Мне было так тоскливо в тот день... Пришла с работы и думаю - надо хоть чаю попить горячего. Ноги гудят, голова раскалывается. У нас с Мишкой (так я мужа зову) дом приличный, двухэтажный, на самой окраине города. Вот уже семь лет как живем тут, после свадьбы переехали. Люблю этот дом до безумия, каждый уголок своими руками обустроила.
Только чайник поставила, как в дверь звонок. Думаю, соседка опять за солью пришла. Открываю, а на пороге женщина незнакомая. Лет сорока, стрижка короткая, взгляд цепкий. Одета строго - костюм серый, туфли на каблуке. В руках папка какая-то потрепанная.
— Вы к кому? — спрашиваю.
А она так ухмыляется неприятно и без приглашения в прихожую проходит: — К тебе, дорогая. Точнее, к вам обоим. Светлана я. Первая жена Михаила.
Я чуть в обморок не грохнулась! Какая еще первая жена?! Миша говорил, что был женат до меня, но мельком, без подробностей. Мол, пожили немного, не срослось, разбежались. Я и не расспрашивала особо - прошлое есть прошлое.
— Что вам нужно? — еле выдавила из себя, а самой так нехорошо стало.
— Этот дом принадлежит мне по закону, — заявила эта Светлана и помахала своей папкой. — Вот, документы могу показать. Пожелтели уже, но вполне себе действительные.
Я как ошпаренная стою, слова вымолвить не могу. Она мимо меня прошла и прямо в гостиную нашу, будто к себе домой вернулась. Села в кресло Мишкино любимое, ногу на ногу закинула.
— Документы на развод мы с Мишей оформили, а вот имущество так и не поделили официально. Я тогда молодая да горячая была, хлопнула дверью и уехала куда глаза глядят. А по закону, милочка, половина этого дома — моя.
В висках застучало. Я автоматом чай поставила, руки трясутся. Звоню Мише, а он трубку не берет, зараза такая! Когда надо — не дозвонишься.
— Что-то муженек твой трубочку не берет, — хмыкнула Светлана, прихлебывая мой чай из моей чашки. — Боится, наверное.
— Он на работе, занят, — бурчу в ответ, а сама сообщение строчу: «Срочно домой! Тут какая-то Светлана, говорит, что твоя бывшая жена и дом ей наполовину принадлежит».
А эта нахалка тем временем по гостиной нашей глазами шарит, всё разглядывает. Остановилась у камина, где фотки наши свадебные стоят.
— Ремонт приличный сделали, — говорит. — При мне тут всё попроще было. Я ведь Мише на свадьбу занавески сама шила, представляешь? В окно, что на кухне, синие такие, с рыбками... Он их сразу же снял, как я ушла.
— Погодите-ка, — я аж поперхнулась. — Вы хотите сказать, что жили в этом доме? С Мишей?
— А он не сказал? — она так противно рассмеялась. — Домик-то этот от бабки его остался. Старушка померла, а Мишаня тут же меня под венец потащил и сюда привез. Три года мучились тут, пока я не сбежала.
Вот те на! А мне-то муженек плел, что дом купил перед нашей встречей у знакомых за какие-то смешные деньги. Брехун!
Не успела я опомниться, как дверь хлопнула и влетел запыхавшийся Миша. Застыл на пороге гостиной, лицо белое как мел.
— Светка?! Ты какого рожна припёрлась?
— И тебе не хворать, Мишаня, — она улыбается так ехидно. — Что, не рад старую жену видеть?
— Что происходит? — я встала между ними. — Миш, она правду говорит? Этот дом — ваш общий? И ты мне соврал про покупку?
Миша взъерошил волосы, как делает всегда, когда нервничает: — Слушай, я всё объясню...
— Объяснит он! — перебила Светлана. — Объясни-ка лучше, почему после развода продал нашу квартиру в центре, а деньги зажал? Квартиру, между прочим, которую мои родители нам купили! А дом бабкин записал только на себя, хотя я тут ремонт делала и деньги вкладывала?
— Что?! — я уже ничего не понимала.
Миша плюхнулся на диван, будто ноги не держали: — Всё не так было, Светк, и ты это знаешь.
— Да ну? — она фыркнула. — А как было? Расскажи жене своей новой, как ты после развода мне позвонил и сказал, что если я хочу долю от квартиры, то должна с тобой переспать напоследок? Это тоже расскажешь?
Мишка аж подскочил: — Да ты совсем с ума сошла?! Не было такого!
Я смотрела на них и не узнавала собственного мужа. Кто этот человек? Что за дрянь он творил в прошлом?
— Хватит! — я не выдержала. — Оба замолчите. Светлана, что конкретно вы хотите?
