Часть 2: Призрак из будущего
Артём застыл, превратившись в соляной столп на площадке третьего этажа. Перед ним стоял его отец, живой, настоящий. Из квартиры доносился смех телевизора и пахло картошкой — таким знакомым, таким безнадёжно утраченным ароматом его детства.
А в проёме между отцом и косяком двери виднелось его собственное лицо. Маленькое, круглоглазое, с разбитой коленкой и следом от шоколада в уголке рта. Он сам, пятилетний Артём, с любопытством разглядывал незнакомого дядю.
Мозг, перегруженный шоком и невероятностью происходящего, выдал первую, самую примитивную реакцию. Беги!
Артём резко отшатнулся, чуть не свалившись с лестничного пролёта. Он круто развернулся и, не помня себя, пустился вниз по ступенькам, снося на беду старый веник и пустую молочную бутылку. Грохот покатился по подъезду.
— Эй! Ты куда?! — услышал он сдавленный возглас отца, но уже не оглядывался.
Он вылетел на улицу, как ошпаренный, и побежал, куда глядят глаза, стараясь затеряться среди одинаковых панельных домов. Он бежал, пока в боку не заныло, а в лёгких стало нечем дышать. Споткнувшись о бордюр, он едва не упал, успел схватиться за ствол той самой березы и, обняв его, судорожно глотая воздух, пытался прийти в себя.
Сердце колотилось где-то в горле. Паника медленно отступала, уступая место леденящему ужасу осознания.
«Они живые. Они там. Завтра ночью они умрут».
Он посмотрел на свои руки. Они все еще дрожали. Он потрогал лицо — щетина, морщины у глаз, твёрдый подбородок взрослого мужчины. Он был здесь не призраком, не наблюдателем. Он был реальной, физической частью этого мира. И его первая же попытка что-то изменить едва не закончилась вызовом милиции.
Нужно было думать. Действовать с умом.
Первым делом — оценить ресурсы. Он обыскал карманы. Мертвый айфон — бесполезный кирпич. Кошелёк. Он раскрыл его и с горькой усмешкой рассмотрел пачку современных пятитысячных купюр. Эти деньги с огромными нулями и незнакомыми лицами здесь, в 1994-м, были просто цветной бумагой. Он выглядел бы полным идиотом, пытаясь расплатиться ими в магазине.
Но в отделении для мелочи он нашел несколько монет. Памятный рубль 2014 года и несколько старых, еще советских копеек, которые он когда-то бросил «на удачу». Они были настоящими. Единственная ценная вещь — наручные часы, дорогая швейцарская модель с хронографом. Их можно было попытаться продать или заложить.
Он был в прошлом без денег, без документов, без связей. Одинокий призрак из будущего.
Мысль была пугающей, но и отрезвляющей. Он выжил однажды, в пять лет, и теперь должен был выжить снова, чтобы выполнить свою миссию.
Он дождался сумерек, сидя в заброшенной беседке на окраине двора. Пора было действовать. План созрел у него в голове, сырой и отчаянный, но другого не было.
Он не может предупредить родителей. Они ему не поверят. Значит, нужно устранить саму причину трагедии. Он помнил её до мельчайших деталей из материалов уголовного дела: «короткое замыкание в телевизоре «Электрон-714»». Он должен был не дать этому телевизору загореться.
План был прост: проникнуть в квартиру днём, пока все на работе и в детском саду, и либо вывести телевизор из строя, либо починить опасный участок проводки.
На следующий день, ближе к полудню, он снова крался к своему дому. Он видел, как его мама увела маленького Артёма в садик, как ушёл на работу отец. Окно на кухне, он помнил, плохо закрывалось.
С замиранием сердца, озираясь по сторонам, он прошел во двор. Его старую квартиру на третьем этаже прикрывала крона старого тополя. Воспоминание нахлынуло яркой вспышкой: как он, будучи подростком, не раз забирался по нему, когда забывал ключи.
Сейчас это был тридцатипятилетний мужчина, но адреналин творил чудеса. Сбросив куртку и засунув ее за ремень, он с трудом, царапая руки о кору, начал карабкаться вверх.
Ветки скрипели и гнулись под его весом, но держали. Вот он на уровне своего окна. Рама, как и прежде, неплотно прилегала. Он поддел её перочинным ножом (еще одна полезная вещь в кармане), и щелчок отозвался в его ушах громче выстрела.
Он замер, прислушиваясь. Тишина. Переведя дух, он отодвинул раму и протиснулся в комнату.
Он стоял в своей гостиной. Той самой. Здесь ничего еще не случилось. На диване валялась папина газета, на столе стояла вазочка с конфетами, на стене висел ковер с оленями. Комната была наполнена жизнью, и от этого становилось не по себе.
В углу, на тумбочке, стоял тот самый «Электрон», массивный, деревянный, с выпуклым стеклом. Артём подошел к нему, чувствуя, как подкатывает тошнота. Вот он, убийца. Молчаливый и безобидный на вид.
Он потянул телевизор на себя, чтобы добраться до задней крышки. Она была прикручена саморезами. Он достал нож, нашел подходящее лезвие и начал откручивать.
Внезапно сзади раздался скрип. Не из телевизора. Скрип половицы в коридоре.
Артём резко обернулся, леденящий ужас сковал его движения.
В дверном проеме стояла соседка, баба Таня. Та самая, что всегда подкармливала его пирожками и любила посплетничать с мамой. Сейчас ее лицо, обычно доброе, было перекошено от изумления и страха. В одной руке она сжимала связку ключей, в другой — сумку с картошкой. Видимо, зашла присмотреть за квартирой по просьбе родителей.
— Кто вы такой? Что вы тут делаете? Воры! — её голос, сначала тихий от шока, на последнем слове взвизгнул до пронзительного крика. — Помогите! Грабят!
Артём отпрянул от телевизора. Мысли неслись со скоростью света. Объяснить? Схватить её? Нет, только хуже.
— Я... я не вор... — попытался он сказать, но баба Таня уже отступила в коридор, продолжая кричать во весь голос.
Внизу, во дворе, кто-то уже отозвался. Послышались торопливые шаги по асфальту.
Бежать. Нужно было бежать немедленно.
Он рванул к окну, перепрыгнул через подоконник и, не выбирая путь, схватился за первую попавшуюся ветку тополя. Она треснула под его весом, но не сломалась. Он почти скатился вниз по стволу, сорвав кожу с ладоней, схватил на лету куртку и бросился прочь из двора, не оглядываясь, под аккомпанемент истошных криков бабы Тани.
План провалился. Теперь его не только не пустят на порог, но и будут знать в лицо. Он стал для них угрозой.
Оставался последний, отчаянный вариант. Дождаться ночи. Спрятаться где-то рядом и в момент, когда пожар начнется, ворваться внутрь, вытащить их, спасти ценой своего раскрытия. Он сидел в холодном, темном подвале соседнего дома, прижавшись спиной к ледяной бетонной стене, и смотрел на часы. Свет падал от уличного фонаря через зарешеченное окошко.
21:00... 22:00... 23:00...
Он мысленно представлял себе картину: вот родители укладывают спать его младшую версию. Вот сами ложатся. Вот в гостиной на кухне щелкает выключатель.
Полпервого ночи. Он вышел из укрытия и занял позицию в арке напротив, откуда был виден фасад его дома и окно третьего этажа. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди. Любая тень, любой шорох заставлял его вздрагивать.
Час ночи. В окне давно погас свет. Тишина.
Два часа ночи. Ничего.
Три часа. На востоке начало сереть. Птицы принялись утреннюю трель.
Но дом стоял нетронутым. Ни дыма, ни огня, ни запаха гари. Окно его комнаты было тёмным и спокойным.
Артём не верил своим глазам. Он просидел до шести утра, когда первые жители начали выходить из подъездов с собаками и сумками на работу.
Пожара не случилось.
Он медленно вышел из арки, обессиленный, с помутневшим от недосыпа и потрясения сознанием. Что это значит? Он изменил ход истории одним своим присутствием? Его попытка проникнуть в дом каким-то образом уже предотвратила катастрофу? Волна безумной, всепоглощающей радости нахлынула на него. Они живы. Он спас их, даже ничего не сделав!
Он чувствовал себя богом. Он победил время и саму смерть.
Эйфория была такой сильной, что он не сразу заметил, как к нему с двух сторон подошли двое мужчин в штатском. Они были неброскими, но с абсолютно невозмутимыми, профессиональными лицами.
— Артём Казанцев? — тихо, но твёрдо спросил один из них, старший. — Пройдемте с нами. Нам нужно с вами поговорить.
Все части в одной подборке: https://dzen.ru/suite/498c5fcb-3d8b-4f4c-8218-48a073f848bc
продолжение следует…