Я — старший помощник Сэмюэл Бриггс, но все на борту зовут меня Сэм. На «СС Минноу» я уже около пяти лет и знаю судно от носа до кормы, хотя поначалу всё было иначе. Когда я впервые вышел в море, капитан недолюбливал нас, новеньких. Он был седым и морщинистым, на вид лет шестьдесят, но сложен как гризли. Предыдущая команда ушла, и её место заняли я и двое других — Зак и Кайли. Мы были зелёными юнцами и ни разу не бывали в открытом море, а капитану это было не по душе. В первый же день, прежде чем ступить на палубу, он заставил нас прочитать вывешенный повсюду список правил и не пускал внутрь, пока мы дословно не прочли каждое. Мне отчаянно нужны были деньги, и я решил, что с чудаковатым начальством справлюсь. Перечислю правила и поделюсь своим опытом — вдруг когда-нибудь окажетесь на этом корабле.
Первое правило гласило, что слово капитана — закон. Звучит безобидно, но на деле всё иначе. В первый же день на открытой воде мы с капитаном и Заком находились на капитанском мостике, когда раздался стук в правую дверь. Я собирался открыть, но капитан остановил меня: «Ждать». Он прислушивался, а мы гадали, не Кайли ли это. Стук продолжался, и Зак потянулся к ручке, но капитан ударил его по руке: «Ждать!» — уже жёстче. Минуту стучали всё сильнее, и вдруг слева вошла Кайли — ничего не подозревая. В тот же миг справа стихло. Мы с Заком остались в полном недоумении, а капитан лишь буркнул: «Первое правило, парни. Сказал ждать — ждите, иначе в следующий раз без руки останетесь».
Второе правило: услышишь пение из сети — сразу обрезай. Поверить трудно, но однажды я убедился сам. Через пару недель я проверял сети и вдруг услышал настоящую песню — из самой сетки. Заглянув, различил крупную тень, почти человеческую. Но вспомнил правило и начал перерезать трос. Тут из сети вырвалась рука: человеческая по форме, вся в алых чешуйках, с когтями длиной с нож. Я рубил быстрее; сеть рухнула в воду, и пение смолкло, превратившись в чудовищный вопль, который угасал, пока мы уходили вперёд.
Третье правило: заметишь маяк — немедленно сообщи капитану. На наших картах маяков не было. Спустя немного времени после случая с сетью Кайли прибежала на палубу: в двух километрах к западу она увидела маяк. Мы тоже его заметили, и я решил, что карты устарели. Но капитан бросился к штурвалу и резко развернул судно на восток. И тогда мы поняли почему. Маяк начал опускаться под воду, пока свет полностью не исчез. Он двигался, и мне показалось, что под волнами прячется нечто гигантское. Не хочу думать, что было бы, подплыви мы ближе.
Четвёртое правило: если надвигается туман, оставайся внутри, пока не рассеется. Конец первого месяца: мы с Заком готовили сети, увидели туман и в последний момент забрались в жилой отсек, предупредив капитана по рации. Он с Кайли был на мостике и приказал: «Что бы ни услышали — изнутри не выходить. Попробуете — сам задушу». Туман был такой густой, что из окон ничего не видно, но казалось, будто кто-то смотрит на нас. Зак приблизился к иллюминатору, тут же отскочил, тяжело дыша: «Не смотри!» Любопытство одолело, и я всё-таки глянул: корабль окружали сотни, а может, тысячи лиц, выточенных из тумана. Они беззвучно кричали, глаза впали, лица — смесь скорби и ненависти. Я тоже отшатнулся, а Зак шлёпнул меня по затылку: «Я же сказал!» Мы держались подальше от окон, пока туман не рассеялся.
Пятое правило: увидишь другой корабль — проверь, есть ли команда. Через неделю, когда я ещё путался в правилах, на горизонте показалось судно. Я не придал значения, но Кайли, лучше всех запомнившая список, схватила бинокль. Судно было совершенно пустым, хотя шло полным ходом. Мы доложили капитану. Он вышел, достал из кармана колокольчик, трижды звякнул и спокойно вернулся. Почти сразу чужой корабль сменил курс и исчез.