Она сразу как-то остыла, посерьезнела: — Справедливости хочу. Пятнадцать лет прошло, а до сих пор обидно. Квартиру, которую родители подарили, он продал без моего ведома. По документам она на нём была, я по глупости своей переоформила. А он как развелись, так сразу её с молотка и спустил. Ни копейки мне не дал. А по закону, между прочим, половина моя была.
— Так дом-то тут при чём? — не поняла я.
— А при том, что раз он мне за квартиру не заплатил, то пусть теперь долю дома отдаёт. Либо деньгами компенсирует - три миллиона. Половина стоимости той квартиры по нынешним ценам.
— У нас нет таких денег, — Миша покачал головой.
— Тогда продавайте дом и делите выручку, — пожала плечами Светлана. — Или я в суд подаю. Там и всплывёт, что документы на продажу квартиры ты подделал.
Я села на стул, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Наш дом... Наше гнёздышко, в которое столько вложено... Я каждую занавеску руками гладила, каждую половицу натирала...
— Я кредит возьму, — вдруг сказала я.
— Юль, ты что?! — вскинулся Миша. — Это мои проблемы!
— Наши проблемы, — отрезала я. — Или ты уже не считаешь нас семьёй?
Тут Светлана как-то странно на меня посмотрела: — Хорошую бабу отхватил, Мишаня. Не то что я — дура набитая.
Она встала, бросила папку на стол: — Вот копии документов. Даю неделю на раздумья. Потом еду к юристу.
У двери она остановилась, глянула на меня: — Извини, что так вышло. Но пятнадцать лет это внутри копилось. Не могу больше.
Когда дверь захлопнулась, я развернулась к мужу: — Рассказывай. Всё рассказывай. И только попробуй соврать!
Он сидел, опустив голову, как нашкодивший пацан: — Дом правда от бабушки достался. Ещё до свадьбы со Светкой. Но квартиру... да, её родители купили. Записали на меня, потому что у Светки кредитов полно было. Когда разводились, я её продал. Без её ведома. И деньги... оставил себе.
— Зачем? — я не узнавала человека, за которого вышла замуж.
— Злой был. Она ушла к моему другу, представляешь? С Вовкой спуталась, с которым мы с детства вместе. Я думал - сдохну от злости. Решил отомстить. Квартиру продал, машину новую купил. Дурак был...
— А мне сказал, что дом купил, — горько усмехнулась я.
— Стыдно было, — он поднял на меня глаза. — Боялся, что если узнаешь, какую подлянку я бывшей жене устроил, то подумаешь, что я мудак.
— Правильно подумаю, — буркнула я.
Он вдруг вскочил, кинулся к лестнице: — Погоди! Кажется, я знаю, что делать!
Слышу — там наверху грохот, ругань. Через пять минут скатывается с лестницы, в руках какие-то бумажки мятые.
— Нашёл! — орёт как ненормальный. — Дарственная! Бабка настояла, чтоб я оформил дом как личное имущество, не совместно нажитое. Значит, после развода Светка на него права не имеет!
Я схватила бумажку, читаю. И правда — дарственная, всё чин-чинарём. Дом Мише в личное пользование от бабули Клавдии Матвеевны.
— Но за квартиру всё равно придётся платить, — вздохнула я. — Это же правда нечестно вышло.
— Да, но уже не половину дома, а только долю от квартиры! — обрадовался Миша. — Это реально можно наскрести.
И понеслось... Миша отцу звонил, с работы кредит просил. Я наши заначки пересчитывала. В общем, наскребли кое-как полтора миллиона. Решили Светлане позвонить, объясниться.
Она приехала на следующий день. Уже не такая борзая, но всё равно с характером.
— Дарственная? — повертела в руках бумагу. — А я и не знала... Думала, дом вы вместе наживали.
— Тем не менее, по закону он мой, — твердо сказал Миша. — Но за квартиру... ты права. Я поступил подло. Готов компенсировать.
— Полтора миллиона можем прямо сейчас отдать, — добавила я. — Остальное частями, в течение года.
Светлана как-то странно на меня глянула: — Знаешь, а ведь он тебя не стоит. Хорошая ты баба, Юлька.
— Люблю я его, — пожала я плечами. — Со всеми загоняками.
Она вдруг рассмеялась: — А знаешь, я ведь ехала сюда, чтоб вам жизнь попортить. Пятнадцать лет на Мишку злилась, спать не могла спокойно. А теперь... — она махнула рукой. — Да ну его к лешему, прошлое это прошлое. У меня муж сейчас хороший, дочка растет. Зачем старое ворошить?
— Ты замужем? — удивился Миша.
