Представьте, что ваше «Я» – это современная, хорошо защищенная операционная система. У нее есть брандмауэры (психологические защиты), антивирусы (критическое мышление) и регулярные обновления (личный опыт). А теперь представьте вирус. Особый, кастомизированный. Он не просто крадет данные, он меняет саму прошивку. После его воздействия система начинает считать, что ее главная задача – не развиваться, а выживать. И самый эффективный способ выжить – это принять роль жертвы. Добро пожаловать в мир виктимности, где травма – это лучший программист.
Исследование Сафроновой Е.А. и ее коллег из Петрозаводского госуниверситета – это как раз попытка прочитать этот вредоносный код. Они изучили 268 человек и выяснили, как «нарушение Я-организации» (сбой в операционной системе) связано с виктимностью (установкой на поражение). И знаете что? Связь оказалась железной. Прямой, как стрела в пятку Ахиллеса.
Виктимность: не просто «слабый характер», а целый спектр ролей
Авторы исследования не стали изобретать велосипед и использовали блестящую типологию М.А. Одинцовой. Она различает виктимность не как нечто монолитное, а как набор ролей, которые человек примеряет на себя с разной степенью осознанности и фатальности.
- Игровая роль жертвы. Это – «любовь к искусству». Человек сознательно или полусознательно играет в жертву, потому что это выгодно. Это инфантильный манипулятор, который получает дивиденды в виде внимания, снисхождения или возможности избежать ответственности. Его девиз: «Ой, я такой маленький и несчастный, сделайте же что-нибудь за меня!». Это уровень «пользователя» в операционной системе жертвы.
- Позиция жертвы. Игровая роль, которая заигралась и стала чертой характера. Это уже не просто манипуляция, это – мировоззрение. Человек не просто играет несчастного, он чувствует себя несчастным по умолчанию. Психика экономит энергию: зачем каждый раз включать игру, если можно жить в этом состоянии постоянно? Это сбой в «базовых настройках» личности.
- Социальная роль жертвы. Здесь уже не до игр. Это когда общество или окружение навешивает на человека ярлык «лузера», «белой вороны», «козла отпущения». Система социальных ожиданий буквально выталкивает человека в эту нишу. Манипулятивный компонент здесь слаб, зато сильны чувства изоляции и стигматизации. Операционная система получает внешнюю команду на самоуничтожение.
- Статус жертвы. Апогей. То, что у Одинцовой называется «пожизненностью». Это когда роль жертвы становится клеймом, часто официально признанным (как у чернобыльцев). Это тотальный сбой, при котором система уже не видит путей к восстановлению.
Ирония в том, что многие из нас застревают на первых двух уровнях, даже не подозревая, что это не их истинная природа, а всего лишь вредоносная программа, установленная в детстве.
Статистика, от которой хочется плакать и смеяться одновременно
Авторы приводят шокирующую статистику по насилию в России. Цифры настолько чудовищны, что мозг отказывается их воспринимать:
- Около 2,5 млн детей до 14 лет избиваются родителями.
- 50 тысяч детей ежегодно бегут из дома, спасаясь от семейного насилия.
- Число детских самоубийств достигает 2 тысяч в год.
- Женщины подвергаются насилию в 4 раза чаще мужчин.
И что же мы имеем на выходе? А на выходе – аддиктивное поведение, которое исследователи справедливо связывают с травмой. Подростки массово уходят в алкоголь и наркотики, потому что их «операционная система» уже сломана, и они ищут хоть какие–то патчи для своего душевного софта. Это не оправдание, это – объяснение. Корень аддикции – в тех самых «сильных негативных чувствах: депрессии, тревоге, пустоте, вине, стыде, никчемности», которые рождаются из опыта насилия.
Главный вывод: «Негативный образ Я» – ядро виктимной прошивки
А теперь – к самому сочному, что есть в этом исследовании. Авторы не просто констатировали связь, они нашли ключевой симптом, который делает человека магнитом для неприятностей.
Результаты показывают, что респонденты с любыми симптомами нарушения «Я–организации» демонстрируют значительно более высокий уровень виктимности по всем типам. Но абсолютным чемпионом является симптом «Негативный образ Я».
- Общая ролевая виктимность: у людей с негативным образом Я – 14.4 балла, без него – 8.3.
- Социальная роль жертвы: 5.0 против 2.9.
- Позиция жертвы: 2.4 против 0.8.
Что это значит на человеческом языке? А значит это, что самое страшное последствие травмы – не тревога и не проблемы в отношениях (хотя и они присутствуют у 63.8% и 36.6% соответственно), а стойкое, фундаментальное убеждение в собственной ничтожности.
Человек с негативным образом Я – это ходячее воплощение пророчества самоисполнения. Он бессознательно ищет и находит ситуации, партнеров и обстоятельства, которые будут подтверждать его внутреннюю установку: «Я недостоин хорошего обращения, я заслуживаю страдания». Его операционная система заражена на уровне ядра. Она не просто дает сбои – она саботирует саму себя.
Женский вопрос: почему девушки в группе риска?
Исследование однозначно показывает: женщины значительно более уязвимы. 78% выборки – девушки, и именно у них преобладают все симптомы нарушения «Я–организации» и типы виктимности, особенно социальная роль и позиция жертвы.
Почему? Ответ лежит на поверхности социокультурного контекста. Девочек с детства часто воспитывают в парадигме покорности, услужливости и ставит чужие интересы выше своих. Их учат быть «удобными». А что такое «удобная» женщина в токсичной системе? Это идеальная жертва. Ее границы изначально размыты, а право говорить «нет» – под вопросом. Когда на такую почву ложится травма насилия, ростки виктимности прорастают мгновенно и буйно.
Что делать? Апгрейд прошивки возможен!
Итак, картина вырисовывается безрадостная. Травма –> Нарушение Я–организации (особенно негативный образ Я) –> Виктимность –> Ревиктимизация (повторное попадание в травмирующие ситуации). Замкнутый круг.
Но отчаиваться не стоит. Человеческая психика – не iPhone, ее можно перепрошить. Для этого нужна качественная психотерапия, которая работает именно с последствиями травмы.
- 1. Когнитивно-поведенческая терапия поможет выявить и оспорить те самые дисфункциональные убеждения, составляющие негативный образ Я.
- Терапия, сфокусированная на травме (EMDR, schema therapy), позволит переработать травматические воспоминания и изменить дезадаптивные схемы.
- Диалектическая поведенческая терапия идеально подойдет для работы с эмоциональной дисрегуляцией, которая лидирует среди симптомов.
Главная задача – не просто научить человека «думать позитивно», а провести полный ремонт операционной системы. Заложить новый фундамент самоценности, выстроить крепкие личные границы и научить психику не выживать, а жить.
Исследование Сафроновой и ее коллег – это не просто сухая статистика. Это наглядное пособие по тому, как ломаются человеческие судьбы. И одновременно – руководство к действию для всех, кто хочет помочь себе или другим поставить наконец–то лицензионную, а не пиратскую прошивку для своей души.
Автор: Смирнов Илья Михайлович
Психолог, Конфликтология
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru