— Значит, я должна по всему городу носиться, искать подарки для твоей матери, а ты моей даже простое сообщение отправить не в состоянии?
Марина стояла у стола с чашкой, руки дрожали от злости. Андрей сидел напротив, увлечённый телефоном. Листал ленту, будто разговора и не существовало.
— Марин, я помню. Только не заводи опять, — произнёс он равнодушно, не отрывая глаз от экрана.
«Не заводи» — его любимая формула, как кнопка «стоп» для всех её слов.
Всего месяц назад он вёл себя иначе. День рождения его матери, Галины Степановны, Андрей превратил в особый проект. За две недели начал подталкивать: «Нужно что-то достойное». Для него «достойное» всегда означало «дорогое».
Марина бегала после работы по магазинам, искала нужный кашемировый шарф. Цена — половина её зарплаты. Она показала ему фото.
— Главное, чтобы выглядело солидно. Мама у меня не простая женщина, — сказал он.
Деньги перевёл, но всё остальное лёгло на неё: упаковка, открытка, ленточка, тёплые слова от руки. На празднике мать обняла сына, хвалила его вкус и заботу. Марине бросила сухое: «Спасибо, милая».
Теперь же ситуация обратная. У её мамы день рождения. Никаких роскошных подарков не требовалось — только звонок. Одно короткое «с праздником». Но второй год подряд Андрей «забывал». Марина вынуждена была оправдывать его: «Он задержался», «Завал на работе», «Телефон разрядился». Мама кивала, делая вид, что верит.
Утром Марина снова спросила:
— Ты вчера маму мою поздравил?
Он застёгивал рубашку, насвистывая мелодию.
— Чёрт, совсем вылетело из головы. Сегодня напишу. Не беда.
Сказано так легко, будто речь о хлебе. И что-то внутри неё оборвалось.
— Сегодня? Ты серьёзно? Для твоей мамы я полгорода обегала, а ты моей даже сообщение не можешь отправить?
— Перестань истерить! — вспыхнул он. — Мою мать я вижу каждый день, а твою — два раза за жизнь. Не делай драму на пустом месте!
— Драму? — она горько усмехнулась. — А когда «эта чужая женщина» подарила нам квартиру, ты что-то не спорил!
Его лицо напряглось. Он резко натянул куртку.
— Всё, я поехал к маме. Там воздух чище.
Дверь хлопнула так, что люстра дрогнула.
Через час зазвонил телефон. «Галина Степановна». Марина включила громкую связь.
— Марина, что это у вас происходит? Андрей приехал злой, сказал, ты устроила скандал из-за ерунды. Ты хоть понимаешь, сколько на нём работы? А ты его из-за смс терзаешь! Он не обязан поздравлять посторонних женщин. У него есть семья — я, он и ты. Всё остальное второстепенно.
«Посторонние женщины». Эти слова вонзились, как нож.
Вечером Андрей вернулся спокойный, самодовольный — мать, как всегда, его прикрыла.
— Ну что, успокоилась? Поговорим нормально?
— Я уже поговорила. С твоей мамой, — сказала Марина ровно.
Он кивнул удовлетворённо.
— Вот и правильно. Она умеет расставить точки.
— Да. Она объяснила, что моя мама — чужая. Только вот квартира, где мы живём, подарена именно этой «чужой». И записана она на меня.
Его улыбка исчезла.
— Ты что несёшь?
— Простую мысль. Чужим людям в этой квартире места нет. Собирай вещи.
Он замер, не зная, что ответить. А она впервые за долгое время почувствовала твёрдую почву под ногами.
И поняла: это конец.