Глава 1. Прощание
В доме стоял запах свежесваренного борща и жареного хлеба. Марина крутилась у плиты, расставляя по полкам тарелки, а в комнате за стеной глухо стучал чемодан — Алексей пытался его закрыть, сидя сверху и матерясь себе под нос.
— Лёш, ну ты аккуратнее, — крикнула Марина, высовываясь из кухни. — Ты же там всё перемнёшь.
— Марин, да он не закрывается! — раздражённо отозвался он, подтягивая молнию. — Я эти куртки новые напихал, а они как подушки.
— Ну так вытащи одну, — спокойно предложила она, вытирая руки о полотенце. — Мы же потом тебе по почте ещё отправим, если надо.
Алексей тяжело вздохнул, открыл чемодан и вытащил чёрную куртку.
— Я не хочу потом, — пробурчал он. — Хочу сразу всё взять. Чтоб потом не морочиться.
— Ты как ребёнок, честное слово, — улыбнулась Марина. — Сколько тебе лет, а всё как в первый раз на сборы.
Он бросил на неё взгляд — тёплый, но чуть усталый. Подошёл, обнял за плечи.
Марина почувствовала его запах — смесь одеколона и сигарет. В груди защемило: уезжает ведь, надолго.
— Мариш, ты держись тут, ладно? — тихо сказал он, уткнувшись носом ей в волосы. — Мне там будет проще, если я буду знать, что у тебя всё в порядке.
— Конечно, — она кивнула, не глядя ему в глаза. — Я справлюсь. Ты только не болей там и не работай до изнеможения.
Они стояли так несколько секунд, пока на кухне не зашуршало — это в комнату вошла Лидия Ивановна, мать Алексея.
— Ой, ну вы и молодёжь, — вздохнула она, закатывая глаза. — Развели тут сопли. Лёша, иди ужинать, а то холодным всё станет. И что это за чемодан у тебя такой раздутый? Ты что, полквартиры туда напихал?
— Мам, не начинай, — поморщился Алексей. — Всё, что нужно, взял.
— Нужное и лишнее — это разные вещи, — строго ответила она, ставя на стол миску с борщом. — Сядьте оба, давайте поедим по-человечески, а то потом ещё на вокзале не успеете.
Они втроём сели за стол. Атмосфера была напряжённая, но тихая. Лидия Ивановна время от времени поглядывала на Марину, как будто пыталась прочитать её мысли.
Марина же сосредоточенно наливала борщ, стараясь не встречаться с ней взглядом.
— Ну что, Лёша, — сказала мать, размешивая сметану в тарелке. — Я понимаю, зачем ты едешь. Работа, деньги, всё ясно. Но ты учти: жена твоя здесь одна остаётся. Ты, Марин, тоже меня слушай. Семью храните. Не дай Бог мне ещё потом внуков раздельно по выходным таскать.
— Мам, ну что ты начинаешь? — Алексей нахмурился. — Мы взрослые люди, разберёмся.
— Взрослые-то взрослые, да не всегда умные, — буркнула Лидия Ивановна.
Марина нервно усмехнулась, поджав губы. Внутри у неё всё сжималось — разговоры о семье всегда выводили её из себя, особенно в присутствии свекрови.
В этот момент на пороге появился Николай Петрович — отчим Алексея. Высокий, чуть сутулый мужчина лет пятидесяти с добродушным лицом. На нём были старые спортивные штаны и свитер с вытянутыми рукавами.
— Ну что, вы тут без меня начали? — бодро сказал он, оглядывая всех. — Лёша, ты же сегодня уезжаешь, давай хоть по рюмочке махнём.
— Я не буду, — отказался Алексей. — Мне ещё дорога предстоит.
— Ну как хочешь, — пожал плечами Николай, наливая себе сто грамм. — Счастливого пути, сынок. Ты там аккуратнее. И звони, как доедешь.
Они обменялись короткими объятиями. Марина тоже улыбнулась отчиму, но быстро отвела взгляд. В груди у неё что-то дрогнуло — странное ощущение, которое она тут же попыталась заглушить, уведя разговор в сторону.
— Николай Петрович, вы картошку в кладовке видели? Её нужно пересыпать, а то прорастёт, — сказала она как можно спокойнее.
