятнадцать лет.
Разговор с родителями состоялся в воскресенье. Марина пришла к ним домой, села за знакомый кухонный стол и твёрдо сказала:
— Мама, папа, я отказываюсь от вашего предложения.
Наступила тишина. Людмила Семёновна медленно поставила чайник на плиту.
— Что значит отказываешься? — тихо спросил отец.
— Я не буду жить в той квартире. Мне не нравится район, не нравится, что она будет оформлена не на меня. Если вы действительно хотите помочь — дайте мне эти деньги, я сама выберу, где жить.
— Марина! — возмутилась мать. — Как ты можешь! Мы столько для тебя делаем...
— Делаете не для меня, а для себя, — перебила дочь. — Вы никогда не спрашиваете, чего хочу я. Вы решаете за меня, а потом требуете благодарности.
— Неблагодарная ты... — начал было отец, но Марина встала.
— Всё, пап. Я сказала своё решение. Либо деньги на мой счёт и я сама выбираю жильё, либо ничего.
— Вон отсюда! — закричал Виталий Петрович. — Раз такая умная — живи сама! Только потом не приходи за помощью!
— Не приду, — спокойно ответила Марина и направилась к выходу.
За спиной она слышала мамины рыдания и папины угрозы, но не оборачивалась. На душе было удивительно легко, словно с плеч свалился тяжёлый груз.
Выйдя на улицу, она достала телефон и набрала номер банка. Завтра подаст заявку на ипотеку. Да, будет переплачивать проценты, да, придётся экономить. Но это будет её квартира, её выбор, её жизнь.
А родители пусть ищут кого-нибудь другого для своих «подарков».