Роман: "Неприкаянный"
— Птичка!
Слово, брошенное в эфир наблюдателем, было до одури обыденным. Так говорят про синицу, про воробья. Но здесь, в выжженной солнцем степи Запорожья, это слово могло означать полный конец.
Маленькую, быструю, жужжащую смерть, летящую с неба. FPV-дрон.
Мансур, дремавший в командирском кресле, дернулся, будто его ударило током. Сон, вязкий и тревожный, слетел мгновенно. Перед глазами еще стояла мирная картинка — его дом в Казани, запах эчпочмаков жены, смех дочери… А в ушах уже звенела ледяная боевая реальность.
— Где?! — рявкнул он во внутреннюю связь, впиваясь взглядом в узкую щель триплекса.
Их «Прорыв» стоял в укрытии, под дырявым навесом старого коровника, наспех накрытый маскировочной сетью. Ждали приказа. Эта долгая пауза, когда ты сидишь и ждешь, была хуже любого боя. В бою ты работаешь, ты — часть механизма. А здесь ты просто мишень.
— С юга заходит! — ответил «Кедр», наводчик. Его голос был напряжен, но без паники. «Кедр» — бывший студент-историк из Харькова, интеллигент до мозга костей, даже здесь умудрялся не терять самообладания. — Низко идет, между деревьями. Пытаюсь поймать в прицел.
— Молот, к пулемету! Работай по звуку! Очередями, короткими!
— Есть, батя! — донеслось справа.
Залязгал металл — это «Молот», заряжающий, разворачивал башенный НСВТ. «Молот» — простой деревенский парень, огромный, как медведь, и прямой, как рельса. Для него, двадцатилетнего, каждая такая «птичка» была как личное оскорбление.
Спокойно, Мансур. Главное — спокойствие. Ты здесь самый старший. Они смотрят на тебя. Твой страх — их страх. Твоя уверенность — их броня.
Но в этот раз что-то было не так.
За секунду до крика наблюдателя Мансур почувствовал это. Не услышал, а именно почувствовал. По загривку пробежал ледяной холодок, а в нос ударил фантомный, невозможный здесь запах — горький дым дешевой махорки и еще что-то… прелая листва? Запах осеннего леса из далекого детства.
Что за чертовщина?.. Откуда?..
Снаружи ударила короткая, злая очередь. Тра-та-та-та! Пулемет Молота плевался огнем в пустоту, пытаясь нащупать невидимого врага.
— Не вижу его, командир! — с отчаянием крикнул Кедр. — Солнце бликует, он маневрирует!
И тут Мансур его увидел. Не глазами. Он просто знал, где он будет в следующую секунду. Это было иррационально, дико, неправильно. Словно кто-то невидимый стоял за его плечом и шептал прямо в мозг, в самую душу, минуя уши.
Справа! Зайдет справа, от разбитого дуба! Низко, над самой землей!
— Молот, прекратить! — заорал он, перекрывая грохот. — Башню вправо, тридцать! Быстро!
— Но, командир, он же с юга… — начал было Молот, не понимая приказа.
— ВЫПОЛНЯТЬ!
Кедр, не задавая вопросов, вцепился в пульт управления. Он доверял командиру слепо, как доверяют богу на войне. Его пальцы легли на джойстик.
Легкое, почти невесомое движение большим пальцем вправо — и многотонная башня, откликнувшись на команду, с тихим гидравлическим воем поползла в сторону, уводя ствол от предсказуемого южного направления в совершенно пустое, бессмысленное никуда.
Секунда растянулась в вечность.
Тишина. Только гул двигателя да тяжелое дыхание в наушниках.
— Батя, да нет там ни… — начал было Кедр.
И в этот момент она вынырнула.
Маленькая черная точка, стремительно несущаяся на них именно оттуда, от старого, расколотого молнией дуба. Прямо в борт.
Откуда я знал?.. Господи, откуда?!
— ОГОНЬ!
Молот ударил длинной, яростной очередью. Мансур видел, как трассеры, словно огненные пальцы, уходят в точку, как она дергается в воздухе, словно споткнувшись, и…
Взрыв.
Он был не таким уж и громким, но мощным. Танк тряхнуло, будто в него врезался груженый КамАЗ. С прогнившей крыши коровника посыпались труха и комья земли. Внутри что-то оглушительно звякнуло, и на мгновение погасли экраны.
Наступила звенящая тишина. В ушах стоял гул.
— Все… все целы? — хрипло спросил Мансур, пытаясь проморгаться. В носу стоял едкий запах сгоревшей электроники.
— Я целый, — первым отозвался Молот. В его голосе была смесь шока и щенячьего восторга. — Я… я попал! Батя, ты видел?! Я его снял! Прямо в лоб!
— Я тоже живой, — откликнулся Кедр, и в его голосе слышалась непривычная дрожь. — Кажется. Осколками посекло триплекс, но броня выдержала. Мансур Ибрагимович… как вы?.. Откуда вы узнали? Это… это было невозможно.
Мансур молчал. Он смотрел на погасший экран, на котором медленно проступали зеленые строчки диагностики. Он не знал, что ответить. Сказать, что ему померещилось? Что он учуял запах дедовского табака и просто отдал безумный приказ, который их спас? Они бы решили, что «батя» тронулся умом от контузий. И были бы правы.
— Интуиция, Кедр, — наконец выдавил он. — Интуиция старого танкиста.
Он попытался усмехнуться, но губы не слушались. Холод, который он почувствовал перед атакой, все еще не отпускал его. Он был чужеродным. Древним. Словно тень из прошлого на мгновение накрыла их танк.
— Так, осмотреться, — приказал он, возвращая себе командирский тон. — Молот, проверь пулемет. Кедр, доложи о повреждениях. Я — наружу, гляну, что там с динамической защитой.
Он с трудом откинул тяжелый люк. В лицо ударил горячий, пахнущий пылью и гарью воздух. Солнце слепило. Мир снаружи был все таким же — выжженным, уродливым, опасным.
Но они были живы.
Он обошел танк. Борт был в десятках мелких царапин и вмятин от осколков. Несколько блоков «Контакта», динамической защиты, были сорваны. Неприятно, но не смертельно. Дрон взорвался метрах в десяти от них. Если бы не очередь Молота, он бы влетел прямо в них.
Нас пронесло. Аллах уберег. Или…
Его взгляд зацепился за что-то странное. На броне, рядом с сорванным блоком защиты, лежал маленький, оплавленный с одного края кусок металла. Не осколок. Что-то другое. Мансур наклонился, поддел его ножом.
Это была пряжка от ремня.
Старая, позеленевшая от времени. С пятиконечной звездой, серпом и молотом. Таких не делали уже лет пятьдесят, а то и больше.
Он зажал ее в ладони. Металл был холодным. Холодным, как та тень, что накрыла его за секунду до атаки.
В наушниках ожил голос Молота:
— Батя, все в порядке?
Мансур разжал кулак и посмотрел на пряжку. Он был абсолютно уверен, что еще полчаса назад ее здесь не было.
— В порядке, — глухо ответил он. — Возвращаюсь.
Он спрятал находку в карман и полез обратно в люк, в свой пропахший соляркой и войной мир. Но теперь он знал — в этом мире он был не один.
Кто-то невидимый был рядом.
И этот кто-то только что спас им жизнь.
🤓Спасибо за интерес к книге и поддержку.
Это вдохновляет на создание ещё лучших последующих глав.