— Видел, — кивнул он. — Завтра займусь, не переживай.
После ужина началась суматоха: чемодан, документы, прощания.
На улице темнело, лёгкий мороз щипал щёки. Лидия Ивановна завязывала Алексею шарф, как маленькому, Марина стояла чуть в стороне, сжимая ремешок сумки.
— Береги себя, — сказала она тихо, когда муж обнял её на прощание.
— И ты, — ответил он, крепко сжав её в объятиях. — Я скоро вернусь.
Автобус тронулся, и они остались втроём на пустой остановке: свекровь, жена и отчим.
Лидия Ивановна вздохнула и сказала:
— Ладно, пойдёмте домой. Марин, не переживай. Всё будет хорошо.
Марина кивнула, но в душе у неё было чувство, будто дом стал вдруг слишком пустым и чужим.
Она шла по тёмной улице и не знала, что впереди её ждёт не просто одиночество, а испытание, которое перевернёт всю её жизнь.
Глава 2. Первая трещина
Прошла неделя после отъезда Алексея.
Дом стал тихим до звона в ушах. Марина просыпалась по утрам не от голоса мужа и запаха кофе, а от скрипа батареи и гудения холодильника. Даже собаки на улице лаяли как-то глухо, будто в мире стало меньше жизни.
Она старалась не думать о Лёше, но телефон постоянно тянул к себе.
Алексей звонил каждый вечер, но разговоры были всё более сухими.
— Ну что у тебя? — спрашивал он через гул дешёвой связи.
— Всё нормально, — отвечала Марина, сидя на краю кровати. — Готовлю, убираюсь. Мама твоя заходила.
— Хорошо… А у меня тут работаем без выходных. Устал, конечно, но держусь.
— Ты только не надрывайся, — говорила она, стараясь улыбаться в трубку.
— Ладно, давай, у меня времени мало. Целую, — торопливо бросал он и отключался.
После таких разговоров Марина чувствовала себя ещё одинокей. Хотелось рассказать ему обо всём — как у неё разбился любимый бокал, как кошка соседская родила котят на подоконнике, как ей стало страшно, когда ночью где-то захлопнулась дверь.
Но Лёше было некогда. Он жил там, за границей, а она здесь — одна.
***
В тот день Лидия Ивановна уехала к подруге в соседний город, обещав вернуться через пару дней. Марина осталась одна в доме.
Вечером, когда за окном завыл ветер, она обнаружила, что на кухне не течёт кран — а льёт.
Вода струйкой бежала по раковине, по шкафчику, капала на пол.
— Вот только этого мне не хватало! — в сердцах воскликнула Марина, схватив тряпку.
Она закрыла воду, но что-то с краном было явно не так. В отчаянии она набрала Николая Петровича.
— Алло, Николай Петрович? У нас тут беда, — сказала она. — Кран потёк, я сама не справлюсь.
— Я щас зайду, — спокойно ответил он. — Не паникуй.
Через десять минут он уже был на пороге — в рабочем комбинезоне, с инструментами в руках.
Марина, смущённо улыбаясь, пропустила его на кухню.
— Вот, смотри, — показала она на раковину. — Я только воду включила, а тут как брызнет!
Николай присвистнул.
— Ну да, тут прокладка полетела. Щас заменим. Ты пока полотенец принеси, пол вытрем.
Марина засуетилась, доставая полотенца. Она почувствовала себя немного неловко: Николай был без верхней одежды, в одной футболке под комбинезоном. У него были сильные руки, и это почему-то бросилось ей в глаза.
— Спасибо, что выручаете, — сказала она тихо. — Я бы одна тут точно утонула.
— Да что ты, пустяки, — улыбнулся он. — Мужа нет, значит, я обязан помочь. Ты же теперь как моя дочь… ну, почти.
Марина кивнула, но внутри что-то неприятно кольнуло. Почти дочь. Слишком странно это прозвучало.
Пока он чинил кран, они разговаривали о пустяках. Николай рассказывал про работу на складе, про соседей.
Марина смеялась — впервые за долгое время по-настоящему.
Когда кран был починен, они вдвоём пили чай на кухне.
Марина достала пирог, который испекла утром.