Шестое правило: если войдёшь в помещение и погаснет свет, не двигайся. Я ощутил всю серьёзность правил именно тогда. В котельной погас свет, и казалось, воздух исчез вместе с ним. Я застыл, но слышал, как что-то огромное ползает во тьме, рыча, словно медведь, смешанный с человеческим криком. Существо коснулось моего лица — пальцы тонкие, будто изучали мою кожу, выманивая движение. Я выстоял два часа, пока свет не вернулся. На полу осталась слизь и обломки чешуи. Ночью я вызубрил правила наизусть: лучше перестраховаться.
Седьмое правило: если на палубе появится женщина в белом, спрячься. Два года её не было, но однажды, когда мы с Заком тащили сети, позади раздались шаги. Я обернулся: высокая, исхудавшая фигура в грязном белом платье, широкополая шляпа скрывала лицо, руки доставали до палубы, царапая когтями-мачете. Я юркнул за ящики, а Зак не успел. Беззвучно она пронзила его грудь, подняла и, смеясь, другой рукой скрутила голову, швырнув тело за борт. Я просидел за ящиками двадцать минут, пока не стало тихо. На палубе осталась лишь кровавая полоса. Я поднялся на мостик, едва выдавил: «Седьмое правило». Мы устроили Заку поминки, его фотография заняла место на стене в капитанской каюте, где уже висели снимки других «храбрых моряков».
Восьмое правило: каждый день оставляй в грузовом трюме два фунта рыбы. Этим обычно занимался Зак, но после его гибели я вызвался. Капитан велел вынуть из улова два фунта, занести в трюм, положить посреди, захлопнуть дверь и запереть. Я нервничал, но пошёл. Бросил мешок на пол и умчался, слыша позади тяжёлое дыхание и шлёпанье щупалец. Дверь захлопнулась, внутри что-то ударилось о металл, потом зашуршало — существо жадно пожирало рыбу. День выполнен.
Девятое правило: заметишь лёд на воде — не прикасайся. Прошло два года после смерти Зака. Мы переживали штормы и туманы, но льда не встречали, пока Кайли не увидела куски льда за бортом. Вскоре мы вошли в целое ледяное поле. Температура упала ниже нуля, машины едва не замёрзли, но Кайли управлялась с ними лучше всех. Лёд пошёл на убыль, мы заговорили расслабленно — и в этот миг судно врезалось в ледяную глыбу, осколки посыпались. Капитан и я стояли на линии удара, но Кайли оттолкнула нас. Лёд коснулся её — и за секунды она стала статуей, потом треснула, рассыпалась и растаяла, смытая волной. Мы не смогли спасти её, и её снимок занял место рядом с Заком.
За пять лет я научился жить с каждым чудовищем и аномалией. Кормить существо в трюме — не проблема, когда гаснет свет, я терпеливо жду рядом с ним; у меня свой колокольчик для призрачных кораблей; когда приходит туман, я гляжу в его лица и смотрю им прямо в глаза; сети режу раньше, чем мер-ры успеют спеть вторую ноту; женщина в белом ни разу меня не заметила; лёд не коснулся моей кожи, а фальшивый маяк я распознаю за милю. Эти твари забрали моих друзей, но капитан и я не отступим, их жертвы не будут напрасны. И тут вспоминается последнее правило.
Десятое правило: на «Минноу» всегда должна быть команда, а сегодня мы причаливаем за новобранцами. Я знаю, что однажды и моё фото, и фотография капитана окажутся на той стене. Но до тех пор я прослежу, чтобы каждый новый моряк выучил правила от корки до корки и чтобы однажды их снимки тоже украсили стену — ведь это проклятое море забирает нас лишь тогда, когда заслужит.