— Лена, а ты помнишь, как мы с тобой мечтали о собственном деле?
Елена Викторовна подняла голову от отчётов. Игорь стоял в дверях их домашнего кабинета, держа в руках какие-то документы.
— Помню. А что?
— Вот смотри, — он протянул ей бумаги. — Предложение о покупке нашего кафе. Семь миллионов рублей.
Елена взяла документы, но мысли её были совсем не о деньгах. Сегодня утром мама опять звонила. Требовала организовать семейный ужин в кафе. Бесплатно, разумеется. На пятнадцать человек.
— Игорёк, а что если мы продадим?
— Серьёзно?
— Да нет, так, думаю вслух.
Но мысль уже засела в голове. Как заноза.
Три дня назад Галина Петровна устроила цирк в их втором кафе. Елена до сих пор краснела, вспоминая.
— Девочка, освободи столик, — мама обратилась к официантке. — Здесь будет сидеть семья хозяйки.
— Мам, что ты делаешь?
— Лена, не позорь меня. Я привела гостей, а ты их за обычный стол сажаешь.
За соседним столиком сидела молодая пара. Студенты, видимо. Заказали салат и чай. Экономили на каждой копейке.
— Мам, они первые пришли.
— И что? Они что, больше денег принесут, чем моя семья?
Елена тогда промолчала. Но внутри всё кипело.
Её семья не приносила денег вообще. Никогда. За три года ни копейки.
— Лен, ты чего такая задумчивая? — Игорь сел рядом на диван.
— Считаю. Мама с тётей Тамарой за прошлый месяц нам обошлись в сто двадцать тысяч рублей.
— Это как?
— Четыре семейных обеда, два дня рождения, один юбилей соседки. Плюс они каждый раз берут еду с собой. Для собаки, говорят.
Игорь засмеялся:
— У твоей мамы собаки нет.
— Вот именно.
Елена открыла блокнот, где записывала все их визиты.
— Смотри. Январь — восемьдесят тысяч. Февраль — девяносто. Март — сто двадцать. Прогрессия, как в математике.
— А что говорит твоя мама?
— Что я должна быть благодарна. Что она меня родила и воспитала. Что теперь моя очередь заботиться о семье.
Елена закрыла блокнот.
— Игорь, а может, мы правда продадим кафе?
— Зачем?
— Не знаю. Просто хочется.
На следующий день Тамара Петровна привела в кафе своих внуков. Пятерых. От трёх до пятнадцати лет.
— Лена, дорогая, мы тут решили отметить успехи Артёмки в школе.
Артёмка был самым старшим внуком. Двоечник и хулиган.
— Какие успехи, тётя Тома?
— Ну как же, он же в седьмой класс перешёл.
— Так он же на второй год остался.
— Ну и что? Зато перешёл.
Дети носились по залу, кричали, опрокинули стул. Другие посетители начали уходить.
— Тётя Тома, может, возьмём отдельный зал?
— Зачем? Здесь же веселее.
Елена посмотрела на Игоря. Он стоял за стойкой и что-то быстро считал на калькуляторе.
— Лен, подойди.
— Что?
— Мы сегодня потеряли тридцать тысяч рублей оборота. Люди уходят.
— Из-за детей?
— Из-за всего. Из-за шума, из-за того, что твоя тётя требует скидки для других посетителей, потому что она "родственница хозяйки".
Елена почувствовала, как внутри что-то сжимается.
— Игорь, давай продадим кафе.
— Ты серьёзно?
— Более чем.
Покупатель нашёлся быстро. Молодой предприниматель Андрей Сергеевич. Тридцать пять лет, амбициозный, с горящими глазами.
— Я хочу сделать из этого места что-то особенное, — говорил он. — Авторскую кухню, живую музыку по вечерам.
— А цены?
— Ну, средний чек планирую поднять до трёх тысяч рублей.
Елена и Игорь переглянулись.
— Хорошо, — сказала Елена. — Но есть одно условие.
— Какое?
— Вы не говорите никому, что купили кафе у нас. Пока мы сами не скажем.
— Зачем?
— Личные причины.
Андрей Сергеевич пожал плечами:
— Мне всё равно. Главное, чтобы документы были в порядке.
Елена лежала в кровати и не могла заснуть. Завтра они подписывают договор. Завтра всё изменится.