— Вкусно, — похвалил Николай, откусывая большой кусок. — А ты, Марин, молодец. Лёше с тобой повезло.
— Спасибо, — смутилась она. — Только он это редко замечает.
Повисла пауза. Николай посмотрел на неё внимательнее.
— Ты скучаешь по нему?
— Конечно, — тихо ответила она. — Просто… иногда кажется, что я ему уже не так нужна. Звонит, как будто по обязанности.
— Мужики они такие, — вздохнул Николай. — Им трудно слова подбирать. Но поверь, он тебя любит. Я же вижу, как он на тебя смотрит.
Марина опустила взгляд в чашку.
— Хотелось бы верить.
Они ещё немного поговорили, и Николай ушёл.
Марина долго не могла уснуть в ту ночь, вспоминая его добрый взгляд и то, как легко ей было рядом с ним. С Лёшей так не получалось уже давно.
***
На следующий день Николай снова пришёл — помочь вынести старую мебель из кладовки.
Марина сначала пыталась отказаться, но он настоял. Работали вместе, смеялись, спорили, кто сильнее устанет. В какой-то момент он, шутя, схватил её за талию, чтобы отодвинуть от прохода.
Они замерли на секунду — слишком близко, слишком не по-родственному.
Марина резко отступила, покраснев.
— Простите… — пробормотала она.
— Да ладно, — смутился Николай. — Я… не хотел.
После этого они оба замолчали и делали вид, что ничего не произошло. Но в воздухе витало напряжение.
Вечером того же дня Алексей позвонил. Марина взяла трубку с чувством вины, которое не могла объяснить.
— Ну как ты? — спросил он уставшим голосом.
— Нормально, — ответила она. — Мама твоя уехала, Николай Петрович помогал мне сегодня.
— Ага… — Алексей будто задумался. — Ты… не скучаешь по мне?
— Скучаю, конечно, — поспешно сказала она. — Просто дел много.
Они попрощались, и Марина положила телефон на стол, чувствуя, что между ними образовалась невидимая стена.
***
Через пару дней вечером Николай задержался у Марины на чай.
Лидия Ивановна ещё не вернулась, они сидели вдвоём на кухне. Снаружи стучал дождь, в доме было тепло и уютно.
— Ты хорошая женщина, Марин, — вдруг сказал Николай, глядя ей прямо в глаза.
Она растерялась.
— Спасибо… Вы тоже хороший человек, Николай Петрович.
— Я серьёзно, — он говорил тихо, но твёрдо. — Тебе тяжело сейчас. Я это понимаю. И я рядом. Всегда.
Марина почувствовала, как у неё заколотилось сердце.
Они сидели так близко, что её пальцы случайно коснулись его руки. Николай не убрал её.
Мир словно замер.
— Николай… — прошептала она. — Нам нельзя.
— Знаю, — хрипло ответил он. — Но я ничего не могу с собой поделать.
В этот момент на крыльце послышались шаги — кто-то возвращался.
Марина резко вскочила, отдёрнула руку. Николай встал тоже, будто ничего не было.
Это оказалась соседка, пришедшая за солью. Но напряжение уже невозможно было развеять.
Когда Николай ушёл, Марина долго стояла у окна, глядя в темноту.
Она понимала: что-то непоправимо изменилось.
Глава 3. Ложь и подозрения
Лидия Ивановна вернулась внезапно — не через два дня, как собиралась, а на сутки раньше.
Марина услышала, как хлопнула калитка, и чуть не выронила чашку из рук.
На кухне пахло кофе, за столом сидел Николай, и они вдвоём что-то тихо обсуждали.
Марина успела только шёпотом сказать:
— Уходите, пожалуйста! — и почти вытолкала Николая в коридор.
Он накинул куртку и вышел через заднюю дверь, когда в дом вошла свекровь.
— О, ты дома, — натянуто улыбнулась Марина, вытирая руки о полотенце. — Как поездка?
— Нормально, — коротко ответила Лидия Ивановна, снимая пальто. Она окинула взглядом кухню, потом посмотрела на Марину чуть прищурившись. — С чего это у тебя лицо такое… красное? Ты не заболела?
— Нет, просто кофе горячий был, — поспешно объяснила Марина. — А вы… кушать будете? Я борщ сварила.