— Десять лет уже, — кивнула она. — За нормальным мужиком, который мозги не делает.
Мы с Мишкой переглянулись.
— Ладно, — решила вдруг Светлана. — Давайте так: платите мне полтора миллиона сейчас, еще полтора через три месяца, и разбегаемся. Я расписку напишу, что никаких претензий больше не имею.
У меня аж от сердца отлегло. Такую сумму мы могли наскрести, если продадим Мишкину старую тачку и одолжим немного у моих родителей.
— Спасибо, — искренне сказала я. — Ты не представляешь, как это важно для нас. Особенно сейчас...
— А что сейчас? — прищурилась Светлана.
Я положила руку на живот: — Беременна я. Двенадцать недель.
Она аж рот открыла: — Да ладно?! И ты тут нервничаешь, трясешься... Мишка, ну ты вообще дуб!
Миша покраснел как рак: — Я не знал, что ты заявишься спустя пятнадцать лет!
— Ой, да ладно! — отмахнулась Светлана. — Поздравляю вас. Правда.
Она вдруг погрустнела: — А у нас с Игорем не получается второго... Уже все обследования прошли, врачи говорят — здоровы, а не выходит.
— Получится, — уверенно сказала я. — У нас тоже не сразу вышло. Пять лет пытались.
Мы договорились встретиться через неделю у нотариуса, подписать бумаги и передать деньги. Когда Светлана ушла, я как плюхнулась на диван, так и не встала до вечера. Всю колбасило.
— Ты чего не рассказывал никогда, как вы расстались? — спросила я Мишку, когда он с работы вернулся.
Он сел рядом, обнял меня: — Стыдно было. Я мудаком был редкостным. Светка пахала как лошадь, на двух работах впахивала, чтоб нам на жизнь хватало. А я дурью маялся. С Вовкой, дружком её по универу, водку глушил. Она нас как-то застала... в постели.
— В смысле?! — я аж подпрыгнула. — Ты с мужиком?!
— Да не, — он замахал руками. — С Вовкиной девчонкой... Втроём гуляли, напились. Светка нас и накрыла. Молча собрала вещи и ушла. Потом уже узнал, что к Вовке переехала. Он, оказывается, давно в неё влюблен был. А я ещё и отомстить решил — квартиру продал, деньги зажал...
Я молча смотрела на мужа, не узнавая.
— Мне пришлось за это заплатить, — горько усмехнулся он. — Знаешь, как паршиво жилось потом? Мать со мной полгода не разговаривала, когда узнала. Отец в глаза плевал. Друзья отвернулись... Я тогда запил конкретно. Работу потерял, чуть дом не спалил по синьке...
— А потом? — тихо спросила я.
— А потом я в аварию попал. На мотоцикле разбился. Думал — сдохну. Три месяца в больничке валялся, заново ходить учился. Тогда и понял, что всё неправильно делал. Мать выхаживала, отец денег на операцию собрал... Я как будто заново родился. Устроился на завод, пить бросил. А через год тебя встретил.
Он обнял меня крепко-крепко: — Ты мой ангел, Юлька. Я каждый день благодарю судьбу, что ты у меня есть. Прости, что не рассказал про дом. Боялся, что разлюбишь.
Я уткнулась носом ему в плечо. Ну как на такого балбеса сердиться?
Через неделю мы с Мишкой встретились со Светланой у нотариуса. Подписали бумаги, отдали деньги. Когда вышли на улицу, она вдруг протянула мне конверт: — Это тебе. Для малыша.
Я открыла — а там чек на сто тысяч.
— Не надо, — я попыталась вернуть.
— Надо, — отрезала она. — Считай, что это мой подарок на рождение. Я всё равно больше получила, чем рассчитывала.
Она пожала руку Мишке: — Береги жену, дубина. Она у тебя золото.
— Знаю, — кивнул он.
Когда Светлана ушла, мы долго стояли обнявшись посреди улицы.
— Знаешь, я рад, что всё так вышло, — сказал вдруг Миша. — Прошлое наконец-то отпустило.
— Надеюсь, больше никаких бывших жён с пожелтевшими документами не появится? — усмехнулась я.
— Обещаю! — он поцеловал меня. — Только ты и больше никого.
Домой мы шли пешком, взявшись за руки. Впереди куча дел — вторую часть долга выплатить, детскую обустроить, к родам подготовиться. Но мне было спокойно. Потому что мы вместе, а значит — справимся.
А пожелтевшие документы, которые чуть не разрушили наше счастье, я убрала в дальний ящик. На память. Чтоб не забывать, что правда, даже самая горькая, всегда лучше сладкой лжи.
Самые популярные рассказы среди читателей: