Коварный план свекрови с бабушкиной квартирой мог оставить нас без крыши над головой, но в итоге её же хитрость обернулась против неё самой.
— Лидочка решила квартиру дарить, — сообщила Инна Борисовна, входя к нам на кухню без стука. — Пока совсем не выжила из ума.
Я поперхнулась чаем. Лидия Васильевна — бабушка моего мужа Игоря, в свои восемьдесят пять всё ещё была в здравом уме, хотя память иногда подводила.
— Маман, что ты имеешь в виду? — насторожился Игорь, отрываясь от газеты.
— Говорю же — решила квартиру кому-то подарить. На днях нотариуса вызывала, дарственную оформлять собирается, — свекровь плюхнулась на стул, отдуваясь. — Я случайно услышала, когда к ней заходила.
За окном моросил ноябрьский дождь, в кухне пахло борщом и тревогой. Квартира бабушки в центре города стоила не меньше десяти миллионов — трёхкомнатная сталинка с высокими потолками и толстыми стенами.
— Но это же прекрасно, — сказала я. — Лидия Васильевна молодец, что заранее решает такие вопросы.
Инна Борисовна метнула в мою сторону острый взгляд.
— Прекрасно? Танечка, ты не понимаешь. У Лидочки куча родственников — племянники, внучатые племянники. Если она всех поделит поровну, вам с Игорьком достанутся крохи.
— Мам, — начал муж, но свекровь его перебила.
— Не «мам» мне! Игорёк, ты же единственный правнук, который о ней заботится! Каждые выходные к ней ездишь, лекарства покупаешь, с врачами возишься. А эти... — она презрительно поморщилась, — эти шакалы раз в год на день рождения заглядывают.
В её голосе звучали металлические нотки, а глаза блестели нехорошим блеском. Я знала этот взгляд — так Инна Борисовна смотрела, когда вынашивала очередной план.
— И что ты предлагаешь? — осторожно спросил Игорь.
— Предлагаю действовать быстро и умно. Лидочка же стареет, память слабеет. Можно помочь ей принять правильное решение.
— Как это — помочь? — не поняла я.
Свекровь достала из сумки блокнот, раскрыла на нужной странице.
— Смотрите. Я уже всё просчитала. Если бабушка подарит квартиру Игорьку, то через год можно её продать и купить две однокомнатные — себе и нам. Все будут довольны.
— Мам, — покачал головой муж, — бабушка не обязана нам ничего дарить. У неё есть и другие родственники.
— Другие родственники о ней не заботятся! — вспылила Инна Борисовна. — А вы — заботитесь. Значит, и квартира должна достаться вам.
Я молчала, размешивая сахар в чае. Что-то в тоне свекрови мне не нравилось. Слишком уж категорично она говорила, слишком уверенно.
— И как ты собираешься повлиять на бабушкино решение? — спросила я.
— Очень просто. Поговорю с ней по душам. Объясню, что Игорёк — самый достойный, самый заботливый. Что остальные родственники просто пользуются её добротой.
— А если она не согласится?
Инна Борисовна пожала плечами.
— Согласится. Лидочка меня слушается, доверяет моему мнению. К тому же, — голос её стал тише, — в её возрасте люди иногда... путают. Можно немного помочь ей сориентироваться.
Сердце ёкнуло. Я поняла, к чему клонит свекровь.
— Инна Борисовна, — сказала я твёрдо, — если вы имеете в виду обман пожилого человека...
— Какой обман? — возмутилась она. — Речь идёт о справедливости! Игорёк имеет больше прав на эту квартиру, чем какие-то дальние родственники!
— Но решение должна принимать бабушка, — упрямо повторила я.
— И примет. С моей небольшой помощью.
Игорь встал из-за стола, подошёл к окну. По стеклу стекали капли дождя, и в их потёках отражался свет кухонной лампы.
— Мам, — сказал он, не оборачиваясь, — давай пока ничего предпринимать не будем. Подождём, что решит бабушка сама.
— Подождём? — всплеснула руками Инна Борисовна. — Игорёк, пока мы ждём, другие действуют! Я точно знаю — племянник Володя уже к ней присматривается. На днях видела, как он у её подъезда крутился.
— Может, он просто навещал бабушку, — предположила я.