А что, если она поступает неправильно? Может, надо было просто поговорить с мамой? Объяснить ситуацию?
Но она же пыталась. Сто раз пыталась.
— Лена, ты что, жадная стала? — всегда отвечала мама. — Или муж тебя научил копейки считать?
— Мам, это не про жадность. Это про уважение.
— К кому уважение? К чужим людям больше, чем к родной матери?
Разговор всегда заканчивался одинаково. Мама обижалась, тётя Тамара звонила и ругалась, а Елена чувствовала себя виноватой.
Но теперь будет по-другому.
— Лена, а что если они догадаются? — спросил Игорь, когда они ехали к нотариусу.
— Не догадаются. Мама слишком уверена в себе.
— А если всё-таки?
— Тогда получат урок. Давно пора.
Елена смотрела в окно машины. Москва проносилась мимо. Обычные люди шли по своим делам. Работали, зарабатывали, тратили собственные деньги.
А она три года кормила родственников, которые считали это само собой разумеющимся.
— Игорь, а ты думаешь, я плохая дочь?
— Нет. Ты нормальная дочь. Просто у тебя ненормальная мама.
— Не говори так.
— А как говорить? Лена, посмотри правде в глаза. Твоя мама использует тебя. И не собирается останавливаться.
Елена знала, что он прав. Но признавать это было больно.
Документы подписали быстро. Андрей Сергеевич оказался приятным человеком. Заплатил сразу, без торга.
— Когда планируете открытие? — спросила Елена.
— Через неделю. Хочу всё переделать, новое меню составить.
— А старое меню уберёте?
— Конечно. Там же цены смешные. Салат за четыреста рублей, суп за триста. В центре Москвы такие цены только в столовых.
Елена улыбнулась. Мама всегда говорила, что цены в их кафе завышенные.
— Удачи вам, — сказала она.
— Спасибо. А вы не волнуйтесь, я хорошо о вашем заведении позабочусь.
Звонок от мамы пришёл через два дня.
— Лена, мы решили отметить день рождения тёти Тамары в твоём кафе. В субботу. Человек пятнадцать будет.
— Мам, а может, лучше дома отметить?
— Дома тесно. А в кафе красиво, торжественно. Тётя Тома заслужила.
— Что заслужила?
— Ну как что? Она же шестьдесят два года прожила. Это же достижение.
Елена хотела сказать, что прожить шестьдесят два года — это не достижение, а естественный ход событий. Но промолчала.
— Хорошо, мам. Приходите в субботу.
— А ты предупреди персонал. Чтобы нас хорошо встретили.
— Предупрежу.
Елена положила трубку и посмотрела на Игоря.
— Ну что, началось?
— Началось.
В субботу Елена проснулась с тяжёлым чувством. Как будто предстояло что-то страшное.
А может, и правда страшное? Может, она зря всё это затеяла?
Но потом вспомнила, как мама в прошлый раз отчитывала официантку за то, что та "медленно носит блюда для семьи хозяйки". Девочка потом плакала в подсобке.
Нет. Хватит.
— Игорь, поехали посмотрим на представление.
— Ты уверена?
— Нет. Но поехали.
Они припарковались напротив кафе в половине седьмого. Родственники должны были прийти в семь.
— Лен, а вдруг они не придут?
— Придут. Мама никогда не пропускает бесплатную еду.
В семь ноль пять к кафе подъехало такси. Из него вышли мама, тётя Тамара и ещё человек десять родственников.
— Боже мой, — прошептала Елена. — Они привели всех.
Компания направилась к входу. Мама шла впереди, гордо подняв голову.
— Игорь, мне страшно.
— Поздно бояться.
Родственники зашли в кафе. Через пять минут оттуда выбежала тётя Тамара.
— Что-то пошло не так, — сказал Игорь.
Тамара Петровна что-то кричала в телефон. Потом побежала обратно в кафе.
— Поехали посмотрим, — сказала Елена.
Они вошли в кафе и сразу увидели картину. Родственники сидели за большим столом, а рядом стоял незнакомый мужчина с папкой в руках.
— Итак, — говорил мужчина, — общий счёт составляет сорок две тысячи рублей.
— Какой счёт? — кричала мама. — Мы семья хозяйки!
— Я хозяин, — спокойно ответил мужчина. — И никого из вас не знаю.
Елена подошла к столу.
— Мам, что происходит?
— Лена! Слава богу! Объясни этому человеку, что мы твоя семья!
— Объясню, — сказала Елена. — Но сначала познакомьтесь. Это Андрей Сергеевич, новый владелец кафе.
Тишина.
— Как новый владелец? — прошептала мама.
— Мы продали кафе неделю назад.
— Как продали? Без нашего ведома?
— Мам, это наш бизнес. Мы имеем право его продать.
Тётя Тамара встала из-за стола:
— Лена, ты что, с ума сошла? Как же мы теперь будем праздники отмечать?
— Дома. Или в других кафе. За свои деньги.
— За какие свои деньги? У нас пенсия по двадцать тысяч рублей!
— Тётя Тома, а вы раньше об этом думали?
Андрей Сергеевич кашлянул:
— Извините, но счёт всё равно нужно оплатить. Вы заказали еду, вам её принесли.
Елена посмотрела на стол. Устрицы, стейки, красная рыба. Самые дорогие блюда из нового меню.
— Мам, вы что заказывали?
— Ну, мы думали, что это всё ещё твоё кафе, — пробормотала мама.
— И решили оторваться по полной?
Мама не ответила.
Игорь подошёл к Елене:
— Лен, может, поможем им?
— Чем?
— Ну, оплатим счёт.
Елена посмотрела на родственников. Они сидели красные, растерянные. Впервые в жизни не знали, что сказать.
— Нет, — сказала она. — Пусть сами разбираются.
— Лена! — закричала мама. — Ты же дочь!
— Я дочь. Но не банкомат.
— Как ты можешь так говорить с матерью?
— А как вы можете три года жить за мой счёт и считать это нормальным?
Мама открыла рот, но ничего не сказала.
— Мам, вы когда-нибудь спрашивали, как у нас дела? Как бизнес? Не тяжело ли нам?
— Ну, мы же видели, что у вас всё хорошо.
— Откуда видели?
— Ну, кафе же работает.
— Кафе работает, потому что мы с Игорем по четырнадцать часов в день пашем. А вы приходите и требуете бесплатного обслуживания.
Тётя Тамара встала:
— Лена, мы же родственники!
— Родственники должны друг друга поддерживать. А не только пользоваться.
— Мы тебя поддерживаем!
— Как?
— Ну, мы же приходим к тебе в кафе. Создаём атмосферу.
Елена засмеялась:
— Тётя Тома, вы создаёте атмосферу цирка. Из-за вас люди уходят.
— Неправда!
— Правда. В прошлый раз из-за ваших внуков мы потеряли тридцать тысяч рублей оборота.
Андрей Сергеевич снова кашлянул:
— Дамы, давайте решим вопрос со счётом.
Елена посмотрела на родственников. Потом на Игоря. Потом на Андрея Сергеевича.
— Сколько они должны?
— Сорок две тысячи рублей.
— У кого-нибудь есть такие деньги?
Родственники молчали.
— Тогда предлагаю вариант, — сказал Андрей Сергеевич. — Можете отработать долг. Посуду помыть, полы протереть.
— Что? — возмутилась тётя Тамара. — Мы что, прислуга?
— Нет, — сказала Елена. — Вы люди, которые заказали еду и не могут за неё заплатить.
Родственники мыли посуду два часа. Елена с Игорем сидели в машине и смотрели в окна кафе.
— Лен, а тебе не жалко их?
— Жалко. Но это правильно.
— Ты уверена?
— Нет. Но другого выхода не было.
Игорь взял её за руку:
— А что теперь будет?
— Не знаю. Может, мама поймёт. А может, обидится и не будет со мной разговаривать.
— И что тогда?
— Тогда буду жить без постоянного чувства вины.
Елена посмотрела на кафе. Родственники всё ещё мыли посуду.
— Игорь, а я правильно поступила?
— Не знаю. Но ты поступила честно.
— Это одно и то же?
— Не всегда.
Домой они приехали поздно. Елена сразу легла спать, но заснуть не могла.
Она думала о маме. О том, как та её растила. Одна, без мужа. Работала на двух работах, чтобы дать дочери образование.
Может, мама действительно заслужила заботу? Может, Елена поступила жестоко?
Но потом вспомнила, как мама кричала на официантку. Как требовала выгнать посетителей. Как никогда не интересовалась делами дочери.