Лидия Ивановна ничего не ответила, только кивнула. Она села за стол и заметила ещё одну чашку — рядом с Марининой.
Марина быстро подхватила её и сунула в раковину.
— Это… моя вторая, — сказала она слишком торопливо. — Я кофе много пью.
Лидия Ивановна ничего не сказала, но в глазах её мелькнула тень сомнения.
Она прожила достаточно долгую жизнь, чтобы отличать простую случайность от странности. И сейчас в поведении Марины чувствовалось что-то не то.
***
Вечером Лидия Ивановна сидела в комнате и вязала.
Сквозь тонкие стены она слышала, как Марина разговаривает по телефону. Голос был приглушённым, но различимым.
— Да, Лёш… всё хорошо… — тихо говорила Марина. — Мамина подруга приезжала, помогала мне по хозяйству… Нет, ничего нового, всё как обычно.
Лидия прищурилась.
Подруга? Какая ещё подруга?
Ведь она точно знала, что у Марины здесь нет близких знакомых.
Слова невестки зазвенели в ушах фальшивой нотой. Она отложила вязание и задумалась.
Вскоре Марина вошла в комнату.
— Мам, я спать пойду, ладно? — мягко сказала она. — Завтра много дел.
— Иди, — ответила Лидия сухо, не поднимая головы. — Отдыхай.
Марина скрылась в спальне, а Лидия ещё долго сидела в темноте, чувствуя, как в душе зарождается тревога.
***
На следующий день Николай вёл себя странно. Он старался не встречаться взглядом с Лидией, говорил коротко, как будто боялся лишнего слова.
А Марина, наоборот, была слишком оживлённой, слишком улыбчивой — наигранно.
Во время обеда Лидия наблюдала за ними обоими.
Она всегда считала Николая добрым, спокойным человеком, но сейчас в его взгляде мелькало что-то виноватое.
Марина то и дело поправляла волосы, хотя раньше за столом такого не делала.
— Николай, — вдруг сказала Лидия, пристально глядя на мужа, — ты вчера куда вечером ходил?
— Э-э… — он запнулся. — Да просто… в гараж. Там дела были.
— В гараж? — она медленно подняла бровь. — Странно. Вечером дождь шёл, а ботинки у тебя сухие были.
Николай кашлянул, не зная, что ответить. Марина резко встала из-за стола.
— Мам, ну что вы начинаете? Человек просто в гараж сходил, что тут такого? — голос её дрогнул.
Лидия ничего не сказала, но её подозрения усилились. Она знала — случайностей не бывает.
***
Днём она решила проверить свои догадки.
Сказав, что идёт в магазин, Лидия тихо вернулась через чёрный ход и замерла у двери спальни Марины.
Внутри слышались голоса — Марина и Николай говорили тихо, но слова доносились отчётливо.
— Мы не можем так дальше, — шептала Марина. — Это неправильно.
— Я знаю, — отвечал Николай напряжённо. — Но когда я тебя вижу, я не могу остановиться.
— Лёша всё чувствует… он вчера по телефону спрашивал, скучаю ли я по нему. Я едва не сорвалась!
— Мы будем осторожнее. Никто не узнает.
У Лидии внутри всё похолодело.
Она стояла, вцепившись в дверной косяк, и не могла поверить, что слышит.
Невестка и её муж. Предательство.
Глаза наполнились слезами — от злости и боли.
Она тихо отошла, стараясь не скрипнуть полом. Сердце стучало, как молот.
Нет, этого не может быть. Может, я неправильно поняла… Может, речь о чём-то другом.
Но глубоко внутри она уже знала правду.
***
Вечером Лидия решила поговорить с Мариной напрямую.
Они сидели на кухне, пили чай.
Николай ушёл в гараж — на этот раз действительно.
— Марина, — начала Лидия спокойно, но твёрдо. — Я давно хотела спросить. Ты ведь любишь Лёшу?
Марина подняла на неё настороженный взгляд.
— Конечно, люблю. А что за вопрос?
— Просто он далеко, а ты здесь одна. Тяжело ведь, — Лидия сделала вид, что сочувствует. — Я сама через это проходила.
— Я справляюсь, — холодно ответила Марина.
Лидия сделала глоток чая и прищурилась.
— Я сегодня слышала, как ты по телефону говорила про «подругу», которая тебе помогает. Это ведь не правда, да?
Марина побледнела.
— Вы… подслушивали? — в её голосе прозвучала ярость.
— Я просто услышала, — спокойно сказала Лидия. — И хочу знать правду. С кем ты встречаешься, Марина?
Повисла гнетущая тишина.
Марина резко встала из-за стола.
— Я никому не обязана ничего объяснять! — выкрикнула она. — Вы всегда меня подозреваете! Всегда ищете подвох!
— Потому что я вижу, что-то не так! — повысила голос Лидия. — Ты думаешь, я слепая? Ты и Николай… вы оба ведёте себя странно. Я не дура.
Марина дрожала от злости.
— Хватит, — прошипела она. — Вы всё придумываете. Лучше займитесь собой.
Она вышла из кухни, громко хлопнув дверью.
Лидия осталась сидеть одна, сжимая чашку так сильно, что побелели пальцы.
Слёзы текли по щекам — слёзы бессилия.
***
Ночью Лидия не спала.
В доме было тихо, только половицы потрескивали.
И вдруг — шорох. Тихий, осторожный.
Она поднялась с кровати и бесшумно подошла к двери спальни Марины.
Дверь была чуть приоткрыта.
И в щель она увидела то, чего больше всего боялась: Николай и Марина, сидящие на краю кровати. Он держал её за руки, а она плакала, уткнувшись ему в грудь.
Их губы встретились в поцелуе.
Лидия зажала рот рукой, чтобы не закричать.
Мир рухнул в один миг.
Она тихо отошла, села на стул в коридоре и закрыла глаза.
Всё. Теперь у меня есть доказательства. Теперь они не отвертятся.
Но сердце её разрывалось — не только от злости.
Это был удар, от которого невозможно оправиться.
Глава 4. Возвращение и развязка
В доме стояла гробовая тишина.
Лидия Ивановна ходила по комнатам, как привидение. Её мысли были спутанными, сердце болело.
Она не знала, как сказать сыну то, что узнала.
Да и нужно ли? Может, лучше скрыть, чтобы не разрушать его жизнь окончательно?
Марина, казалось, тоже понимала, что мать что-то подозревает. Она стала раздражительной, замкнутой.
Николай же наоборот — чрезмерно вежливым, словно пытался замести следы.
Каждый вечер в доме витал запах напряжения, как перед грозой.
***
Алексей позвонил днём.
Голос у него был странный — сухой и одновременно настороженный.
— Мам, — сказал он быстро, — я, наверное, через пару дней приеду.
— Через пару? — Лидия попыталась скрыть дрожь в голосе. — А что так рано? Ты же говорил, что у тебя работы ещё полно.
— Да, но… там на фирме проблемы, заказ сорвался. Я подумал, что лучше домой.
— Поняла. — Лидия сжала телефон. — Ну, приезжай, конечно. Мы будем ждать.
Она не сказала сыну правду — не смогла. Решила, что пусть он сам всё увидит. Так будет честнее.
Господи, только бы он не застал их прямо… в этот момент, — молилась она мысленно.
***
День выдался пасмурным, моросил дождь.
Марина весь день ходила по дому, будто на иголках.
Она не знала, что Алексей уже в пути. Лидия Ивановна специально промолчала, наблюдая за невесткой.
К вечеру Николай вернулся с работы.
Они с Мариной сидели на кухне, говорили тихо, почти шёпотом. Лидия сидела в комнате, прислушиваясь, и злилась всё сильнее.
— Нам нужно как-то решить, — сказала Марина, её голос был срывающимся. — Так дальше нельзя.
— Я знаю, — мрачно ответил Николай. — Но ты же понимаешь, Лёша никогда не простит.
— Я и не прошу прощения! — вспыхнула она. — Просто… я устала врать. Мне тяжело.
В этот момент за дверью послышался звук — скрип замка.
Лидия замерла. Неужели он уже приехал?!
Дверь открылась, и в коридоре появился Алексей — уставший, в дорожной куртке, с чемоданом в руке.
В доме повисла гробовая тишина.
Марина побледнела, словно увидела привидение.
— Лёша… — выдохнула она. — Ты… почему не позвонил?
Алексей медленно поставил чемодан.
