🌐 Культурный феномен: что такое «Кругозор»?
Представьте себе смешение Instagram*‑карусели, мини‑подкаста и виниловой пластинки — но в СССР. Журнал «Кругозор», который выходил ежемесячно с 1964 до 1992 года, содержал не только статьи про искусство, музыку и литературу, но и до шести гибких синих дисков (flexi‑disc) — прямо встроенных в страницы журнала
Instagram* - продукт Meta, Meta официально запрещена в России.
Почему это было так круто?
- Flexi‑диски были тонками, мягкими, голубого цвета и печатались на специальном оборудовании, закупленном во Франции. Каждый диск — двухсторонний, 33⅓ об/мин, до 7 минут на сторону, моно́.
В центре журнала было круглое отверстие: журнал складывался и сразу ставился на проигрыватель — без вырезания! Хотя многие всё равно вырезали диск для удобства.
Журнал издавался Государственным комитетом Совета Министров СССР по телевидению и радиовещанию. Его выпуск осуществляли издательство «Правда» и Всесоюзная студия грамзаписи. Изначально редакция располагалась в здании Госкомитета на Пятницкой улице, дом 25, на втором этаже технического корпуса. В дальнейшем некоторое время редакция находилась в здании телецентра «Останкино» на улице Академика Королёва, дом 12. После этого, до момента закрытия журнала, редакция вновь переехала на Пятницкую улицу, в тот же дом № 25.
🎶 Что можно было услышать?
Содержимое flexi‑дисков — это микс:
- литературные «звуковые истории» и репортажи, стихи и интервью,
- творческие номера советских звёзд эстрады и поэтов,
- и редкие западные треки — ABBA, Queen, Pink Floyd, The Eagles, The Beatles. Часто именно одну‑две западные песни вставляли в конец номера, чтобы сбить цензуру.
На Reddit коллекционеры делятся, что диски включали абсолютно неожиданное: от речи Королёва о космосе, до арт‑рока, до Black Sabbath и YMO. Один написал:
«…the flexis tend to alternate between Russian folks, psych, rock’n’roll… occasionally in the 80's and 90's there was western music» (Реддит).
Все гибкие пластинки печатались на приобретённой во Франции специальной машине. Слушать звуковые страницы на патефонах с металлической иглой было нельзя, только на проигрывателях с корундовой иглой.
Почему молодёжь стояла в очередях
- Первая волна бумажной – молодёжь реально выстраивалась в очереди за каждым номером на киосках «Союзпечати». Продавалось по цене около 1–1,5 р., когда зарплата была ~100 р. — дорого, но дешевле настоящего винила.
- В пике, с конца 1970-х до середины 1980-х тираж достигал 500 000 экземпляров в месяц.
Формат и технические нюансы
- До 1988 года формат был компактный, квадратный с отверстием для flexi‑дисков. После журнал перешёл к формату A4, пластинки стали вкладываться отдельно или сшиваться скрепками.
- С 1991 года начали прикладывать кассеты, постепенно отказавшись от пластинок; последняя flexi‑пластинка вышла в декабре 1991 года, а журнал закрылся к 1993 году
- Качество звука оставляло желать лучшего: диски легко сгибались, игла соскальзывала. Коллекционеры подкладывали под диск винил или монеты для устойчивости воспроизведения
Зачем «Кругозор» важен поколению 20–30 лет?
- Окно в прошлое — формат медиумальнее, чем просто журнал. Это был твой первый mixtape из СССР, до интернета, когда Spotify ещё не существовал; это первый паблик с подкастами, статьями и музыкой в одном.
- Культурный обмен — через flexi‑диски заходили запрещённые треки: даже Queen в журнале циркулировал, и люди жалели, что не могут найти где ещё услышать это легально.
- Дизайн и эстетика — светло‑голубые диски, яркие иллюстрации, необычный формат — это предмет коллекций и вдохновения для ретрофилив.
- Социальный эффект — журнал удалял барьеры: он давал информацию, музыку и культурные идеи в эпоху цензуры. Он олицетворял дух гласности, даже если делал это через пропаганду.
В завершение
Если вы из поколения, которое знает, каково это — слушать музыку на Bluetooth-колонке через приложения — представьте, каково должен был быть срыв шаблона, когда первый раз вставляешь такой синий диск в проигрыватель и слышишь Queen или Pink Floyd. Это было звуковое откровение. «Кругозор» стал культурным мостом между запретным и доступным, между мечтой о глобальном и локальным опытом.