Нет. Забота — это не односторонняя дорога.
Утром позвонила мама.
— Лена, мне стыдно.
— Мам?
— Я не понимала, что мы вам мешаем. Думала, что помогаем.
— Как помогаете?
— Ну, рекламируем ваше кафе. Приводим знакомых.
— Мам, ваши знакомые тоже ничего не платят.
— Да, я поняла. Лена, прости меня.
Елена почувствовала, как внутри что-то сжимается.
— Мам, я тебя люблю.
— И я тебя люблю. Но теперь понимаю, что любовь — это не только брать, но и давать.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу вам помочь. Устроиться на работу в ваше кафе. Буду администратором или кем-то ещё.
Елена улыбнулась:
— Мам, тебе шестьдесят пять лет.
— И что? Я ещё могу работать.
— А тётя Тамара?
— Тётя Тамара сказала, что больше не будет к вам приходить. Обиделась.
— Жалко.
— Не жалко. Она всегда была эгоисткой.
Через месяц мама действительно устроилась работать в их кафе. Администратором. За зарплату тридцать пять тысяч рублей.
— Лен, а это нормальная зарплата? — спросила она в первый день.
— Нормальная, мам.
— А раньше мы съедали больше?
— Намного больше.
Мама вздохнула:
— Как же я была глупа.
— Не глупа. Просто не думала.
— А теперь думаю. И понимаю, что быть взрослой — это не только права, но и обязанности.
Елена обняла маму:
— Лучше поздно, чем никогда.
Тётя Тамара так и не простила им "предательства". Не звонила, не приходила. Рассказывала всем родственникам, какая Елена неблагодарная дочь.
— А тебе не жалко? — спросил Игорь.
— Жалко. Но я не могу жить так, как хочет тётя Тамара.
— А как она хочет?
— Чтобы я всю жизнь чувствовала себя виноватой за то, что у меня есть деньги.
— И что теперь?
— Теперь я чувствую себя виноватой за то, что разрушила семейные отношения.
Игорь засмеялся:
— Лен, ты всегда будешь чувствовать себя виноватой. Это твоя особенность.
— Плохая особенность?
— Человеческая.
Через полгода Андрей Сергеевич позвонил Елене:
— Хочу поблагодарить вас.
— За что?
— За кафе. Дела идут отлично. Средний чек уже четыре тысячи рублей.
— Здорово.
— А ещё хочу рассказать забавную историю. Ко мне приходила пожилая дама. Представилась тётей бывшей хозяйки. Требовала скидку.
— И что вы ей сказали?
— Что скидки у нас только для постоянных клиентов. Которые платят за еду.
Елена засмеялась:
— Она обиделась?
— Очень. Сказала, что пожалуется в интернете.
— Пожаловалась?
— Да. Написала отзыв, что раньше здесь было семейное кафе с душевной атмосферой, а теперь стало коммерческое заведение.
— И что?
— А ничего. Люди читают такие отзывы и понимают, что у нас серьёзное место. Не для халявщиков.
Елена сидела в своём кабинете и думала о прошедшем годе. Много чего изменилось.
Мама работала и была довольна. Говорила, что чувствует себя нужной.
Тётя Тамара не разговаривала с ними. Но зато не приходила в кафе.
Бизнес шёл лучше. Без постоянных скандалов и бесплатных обедов.
А главное — Елена перестала чувствовать себя виноватой каждый день.
Хотя иногда всё-таки чувствовала.
— Игорь, а ты думаешь, я правильно поступила?
— Лен, мы уже сто раз это обсуждали.
— Но всё-таки?
— Ты поступила так, как могла. В той ситуации.
— А если бы можно было по-другому?
— Можно было. Но ты выбрала этот путь.
— И что теперь?
— Теперь живём с последствиями.
Елена посмотрела в окно. Москва жила своей жизнью. Люди работали, зарабатывали, тратили деньги.
Как и она.
— Игорь, а мы счастливы?
— Не знаю. А ты?
— Тоже не знаю. Но мне спокойнее.
— Это уже хорошо.
— Да. Это хорошо.
Елена закрыла отчёты и пошла домой. Завтра будет новый день. С новыми проблемами и новыми решениями.
А пока она просто шла по улице и думала о том, что взрослая жизнь — это постоянный выбор между разными видами вины.
И главное — научиться жить с этим выбором.