Взгляд его был холодным и внимательным, будто он уже всё знал.
— Хотел сюрприз сделать, — сказал он ровно. — Вижу, получилось.
Марина открыла рот, чтобы что-то ответить, но слова застряли в горле.
Николай встал из-за стола, неловко кашлянув.
— Сынок, ты… рано вернулся, — пробормотал он. — Мы не ждали.
— Вижу, — Алексей пристально посмотрел на него, потом перевёл взгляд на Марину. — Вы тут, я смотрю, не скучали.
Марина резко повернулась к нему.
— Лёша, подожди! Ты не так думаешь! Это… — голос её сорвался. — Это не то, что тебе кажется!
— Правда? — холодно усмехнулся Алексей. — А что мне кажется, Марина? Объясни.
Марина шагнула к нему, но он отстранился.
— Я работал как проклятый, — тихо, но жёстко начал он. — Каждую копейку считал, чтобы мы могли нормально жить. Думал о тебе каждый день. А ты…
Он обвёл их обоих взглядом, и от этого взгляда Марине стало хуже, чем если бы он кричал.
— А вы устроили себе весёлую жизнь тут, да?
— Лёш, — заговорил Николай, поднимая руки. — Это… случайность. Мы оба виноваты, я понимаю. Но ты пойми — это было сложно, ты далеко, она одна…
— Заткнись, — резко оборвал его Алексей.
Тон его был такой, что Николай осёкся.
— Ты не просто меня предал, Николай, — голос Алексея дрогнул, но он держался. — Ты предал семью. Мою мать. Меня.
— Сынок… — Николай опустил голову. — Я… не хотел так.
— Хотел или не хотел — разницы нет, — отрезал Алексей. — Ты сделал.
Марина разрыдалась.
— Лёша, пожалуйста! Я… я не знаю, как это вышло! — она опустилась на колени перед ним. — Прости меня, я тебя люблю! Я просто… я была одна, мне было плохо, а он был рядом!
Алексей смотрел на неё сверху вниз, как на чужую женщину.
— Любишь? — горько усмехнулся он. — Ты даже не представляешь, что это слово значит.
Он прошёл мимо неё к матери, которая всё это время стояла в дверях, бледная, как стена.
Лидия Ивановна хотела что-то сказать, но Алексей поднял руку.
— Не надо, мам, — тихо сказал он. — Я всё сам увидел.
Он вернулся к чемодану, открыл его и достал несколько вещей.
Марина бросилась к нему, вцепилась в его куртку.
— Не уходи! — кричала она. — Давай поговорим! Давай попробуем всё исправить!
Алексей резко оттолкнул её руки. В его глазах больше не было слёз — только холодная решимость.
— Исправлять нечего, — твёрдо сказал он. — Здесь теперь всё ваше.
Он бросил взгляд на Николая и добавил:
— Поздравляю. Теперь ты получил всё, чего хотел.
Николай попытался что-то сказать, но слова застряли в горле.
Марина рыдала, сидя на полу.
Алексей взял сумку и пошёл к двери.
Перед тем как выйти, он задержался на секунду и произнёс:
— Мне не нужна женщина, для которой слово «ждать» — пустой звук. И мне не нужен отец, который спит с моей женой.
Он посмотрел на мать:
— Мам, я не брошу тебя. Просто… мне нужно время.
Дверь хлопнула, и тишина обрушилась на дом.
***
Марина сидела на полу, обхватив колени.
Николай стоял у окна, сгорбленный, постаревший на десять лет.
— Что мы наделали… — прошептала Марина, глядя в пустоту. — Господи, что мы наделали…
Лидия Ивановна подошла к окну и посмотрела вслед уходящему сыну.
Слёзы катились по её лицу, но голос звучал твёрдо:
— А теперь… вы живите с этим. Вместе. И знайте: прощения вам никогда не будет.
Она ушла в свою комнату, оставив их вдвоём среди осколков разбитой семьи.
***
Алексей шёл по тёмной улице, не оборачиваясь.
Дождь стучал по асфальту, но ему было всё равно.
Он чувствовал боль, злость и одновременно странное облегчение.
Жизнь рухнула, но он остался стоять.
И теперь он знал точно: назад пути нет. Только вперёд.