Режиссер - Андрей Донцов.
Травмированное поколение.
Мой выход в театр «Циники» начался с травмы. Я упала в фойе, поскользнувшись на плитке, не вытертой от мастики. Ко мне вышел главный режиссер, который в духе названия театра цинично заметил, что я могла бы упасть где угодно. При этом он не спросил, больно ли мне. Человек явно был занят открытием театра и предложил отдать мне деньги за билет. Несколько смягчил удар судьбы завхоз, он был любезен и предложил бесплатный билет и чашку кофе.
Спектакль тоже оказался о травме - о молодых людях из 90х. Он поставлен по рассказам Павла Селукова, в которых герои, матерясь, безуспешно ищут Бога, любви и хоть какой-то смысл в своей жизни. Первый рассказчик (Константин Мерзликин) сбрасывает крест, приставленный к заднику сцены, - в знак отчаяния. Он мучается от своей вторичности. Случайные прохожие и соседи шпыняют его за то, что он идет и чешется, как Пелевин, нюхает ромовую бабу, как Шукшин, ест, как Хармс, и даже курит, как Блок. В итоге он душит платком соседку Клавдию Захаровну, назвав ее «породистой сукой». Все это происходит в сне героя.
Далее этот же актер перемещается за письменный стол в левой части сцены и перевоплощается в писателя из Перми, написавшего книгу о маргиналах 90-х. Слоганом спектакля становится табличка с надписью «Don’t forget to smile» (не забывай улыбаться), с которой выходит женщина-клоунесса - Елена Рязанова в оранжевом костюме, в гриме клоуна и с нарисованными плачущими глазами. Писатель зачеркивает слова «forget to» и получается: не улыбайся. Спектакль состоит из сценок, в которых герои делятся своими страшными историями, поражающими натурализмом.
Парень с криминальным прошлым (Константин Мерзликин) и проститутка (Дарья Юдичева) полюбят друг друга, встретившись на стройке по программе реабилитации от баптистской организации. Селуков откровенен в деталях. Когда за девушкой явятся огромные мужики для взыскания долга, он не сможет дать им отпор, поскольку почувствует сильное желание справить большую нужду. В спектакле в этой сценке только двое - он и она, и голос прораба.
Другой (Ян Камашенков), сильно пьющий и матерящийся герой со словарным запасом первобытного человека, впервые, неожиданно для себя, полюбит кошку Анфису и вступит за нее в бой с алабаем. Сожительница героя Надя, которую он называет «телка», останется для сексуальных утех.
Еще один герой (Даниил Савельев) убьет своего отца, заступившись за сестру. Глава семейства с самого детства отбивал в мальчике жалость ко всему живому, но не убил любовь к сестре. Она сойдет с ума, и брат после отсидки будет ездить к ней в больницу читать молитву. Вдруг поможет! Актер на сцене один, и его рассказ завораживает ужасом, а спокойный тон говорит о привычке к насилию. Всю сценку парень медленно одевается: сначала он в трусах и рассказывает о детстве. В конце герой уже цивильно одет и его рубашка застегнута на все пуговицы, словно он готов ко всему.
Девочка-подросток (Марья Шамова), член банды, расскажет о своих ворах-друзьях и краже наркотиков из аптеки. Актриса появится в зале через окно, отыграет всю сценку на подоконнике и уйдет через окно в дождь. За веселым тоном жуткая судьба бездомного ребенка.
Будет и смешной эпизод про Пашку (Константин Мерзликин), проснувшегося после пьяной ночи с незнакомой девушкой с пиратской нашлепкой на глазу (Дарья Казакова). Оказывается, они (герой этого не помнит) играли в пиратов и Брунгильду с Зигфридом. При этом Пашка, мечтая стать режиссером, отправил Тарантино свои рассказы. Ну хочется же быть кем-то значительным, хотя бы в пьяных играх!
Одна девушка (Елена Рязанова) уверует в спасительную силу деревьев. Она поделится радостной новостью: за каждым страждущим человеком государство закрепило дерево. Теперь к нему (а не к государству) можно прийти и поплакать, благо деревьев в стране много. В этом эпизоде спектакль окончательно сворачивает на тропу абсурдизма, и уже следующие истории отправляют зрителя в мир утопии — туда, где живут те, кто не вписался в привычную реальность.
Это все те же персонажи и даже гость из будущего, парень в розовом костюме динозавра (Ян Камашенков), сбежавший из «нового дивного мира», где мужчины и женщины могут выбирать и свою гендерную принадлежность, и детей. Освободившись от печалей нашего мира, герои наконец-то счастливы. Так же выпивают пермскую водку, собираются на пляж и смотрят друг на друга с любовью.
Из спектакля становится понятно, что писателя Селукова спасает ирония и творчество. А еще, как он сам скажет, — семья. Правда, и здесь писатель пошутит над рутинностью секса и словом «дом», ведь его дом — это мир фантазии и его письменный стол, на котором он себя и распинает. Селуков и в себе видит родственность с теми, кто живет в беспросветности, названной им «пермскость», потому присоединяется к своим героям, весело играющим в обливание водой, а на самом деле участвующих в оргастическом празднике любви.
На мой взгляд, режиссера Андрея Донцова спасли молодые актеры, которым удалось удержать публику от массового исхода. Одни уходили из-за обсценной лексики, другие — из-за чернухи. Спектакль явно затянут. Я не ушла: понравились отдельные актерские работы и проза Селукова.
P.S. На следующий день мне позвонили из театра, справились о здоровье. Думаю, режиссер просто перенервничал. Желаю театру «Циники» творческого успеха и полных залов! Андрей Донцов перед спектаклем поделился, что помещение театра удалось отремонтировать за три месяца. В этом участвовали и актеры театра!