— Навещал! — фыркнула свекровь. — Володька никогда раньше не навещал. А тут вдруг объявился. Понимаете, о чём это говорит?
Неделю Инна Борисовна названивала каждый день, интересовалась нашими планами на выходные, намекала на необходимость чаще навещать бабушку Лиду. Я чувствовала, что она что-то затевает, но не могла понять что именно.
В субботу мы поехали к Лидии Васильевне, как обычно — с продуктами и лекарствами. Бабушка встретила нас радостно, усадила за стол, достала домашние пирожки.
— Как дела, бабуль? — спросил Игорь, целуя её в щёку.
— Да вот, документы всякие разбираю, — вздохнула Лидия Васильевна. — Старые бумаги, справки. Столько накопилось за годы.
Я заметила на столе стопку документов и какую-то новую папку с печатями.
— А это что за бумаги? — поинтересовалась я.
— Ой, да нотариус приезжал на днях. Инночка меня попросила — говорит, мол, в моём возрасте нужно заранее всё оформлять, чтобы внукам проблем не создавать.
Игорь замер с пирожком в руке.
— Мама к тебе приезжала?
— Да, позавчера. Такая заботливая, всё объясняла про наследство, про то, как лучше сделать. Говорит, что некоторые родственники только и ждут, когда я... ну, того... — бабушка махнула рукой. — Лучше уж при жизни всё решить.
— И что ты решила? — с трудом выговорил муж.
— А что решать-то? Инночка права — квартиру надо дарить тому, кто действительно заботится. Вы вон каждую неделю ездите, Володька там другие только по праздникам.
Лидия Васильевна взяла папку, полистала документы.
— Завтра нотариус ещё раз приедет, последние бумажки подписать. Инночка сказала — не тянуть, а то мало ли что...
Я посмотрела на Игоря. Лицо у него было бледное, растерянное.
— Бабуль, — сказал он осторожно, — а ты сама хочешь квартиру дарить? Или мама тебя уговорила?
— Да что ты, Игорёк! — замахала руками Лидия Васильевна. — Конечно, сама хочу. Инночка только разъяснила, что к чему. А то я в этих юридических делах не разбираюсь.
Домой мы ехали молча. Игорь мрачно смотрел в окно автобуса, я крутила в руках телефон, не зная, что сказать.
— Таня, — наконец заговорил муж, — что делать-то?
— Не знаю. С одной стороны, бабушка права — ты действительно больше всех о ней заботишься. С другой стороны...
— С другой стороны, мама её подговорила. Это нечестно.
— Может, поговорить с Инной Борисовной? Объяснить, что так нельзя?
Игорь покачал головой.
— Бесполезно. Когда мама что-то задумает, её не переубедить.
Вечером позвонила свекровь. Голос у неё был довольный, почти торжествующий.
— Игорёк, завтра с бабушкой окончательно всё оформляем. Нотариус в два часа дня приедет.
— Мам, — начал муж, но она перебила.
— Не благодари. Я же говорила — нужно действовать, пока не поздно. Кстати, Володька вчера опять к Лидочке приезжал. Хорошо, что мы опередили.
После того как она повесила трубку, мы с Игорем долго сидели на кухне, обсуждая ситуацию. С одной стороны, бабушка действительно сама приняла решение. С другой — под влиянием свекрови.
— А что, если там не всё так просто? — вдруг сказала я. — Что, если Инна Борисовна что-то скрывает?
— В каком смысле?
— Ну, например, почему она так торопится? Почему боится, что другие родственники что-то предпримут?
Игорь задумался.
— Знаешь, а ведь действительно странно. Мама никогда особо бабушкой не интересовалась. А тут вдруг такая забота, такая активность.
Я вспомнила блестящие глаза свекрови, её уверенный тон, то, как она просчитала всё заранее.
— Игорь, — сказала я, — а что если поехать к бабушке завтра утром? До прихода нотариуса.
— Зачем?
— Поговорить с ней ещё раз. Убедиться, что она действительно понимает, что делает.
Муж кивнул.
— Пожалуй, ты права. Что-то мне всё это не нравится.
Только когда мы уже ложились спать, я вспомнила одну деталь. Когда Лидия Васильевна показывала документы, я заметила, что дарственная оформляется не на Игоря.
На обложке папки было написано совсем другое имя.