Имя Шекспира стало синонимом гения. Его трагедии — как рентген души, его комедии — как зеркало эпохи, его стихи — как спрессованное чувство времени. Но вот парадокс: чем выше глыба, тем длиннее её тень. И вот уже не одно столетие под этой тенью множатся вопросы: а был ли он? И если был — то кто? Перед нами не столько литературное, сколько детективное расследование, разветвлённое, как корни дуба в Стратфорде.
Аристократ в маске актёра
Среди самых известных кандидатов на «реального Шекспира» — граф Оксфорд, Эдвард де Вер. Образованный, знавший итальянский, французский, латынь и греческий, имевший доступ ко двору, к дипломатическим кругам, к миру, описанному в пьесах, — всё это не укладывается в биографию бедного актёра из провинции. Именно де Вер, считают сторонники теории, обладал нужным опытом и кругозором, чтобы писать о Дании и Венеции, о тонкостях королевского протокола и страстях, разрывающих душу короля.
Но почему скрываться? Возможно, для дворянина того времени писать пьесы было бы столь же неприлично, как сегодня политику — публиковать любовный роман под своим именем. Анонимность — щит от насмешек и табу. И всё же — ни одной строчки, ни одного письма, где де Вер прямо признаёт авторство. Всё косвенно. Всё тенью.
Шифр великого философа
Фрэнсис Бэкон — учёный, политик, алхимик слова, философ, на чьих плечах стоит здание эмпирической науки. Его прозорливость в языке и образах делает его идеальной кандидатурой на роль настоящего Шекспира.
Сторонники этой теории уверены: пьесы полны шифров и намёков. Некоторые из них даже находят в текстах криптограммы, якобы указывающие на имя «Bacon». История знает случаи, когда писатели использовали псевдонимы, но здесь речь идёт не просто о скрытии, а о замене целой личности. Эта версия становится почти алхимической: как будто Бэкон растворил своё эго в кислоте литературы, чтобы сохранить истину.
Но и здесь нет документального подтверждения. Ни писем, ни черновиков, ни откровенных признаний. Лишь контексты, аллюзии и абстрактные зеркала.
Шекспир как бренд
А что если сам Шекспир был не столько личностью, сколько вывеской? Некоторые исследователи считают, что имя «Уильям Шекспир» было своего рода литературным брендом, под которым писали сразу несколько человек — возможно, театральная труппа или интеллектуальный кружок при дворе.
Эта теория объясняет разную стилистику пьес, разброс тем, скачки в мастерстве. Поначалу — грубоватые комедии, затем — изощрённые трагедии. Словно разные руки водили одним пером.
В пользу гипотезы говорит и слабость биографических свидетельств. От человека, написавшего десятки пьес, сотни сонетов и изменившего английский язык, почти ничего не осталось: ни рукописей, ни заметок, ни библиотек. Лишь завещание, где среди имущества — ни одной книги. Странно?
Кто же был Шекспир? Граф, философ, труппа? А может, всё-таки актёр из Стратфорда, одарённый не образованием, а врождённой чуткостью к слову? Истина, возможно, навсегда скрыта в архивных сумерках. Но в этом — и тайна, и очарование. Потому что каждый век находит в Шекспире то, что хочет найти: пророка, политика, поэта, заговорщика.
Он — как сцена, на которой мы сами разыгрываем свою правду